Край - Щербинин Дмитрий Владимирович (полные книги TXT) 📗
И хотя компьютер время от времени докладывал о происходящем, Эван вновь и вновь задавал вопросы:
— Ну как? Всё ещё летит? До сих пор не замёрзла?..
Когда ракете оставалось лететь пять минут, Эван крикнул:
— Можно ведь что-нибудь придумать! Ведь не может быть, чтобы в этом кубе не находилось ничего кроме меня, мозга Существа, приборов и твоего голоса.
— Есть мини-аэроцикл, предназначенный для эвакуации в экстренной ситуации.
— А можно ли управлять этим аэроциклом дистанционно?
— К сожалению — нет. Можно сказать, что и аэроцикл этот установлен здесь случайно. Случилось это за пару дней до старта нашей экспедиции с Нокта. Один из крупных учёных настаивал, что может возникнуть такая чрезвычайная ситуация. Его послушали, но с натяжкой, нехотя.
— Если бы была возможность управлять этим аэроциклом со стороны, то можно было бы попробовать направить его в ракету, чтобы она взорвалась раньше времени.
Ещё через минуту компьютер сказал:
— Получено изображение приближающейся ракеты.
— Показывай!
То, что увидел Эван, вполне соответствовало воображаемому им образу: тридцатиметровая, обтекаемая махина алого цвета, с усиленно работающими двигателями…
Компьютер доложил:
— До столкновения — три минуты!..
— Где аэроцикл?!
В дальней стороны залы распахнулась небольшая дверца и Эван бросился к ней. Юноша кричал:
— Сам им буду управлять! Всё равно мне погибать! А так, может, нашу миссию спасу…
Он оказался в округлом помещении, где стоял миниатюрный, одноместный аэроцикл. Эван даже знал, что он — модели «Зуб-А3», и способен развивать скорость до трёх с половиной тысяч километров в час.
Он запрыгнул в аэроцикл, и тут же захлопнулась герметичная крышка. Из расположенного в камере динамика прозвучал голос компьютера:
— Там есть защитный костюм.
— Выпускай нас!
Сверху распахнулся люк.
Эван нажал необходимые кнопки, рванул ручки управления, и аэроцикл взвился вверх — выскочил из куба навстречу ракете. Вот на экране появилось схематическое изображение аэроцикла и ракеты. Они стремительно сближались.
Эван выгнул руку назад, и достал защитный костюм.
Надевая его, бормотал:
— А вот на это они не поскупились… Спасибо неизвестному Ноктскому благодетелю. Теперь у меня появилась хотя бы небольшая вероятность спастись…
Костюм действительно был очень дорогостоящим. Последняя и лучшая разработка Ноктских учёных в защите человеческих организмов от враждебной среды. Этот костюм способен был выдерживать очень высокую, или, напротив — очень низкую температуру, высокое давление, защищал от различных излучений, и ещё — совмещал в себя множество функций. Имелся в костюме и встроенный двигатель, с запасом топлива на два часа полёта.
Эван нервничал, дёргался, и из-за этого слегка замешкался с надеванием мудрёного костюма.
Только он защёлкнул последнюю застёжку, как компьютер доложил:
— До столкновения — десять секунд.
Одним движением защищённой руки Эван закрепил руль, а другим — разбил стеклянный колпак и нажал скрытую под ним кнопку катапультирования.
Тут же Эвана выбросило наружу, волчком завертело, но юноша на секунду включил двигатели и смог выровнять это беспорядочное вращение.
Он увидел маленький белый куб под собой, увидел громадную, почти до горизонта простирающуюся дыру. Уже треть этой дыры была закрыта тёмно-зелёной заплаткой.
Эван ещё успел подумать: "Ну вот — всё не так уж и плохо. Сейчас с помощью двигателей вернусь в куб, и дождусь…"
Но в это мгновенье аэроцикл столкнулся с ракетой и произошёл взрыв.
Эвана отнесло уже на несколько километров от места столкновения, но и такое расстояние оказалось недостаточным, чтобы полностью обезопасить его.
Это была ядерная, пока что неизвестная на Нокте ракета. Такая ракета могла бы уничтожить «Спаситель», но железный мир не собирался уничтожать Ноктский крейсер, а только исследовать и использовать его для свои нужд.
Но когда выяснилось, что заключённое в «Спасителе» способно залатать дыру, было принято решение уничтожить его любой ценой. Ведь железный мир кормился от улетавших в дыру обессиленных миров.
Эван не знал этих деталей. На него просто нахлынула волна ярчайшего света. Этот свет затопил всё, захлестнул юношу, поглотил, ослепил, растоптал его…
Эвану показалось, что он умирает, и он воспринял это спокойно, словно бы в хорошем сне находился…
Настойчиво трещал динамик возле самого уха Эвана. И хотя никаких слов в этом треске не было, именно он и заставил Эвана очнуться.
Эван крикнул:
— Что случилось?!
Но вмонтированный в костюм компьютер безмолвствовал.
Итак, Эвана вместе с потоком ледяного воздуха уносило в оставшуюся незалатанной часть дыры.
Он попытался выключить двигатели, но ему и этого не удалось.
И вот чернота заполнила весь обзор.
Эван подумал: "Ну, вот и всё. Это — смерть. А странно всё-таки — мне почему-то совсем не страшно".
Вдруг ожил компьютер. Лишённый эмоций голос доложил:
— Пройдена внутренняя кромка скорлупы. Сейчас мы летим в туннеле со скоростью восемьсот метров в секунду. Температура продолжает падать, и сейчас составляет — минус триста градусов.
— Костюм рассчитан на такую температуру?
— Обогревающая система может выдержать это, но не более получаса. Затем наступит переохлаждение.
— Возможно ли включить двигатели?
— Возможно, но их включение ни к чему не приведёт. Слишком велик напор высасываемого воздуха…
— Что ж. Мне остаётся только надеяться на чудо.
Ждать пришлось недолго. Прошло пять секунд и Эван увидел…
Вспомнилось на мгновенье то давнее, первое чувство, когда он ещё ребёнком забрёл на тёмную половину своего родного мира и увидел удивительный, живой, драгоценностью сияющий город Аркополис.
Он, правда, тогда не знал, что это город, что он — столица мира Нокт, что в Аркополисе — и насилие, и злоба, и уродства всевозможные; он просто увидел эту красоту и влюбился в неё.
А теперь он увидел…
Нет, Эван, не мог, конечно, знать, что он увидел космос.
Что такое его мирозданье?.. Это огромный океан воздуха, равномерно заполненный светом. А тут была чернота, но чернота живая, в ней присутствовали удивительные образы…
Чудесным облаком, состоящим из миллиардов сияющих пылинок, с ярким уплотнением в центре — висела в этой черноте галактика. Виднелись и ещё несколько галактик. Но те галактики были отдалены на такое расстояние, что Эван мог разглядеть только общие их черты. Например, было несколько шаровых галактик, а одна — весьма напоминала изумрудное око, которое взирало на Эвана с мудрым, вековечным спокойствием.
Конечно, откуда же Эвану было знать, что такое галактики? Откуда ему было знать, что каждая из них состоит из миллиардов звёзд?.. Откуда ему вообще было знать, что такое звёзды? Мог ли он представить, что каждая из этих пылинок — это исполинский шар раскалённого газа, который способен одновременно поглотить большую виденных им миров?.. Мог ли он предположить, что вокруг многих из этих звёзд вращаются планеты, и планеты эти в десятки раз больше Нокта, и что на некоторых из этих планет есть жизнь?.. Как можно было предположить существование какой-либо жизни в этой ледяной черноте?.. Мог ли он знать, что свет даже от ближайшей галактики летел до этого места не шесть месяцев, а миллион лет?..
Как бы то ни было, а впечатление, которое произвёл на Эвана впервые увиденный им космос, оказалось настолько сильным, что он даже забыл о смертельной опасности, которая грозила ему. А ведь Эван уже не был тем восторженно-наивным, порывистым юношей, который из-за жажды странствий покинул свой родной мир…
Просто это было одно из самых сильных впечатлений, из всех пережитых за жизнь Эвана. Там, где он не ожидал увидеть ничего, кроме смерти, тьмы и ужаса, он увидел красоту.
Только голос встроенного в защитный костюм компьютера вернул его к нормальному восприятию мира:
