Воровка чар (Дилогия) (СИ) - Сокол Анна (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
Где я была? Что со мной сделали? Почему руки такие тяжелые?
Тело было чужим, но не таким, как после занятий магией, чужак, живший внутри меня, на этот раз не присвоил его себе. Тело просто не слушалось. Я напоминала куклу, что таскала в руках Леська, хвастаясь всем и каждому ее фарфоровым, а не тряпичным, по обыкновению, лицом. Я не могла пошевелиться…
А где-то рядом смеялась старуха. Смеялась и торжествовала:
«Они вытащили твое тело. И только тело! — скрежетала она. — А разумом ты останешься здесь навсегда! Навсегда! Навсег…
— Давай, — прошептал вириец, но я скорее угадала по губам, чем услышала. — Быстрее!
Ему легко что-то требовать, в то время как я не могла даже поднять головы. Чернокнижник склонялся, даже сквозь одежду я почувствовала подрагивающую ладонь у себя на животе. Чужая рука легла чуть выше пупка. Мужская рука, горячая рука. Еще никто и никогда не дотрагивался до меня так. Идущее от его прикосновения тепло разрасталось и разрасталось, почти обжигая, опаляя ткань и кожу.
И я вдруг услышала урчание, отдаленное, едва уловимое, и оно исходило от… меня. От зверя, что жил внутри. Ему нравилась эта ласка, словно его потрепали за ухом, как домашнюю животину.
Вириец продолжал что-то говорить, но я уже не разбирала, что. Я лишь чувствовала, как внутри меня поднимается горячая волна. Как она плещется, словно молоко в крынке —как движется, как готовится, зреет… Тепло переросло в стремительную волну жара, прошедшую по мне от макушки до кончиков пальцев. Что-то выплеснулось из меня, перетекло к Виту, как вода из одной чашки в другую.
И это было хорошо! Даже слишком. Никогда не испытывала ничего подобного. И не знаю, хотела бы повторить.
Голос старухи затих.А потом, меня укрыла тьма, и в этой тьме зверь внутри меня продолжал урчать от удовольствия.
Первое, что я почувствовала после пробуждения — это необъяснимая легкость. Так бывает, когда хорошо выспишься и не ждешь от нового дня никакой пакости. Кажется, мне снилось что-то хорошее, но это совсем не отложилось в памяти.
А на болоте не так уж и плохо. К запаху притерпелись, от насекомых отмахивались. Цель нашего путешествия близка. Что еще нужно?
Я потянулась и села. За спиной еле тлели угли костра, воздух был подернут тонкой молочной дымкой поднявшегося тумана, но она уже исчезала, испуганная первыми тусклыми лучами солнца. Ну, чем не идеальное начало, идеального дня?
Стоп. Что за странная радость? Будто папочку-мага нашла — не больше, не меньше.
Стоило подумать об этом, как щекочущее настроение веселья и легкость стали пропадать. Я огляделась, парни бессовестно дрыхли, даже не выставив часового. Хотя, почему не выставив? Вита нигде не видно. Ушел? Услышал что-то подозрительное и обходит лагерь? В любом случае, так беззаботно дрыхнуть — верный путь на тот свет. Натягивая куртку, я обратила внимание на одежду. Где меня угораздило так вывозиться? Сапоги и штаны прямо пропитаны грязью.
Ключей вокруг лагеря было не счесть, здесь брала начало Лунеча, просто надо очень внимательно смотреть под ноги, чтобы не свалиться в очередной бочаг. Я встала, подхватила куртку, отошла на десяток локтей, присела и стала замывать одежду водой из мелкого ручья.
— Думал, после вчерашнего у тебя хватит ума не бродить в одиночестве, — раздался тихий голос.
Руки дрогнули, куртка упала в воду. Я подняла голову, на меня смотрел вириец. Эол, он ходит, словно охотящийся на мышей кот, мягко и бесшумно.
— Ты не помнишь, — констатировал Вит, в его глазах мелькнуло разочарование.
Мне стало неуютно, хотя я не особо понимала с чего. От его слов? Или от пристального немигающего взгляда? Чего солдат ждет? Чего хочет? Что я должна помнить? Разве что-то случило…
Мелькнуло обрывочное воспоминание о незнакомке в хитоне, о беге, об озере. Где я бродила? Где так вымазалась? Сон? Или…Я задрала рукав и судорожно выдохнула. У локтя красовался лиловый синяк, очень напоминающий отпечаток ладони. По позвоночнику пополз холод.
А сон ли?
— Что это было? — тихо спросила я.
— Ты мне скажи, — так же тихо ответил мужчина.
Я вспомнила все: и бег, и старуху, вцепившуюся в руку, и Вита. Как он склонялся, как положил горячую ладонь на живот. Я торопливо задрала рубашку. Кожа была ровной и без каких-либо отметин. Но удовольствие, что я испытала от прикосновения, эхо того самого чувства горячей волной прокатилось по телу. Как я вообще могла хоть на минуту забыть об этом?
— Ты вытащил меня из сна.
— Из мира мертвых.
— Что? Откуда…? Кто ты на самом деле?
— Ты знаешь, монна. С самого начала знаешь.
Его взгляд… он снова изменился, стал острее. Я уже видела его таким, в тот день, когда мы нашли солдата. Нашли полумертвого, а он вопреки всему очнулся.
— Ты не потерял кудесника. — Я стала отползать назад, больше не заботясь о чистоте одежды. — Ты и есть кудесник.
Он молчал, не соглашаясь и не отрицая.
— Из того разъезда вирийцев мог выжить только маг, а не обычный верховой. — Укрытые ледяной водой камешки на дне ключа расцарапали ладони.
Вит моргнул, и его темные зрачки медленно сузились, вытягиваясь, как у змеи.
— Эй, — раздался недоуменный голос Михея: — Эй, вы где?
Я дернулась, вскочила, думая только о том, как бы сбежать. Вириец оказался рядом в один удар сердца, перехватил меня поперек туловища и, прижав к себе, зажал рот. Я замычала…
— Эй, — снова позвал стрелок: — Эй! Где все?
— Тихо, монна, — прошептал Вит. — Они ведь сразу бросятся в бой, не думая и не рассуждая, просто от страха.
Я замотала головой, его руки пахли пеплом и болотной тиной.
— Скорей всего, они просто не оставят мне выбора. Я не люблю, когда в меня тыкают острыми железками. Один раз я дал себя связать, больше этого не повторится. Слышишь? — он коснулся щекой моего уха. — А теперь, я отпущу тебя, монна, и можешь кричать.
Теплая ладонь медленно разжалась. Я выдохнула, рванулась в сторону, и он тут же опустил вторую руку, показав, что не намерен удерживать... Я остановилась в трех шагах и оглянулась. Вириец был спокоен и собран, вот только зрачки в его глазах все еще оставались узкими, как у зверя.
— Ты… ты чернокнижник! — выдохнула я, едва не сорвавшись в крик, который он так ждал.
— И что? Теперь ты судишь людей по внешнему виду, а не по поступкам? Прошло всего несколько часов, а какие перемены, монна, — он говорил насмешливо, но в воздухе словно разливалось напряжение, напряжение от каждого произнесенного слова.
— Но там… — я дернула головой, — когда вараксы напали… когда мы... ты же…
— Когда мы все едва не сдохли?
— Айка! — на этот раз меня позвал Рион.
— Тогда, монна, я был на нуле. То, что убило моих людей,— он прищурился, — сильно ударило и по мне. Я был не готов и выставил щиты, вместо того, чтобы использовать… — вздохнув, вириец махнул рукой. — А неважно, все равно не поймешь. Когда напали вараксы, я всего лишь сделал так, чтобы факелы не гасли. Но ведь ты не заметила? Никто не заметил, что пламя ни разу не сбилось, не так ли? — он посмотрел в сторону лагеря и крикнул: — Мы здесь!
Затрещали кусты. Я выпрямилась, оглядела прогалину, ручей под ногами, свою грязную одежду, и уже открыла рот… Один крик, всего один.
— На двоих мальчишек меня хватит, поверь, — прошептал Вит. — И даже на двоих с половиной, — он смотрел на меня своими глазами с узкими зрачками, а я подумала, что сейчас самое время внутреннему зверю выйти, оскалить клыки и…
Что «и» я не знала и сама.
— А что дальше? — тихо спросила я.
— Дойдем до Велижа и разойдемся навсегда. Слово мага. Им не обязательно знать обо мне, а тебе не обязательно будет вспоминать о странном вирийском солдате.
— Что вы тут делаете? — спросил первым вывалившийся к ручью Рион. — Черт, Айка, один раз уже прогулялась?
— Я…
— Монна? — зрачки вирийца расширились, приобретая почти нормальную форму, правая рука, словно невзначай, стала подниматься.
