Магический спецкурс - Летняя Лена (книги без сокращений TXT) 📗
Едва Нот вернул меня на место, как полагалось по этикету, подошел Томас, и следующий танец доставил мне даже больше удовольствия: с однокурсником мы танцевали три недели, да и мое волнение слегка улеглось. Андрей с приглашением тоже тянуть не стал. Я убедилась, что Хильда уже приглашена кем-то с основного курса, и со спокойной совестью отправилась кружиться с ним под довольно быструю мелодию.
Танцы сменяли один другой, но благодаря тому, что большинство имели не такой уж большой набор движений и движения эти были не так уж разнообразны, мне удавалось не сбиваться. Разве что немного, но не критично. После третьего танца подряд я все-таки почувствовала усталость и жажду, поэтому попросила Андрея отвести меня к столику с напитками.
Я успела сделать лишь пару глотков вина, когда почувствовала, что кто-то снова приблизился ко мне. В голове уже закрутились шестеренки, подыскивая вежливую и необидную форму отказа, когда знакомый голос заставил вздрогнуть и едва не выронить бокал.
— Раз уж вы все равно танцуете с преподавателями, может быть, окажете честь и мне?
Я машинально сделала еще один глоток вина, прежде чем поставить бокал на стол и обернуться к Норману. Он протянул руку, и я с готовностью приняла ее. Не так уж сильно я устала за первые три танца. Даже если бы за это время успела сломать ногу, все равно бы пошла танцевать с ним. Это открытие немного напугало. На мой вкус, я начинала слишком сильно симпатизировать мужчине вдвое меня старше. К тому же преподавателю. К тому же что-то скрывающему.
Однако последний глоток вина быстро ударил в голову и развеял этот страх.
Норман повел меня к танцующим. Судя по тому, как строились пары, планировался мой самый нелюбимый танец. Еще на факультативе он казался мне дурацким, поскольку напоминал скучные экранизации романов Джейн Остин. Сложные шаги и фигуры, нелогичные перестроения. Помню, на факультативе я твердо решила каждый раз пропускать его. Что за невезение? К тому же с партнером во время этого танца находишься самое малое на расстоянии вытянутой руки.
— Госпожа Ларина, не смотрите себе под ноги, смотрите на меня, — велел Норман через несколько секунд после начала мелодии. — Это не очень красиво. Как будто вы не доверяете партнеру.
Я подняла на него взгляд, демонстрируя раскаяние.
— Я не доверяю своей памяти. Этот танец мне так и не удалось выучить, поэтому я боюсь отдавить вам ногу, все перепутать и упасть. Думаю, это будет еще менее красиво.
В следующее мгновение требовалось покинуть своего кавалера и образовать круг с другими дамами в нашем квадрате. Норман весьма умело направил меня, так что я даже не перепутала, в какую сторону начать движение. В нужный момент он так же легко перехватил меня и вернул к себе.
— Госпожа Ларина, именно партнер должен заботиться о том, чтобы вы всегда шли в нужную сторону и не упали, перепутав шаги. В этом заключается его ведущая роль. Разве вам не объяснили этого на факультативе?
— Полагаю, не хотели пугать наших мальчиков.
— И что, Нот тоже не объяснил во время вашего танца? Сейчас направо, — быстро подсказал он, крепче сжав мою руку, чтобы не дать повернуться налево. Мне удалось быстро сориентироваться. — О чем же вы с ним разговаривали?
Вопрос показался забавным. Наверное, выпитое вино, атмосфера праздника и четвертый танец подряд все-таки вскружили мне голову. Я решила немного подразнить преподавателя:
— О, мы говорили о более интересных вещах, нежели бальный этикет. Профессор Нот вообще очень интересный собеседник. Не замечали?
Норман не успел ответить: мы на несколько секунд образовали маленькие хороводы, объединившись с соседней парой, а потом на несколько движений поменялись партнерами. И только когда я вернулась в его руки, он ответил:
— Поверю вам на слово, госпожа Ларина, потому что сам не замечал.
— Каждый раз, когда вы меня так называете, я внутренне вздрагиваю, — призналась я. Давно хотелось это сказать, но до сих пор поправлять его казалось неудобным.
— Почему?
— Потому что я не привыкла к такому обращению, — пожав плечами, пояснила я. — Оно у нас не очень в ходу Обычно меня называют просто Ларина, или Татьяна, или Таня. На худой конец Татьяна Владимировна. Но не госпожа Ларина…
— Какое же обращение к себе вы считаете наиболее комфортным? — поинтересовался Норман, но танец вновь разлучил нас на несколько движений. За это я невзлюбила его еще больше.
— Просто Ларина? — предложила я, когда мы снова сошлись.
— Не пойдет. Так я называю вас, когда зол. Если я буду называть вас так всегда, вы не сможете почувствовать разницу.
— О, поверьте, я ее почувствую! — Я против воли рассмеялась, но тут же оборвала себя, возвращаясь к светскому тону, которого мы придерживались до сих пор. — Тогда Таня. Вас устроит?
— Таня, — повторил он, словно пробуя имя на вкус, хотя вообще-то уже называл меня так, пусть всего один раз и очень давно. — Договорились. Я могу понять ваши чувства. Правда, я, наоборот, вздрагиваю, когда меня называют по имени.
— Ян? — переспросила я. — Вам оно не нравится?
— А оно может нравиться?
— Мне нравится, — честно сказала я, хотя от подобного поворота разговора сильнее забилось сердце. — Оно лаконичное и сильное. По-моему, вам оно очень подходит.
Норман удивленно приподнял бровь, как будто никак не ожидал такой оценки.
— К сожалению, не могу предложить вам называть меня просто Яном, — сдержанно ответил он, останавливаясь. — Правила Орты строги на этот счет и требуют, чтобы вы обращались ко мне «профессор Норман».
— Почему вы остановились?
Он улыбнулся и слегка поклонился мне.
— Потому что танец закончился.
А я и не заметила, как музыка стихла. Профессор снова протянул мне руку, собираясь отвести на место. Руку я подала, но удержала его.
— Но ведь сейчас начнется следующий? — услышала я собственный голос. Откуда только взялась эта отчаянная смелость? — Разве мы не можем продолжить? Или это тоже будет некрасиво?
Он окинул меня внимательным взглядом и вдруг тихо заметил:
— Таня, я должен вас предупредить. Я преподаю в Орте одиннадцатый год и ни разу не приглашал на балах студенток. Если мы будем танцевать два раза подряд, вам, вероятнее всего, придется выслушать нравоучения от ректора и куратора о том, что стоит держаться от меня подальше.
— Я это как-нибудь переживу. Или вам тоже придется выслушать лекцию?
— Уж я-то точно это переживу.
Он внезапно шагнул ближе и обнял меня одной рукой за талию. Мое сердце выполнило немыслимый кульбит, а по телу пробежала дрожь. К счастью, уже зазвучала музыка, и я опознала в ней местный вариант вальса. Положив одну руку Норману на плечо, другую я вложила в его ладонь. Замерев на секунду, мы заскользили по залу в знакомом мне еще с детства ритме: раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три… Я старалась унять дрожь и волнение. Так близко друг к другу мы были только один раз: когда он обнял меня во время моей недавней истерики. Сейчас все ощущалось иначе, но едва уловимый аромат мяты и цитруса я снова почувствовала. Отчаянно захотелось, чтобы вместо вальса включили обычный медленный танец моего мира, под который можно просто обняться и топтаться на одном месте. Тогда бы я могла положить голову ему на плечо, закрыть глаза и…
— Вы великолепно танцуете, профессор Норман, — сказала я, просто чтобы не молчать и отвлечься от этих мыслей. — Рада, что вы сделали для меня исключение из правила не танцевать со студентками.
— У меня нет такого правила, — невозмутимо возразил он, поглядывая на меня со смешинками в глазах. Подозреваю, заметил мое смятение в начале танца. Вполне вероятно, читал на моем лице и все последовавшие мысли. — Просто раньше у меня не возникало такого желания.
— Тем более приятно.
Хорошо, что мы поговорили в тот раз и Норман меня успокоил. Даже думать не хотелось, как бы я чувствовала себя сейчас, если бы слова Ротта все еще висели надо мной. Всплывший в памяти разговор внезапно натолкнул на неожиданную догадку.
