Месть Седьмой (ЛП) - Лор Питтакус (книги txt) 📗
— Все те чудеса, что они предложили... да как ты не поймешь!? Я думал, что вступаю в золотой век человечества. Как я мог им отказать? Отказать ему?
— А теперь вы уже подсели на эту дрянь, так ведь? — спрашиваю я, глядя на шприцы, в которых, могу поспорить, находится какой-то синтетический генетический коктейль, используемый могами для выращивания своих одноразовых солдат. — И если перестанете это принимать, то рассыпетесь, как и они.
— Да он и так вот-вот рассыпется от старости, — ворчит Девятый.
— Прошло всего два дня, и только взгляните на меня... — Сандерсон обводит рукой свое тело, напоминающее слизняка, посыпанного солью. — Они меня использовали. Лечили в обмен на услуги. Но вы меня освободили. Теперь я, наконец, могу умереть.
Девятый вскидывает руки и смотрит на меня.
— К черту все, чувак. Этот дедан — дохлый номер. Надо придумать что-то другое.
Меня охватывает отчаянье от того, что Уокер поставила на министра обороны, который оказался всего лишь искалеченным стариком и никак не приблизил нас к предотвращению неминуемого могадорского вторжения. Но я пока не готов сдаться. Это недоразумение, сидящее передо мной, когда-то было могущественным человеком. Черт, раз моги обеспечили ему охрану, он до сих пор влиятелен. Должен существовать способ его вылечить и вселить в него желание бороться.
Я должен заставить его прозреть.
Дикая смесь отчаяния и интуиции подталкивают меня зажечь Люмен. Я не превращаю его в пламя, а просто выпускаю энергию, чтобы из руки выстрелил луч света.
Глаза Сандерсона расширяются, и он отодвигается от меня на кровати.
— Я же обещал, что не наврежу вам, — говорю я, приближаясь к нему.
Освещаю Люменом дряблую, парализованную часть его лица, пытаясь лучше рассмотреть, с чем мне предстоит иметь дело. У кожи серый оттенок, она выглядит безжизненной; под ней пролегают тонкие, пепельного цвета вены. Черные частички вещества под кожей Сандерсона как-будто даже разбегаются от Люмена, словно пытаются спрятаться поглубже.
— Я могу это вылечить, — решительно говорю я. На самом деле, я не особо в этом уверен, но должен попробовать.
— Ты...ты можешь исправить все то, что они сотворили? — спрашивает Сандерсон; в его скрипучем голосе звучит надежда.
— Я могу вернуть ваш облик, — отвечаю я. — Не улучшенный, как они обещали. И моложе вы тоже не станете. Вы... просто будете таким, каким должны быть.
— Все стареют, — влезает Девятый. — Смирись с этим.
Сандерсон смотрит на меня со скептицизмом. Должно быть, я говорю так же, как и могадорцы, когда они несколько лет назад впервые убеждали его встать на их сторону.
— Чего вы хотите взамен? — спрашивает он, будто уже ясно, что заплатить придется сполна.
— Ничего, — отвечаю я. — Вы даже можете снова попытаться себя убить. Мне плевать. Или же воспользуйтесь шансом отыскать в себе остатки совести и сделайте хоть что-то хорошее. Решать вам.
После этого я прижимаю ладонь к лицу Сендерсона.
Сандерсон вздрагивает, когда в него проникает целительная энергия моего Наследия. Как правило, во время исцеления, я ощущаю, как под моими пальцами затягиваются раны, как восстанавливаются клетки. У Сандерсона же я ощущаю, как моему Наследию словно противостоит какая-то сила, как будто внутри него есть микроскопические черные дыры, попадая на которые, мой исцеляющий свет резко рассеивается и меркнет. Исцеление продолжается, но все происходит медленно, и я вынужден вкладывать в это гораздо больше сил, чем обычно. В определенный момент что-то начинает шипеть и трескаться под его кожей, и одна из его обесцвеченных вен вспыхивает. Сандерсон шарахается от меня.
— Больно? — спрашиваю я, переводя дыхание и продолжая держать руку напротив его лица.
Он колеблется:
— Нет... нет, вообще-то, мне и правда лучше. Как-то...чище. Продолжай.
И я продолжаю. Я чувствую как могадорская жижа глубже зарывается в Сандерсона, прячась от моего Наследия. Я удваиваю усилия по исцелению, распространяя Люмен по венам. Я настолько сосредоточен на борьбе с чернотой, которая засела в Сандерсоне, что теряю счет времени и впадаю в своего рода транс.
Когда я, наконец, заканчиваю и отхожу назад, мои ноги подкашиваются, и я падаю прямо на Сэма. Я даже не заметил как он сюда поднялся. Он стоит с телефоном в руках — неужели он отобрал его у той свидетельницы, которую мы сбили? — и записывает исцеление Сандерсона. Он прекращает запись, когда я заваливаюсь на него. Только благодаря Сэму я все еще стою на ногах.
— Это было нечто! — восхищенно говорит Сэм. — Ты словно светился. Все в порядке?
С усилием выпрямляюсь. Чувствую себя изможденным, но не хочу показывать свою слабость перед Уокер или Сандерсоном.
— Да. Все отлично.
Я ловлю восхищенный взгляд Уокер. Таким же взглядом на меня смотрел ее водитель, когда я исцелил его шею.
Сандерсон до сих пор сидит передо мной и, кажется, вот-вот расплачется. Черная паутина на его коже исчезла, лицо больше не отвисает, а мышцы не атрофированы. Он по прежнему старик с глубокими морщинами, только, на данный момент, он не выглядит как дед, готовый вот-вот сойти в могилу.
Он выглядит как простой человек.
— Спасибо, — говорит мне Сандерсон, его слова едва слышны.
Девятый проверяет как я, затем поворачивается к Сандерсону и презрительно фыркает.
— Все это псу под хвост, дедуля. Особенно если ты позволишь этим бледнолицым тварям высадиться на Землю.
— Мне стыдно за то, что я сделал, за то, кем стал... — говорит Сандерсон с мольбой и смятением. — Но я не могу понять, чего вы от меня хотите. Позволить им? Как я могу их остановить?
— От вас это и не требуется, — говорю я. — Просто задержите их. Вам нужно сплотить всех людей против могов. Завтра, когда будете толкать свою речь в ООН, дайте всем четко понять, что нельзя допустить, чтобы могодорский флот высадился на Земле.
Сандерсон в смятении смотрит на меня, а затем медленно переводит взгляд на Уокер.
— Вам об этом сообщил ваш «крот»? Вы думаете, завтра произойдет именно это?
— Я знаю, что произойдет, — язвительно отвечает Уокер, несмотря на то, что Сандерсон, кажется, уже и так на нашей стороне. — Вы и те лидеры, которых купили моги, поднимутся на сцену и будут убеждать мир, что мы должны мирно сосуществовать.
— Что, в действительности, означает капитуляцию, — добавляет Девятый.
— Да, это и планировалось, — говорит Сандерсон со зловещим смешком отчаянья. — Но ваша информация не точна. Думаете, я скажу пару слов и только после этого их Возлюбленный Вождь посадит свои корабли? Думаете, ему не плевать на буксующие колеса нашей политической машины? Ему не нужно разрешение. Заседание ООН созывают, чтобы спасти жизни людей и успокоить напуганных граждан, поскольку военное сопротивление обречено, не против этого...
Сандерсон неистово жестикулирует в сторону двери, где в соседней комнате все еще гудит телевизор.
Все мы медленно поворачиваемся и переходим из спальни пентхауса в гостиную, привлеченные бледным лицом ведущей кабельных новостей. Она запинается, когда пытается объяснить появление неопознанных летающих объектов, появившихся в воздухе над десятками крупных городов. Изображение то появляется, то исчезает, помех становится все больше и больше, словно кто-то глушит сигнал.
— «...поступают сообщения о том, что подобные корабли были замечены и за рубежом в таких городах как Лондон, Париж, Шанхай, — говорит ведущая, читая с суфлера с широко открытыми глазами. — Для тех, кто присоединился к нам только что — сейчас в буквальном смысле слова происходит нечто неземное: корабли инопланетного происхождения появились над Лос-Анджелесом, Вашингтоном... »
— Началось, — говорит Сэм потрясенно, глядя на меня словно в поисках указаний. — Военные корабли снижаются. Они сделали свой ход.
Я не знаю, что ему ответить. На экране появляется зернистое изображение громадного могадорского корабля, парящего среди облаков Лос-Анджелесского неба. Все, чего я так боялся, сбывается. Могадорский флот медленно надвигается на совершенно неподготовленную Землю. Все как с Лориен, история повторяется.
