Странники Гора - Норман Джон (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
– Увы, нет, – сказал я.
Я склонился к её оковам и убрал их. Она встала.
– Что ты будешь делать со мной, господин? – спросила она и улыбнулась.
– Ничего. Не бойся.
– Ах так? – Она нахмурилась. – Я и вправду так безобразна?
– Нет, ты не безобразна.
– Но ты меня не хочешь?
– Нет.
Она вызывающе откинула голову.
– Почему «нет»?
Что я мог ей сказать? Она была очаровательна, но вызывала жалость. Меня тронула её наивная надежда. Маленькая секретарша, так далеко от карандашей, пишущей машинки, перекидных календарей и блокнота для стенографии, так далеко от её мира, так беспомощна, отдана на милость Камчаку и на эту ночь – если бы я не был против – на мою милость.
– Ты всего-навсего маленькая варварка, – сказал я ей.
Почему-то я о ней все ещё думал как о напуганной девушке в желтом платье, попавшей в сплетение войн и тайных интриг, о которых она не имела ни малейшего понятия. Она нуждается в том, чтоб её защищали, обращались с нежностью, поддерживали, вселяли уверенность. Я не мог думать о ней в своих объятиях, о её невинных губах, потому что она была всегда и всегда останется несчастной Элизабет Кардуэл, безвинной и нечаянной жертвой необъяснимых перемещений в пространстве и неожиданного, несправедливого использования в постыдных целях, она принадлежала Земле и не знала о пламени, которое её слова могли разбудить в груди горианского воина; она не понимала до конца того, что она рабыня, что она в своих правах не более чем вещь в глазах свободного человека, которому отдана на час. Она понимала, что другой воин мог схватить и увлечь её в темноту меж высокими колесами своего фургона. И все-таки до конца она этого ничего не понимала, она была наивна и глупа, девушка с Земли, оказавшаяся не на Земле, – женщина, принадлежащая варварскому, в глазах горианцев, миру. На Горе она навсегда останется девушкой с Земли – яркой, прелестной девушкой с блокнотом для стенографии, как миллионы других девушек Земли.
– Но ты очень красивая маленькая варварка.
Она уронила голову в плаче. Я приобнял её, чтобы утешить, но Элизабет оттолкнула меня и выбежала из павильона.
Я озадаченно посмотрел ей вслед.
Затем я тоже покинул павильон, решив побродить по лагерю в одиночестве и подумать.
На память пришел Камчак. Я был рад за него: никогда раньше я не видел его настолько довольным.
Но меня смущала Элизабет, её состояние сегодня казалось мне несколько странным. Я полагал, что, может быть, она была так напугана тем, что может потерять позиции первой девушки в фургоне: на самом деле она могла быть скоро продана. Поскольку Камчак наконец соединился со своей Африз, обе возможности мне казались весьма вероятны. У Элизабет были причины их бояться. Разумеется, я мог бы уговорить Камчака продать её хорошему хозяину, но Камчак, охотно идущий мне навстречу во многих отношениях, без сомнения, в данном случае обращал бы в основном внимание на цену. Разумеется, если бы я нашел деньги, я мог бы её и сам купить у Камчака и попытаться найти ей хорошего господина.
Может быть, кассар Конрад оказался бы как раз таким. Впрочем, как я вспомнил, он недавно выиграл тарианскую девушку в играх. Более того, не каждый человек захочет владеть необычной варваркой, поскольку даже варварок необходимо кормить, а я этой весной, когда ходил по лагерю, не заметил никакого дефицита в девушках с недавно надетыми ошейниками, может быть, необученными, но зато горианскими девушками. И это имело большое значение. Элизабет Кардуэл не принадлежала Гору и, по моему личному мнению, никогда не будет к нему принадлежать.
По не вполне ясной мне причине я рассеянно купил ещё одну бутылку паги – может быть, для того, чтобы скрасить одиночество.
Я едва на четверть опустошил бутылку и проходил мимо чьего-то фургона, когда увидел, как мимо меня промелькнула тень человека… Я инстинктивно дернул головой, и кайва, блеснувшая перед моим лицом, воткнулась в деревянный борт фургона. Отшвырнув бутыль паги, я присел и увидел в пятидесяти футах от себя между двумя фургонами темную фигуру человека в капюшоне палача, который и раньше слишком часто попадался мне на глаза. Он развернулся и побежал, я за ним, но через несколько секунд мой путь преградила цепочка связанных каийл, возвращавшихся с охоты в степи.
За то время, пока я огибал их, нападавший скрылся. Погонщик каийл сердито закричал мне, чтобы я не путался под ногами.
Я злой вернулся к фургону и вытащил из доски кайву. Хозяин фургона, который услышал удар, вышел полюбопытствовать, что произошло. Он держал в руке факел, которым осветил дырку в доске.
– Неумелый бросок, – заметил он.
Это была оценка знатока.
– Может быть, – я пожал плечами.
– Так что тебе повезло, парень.
– Да, – ответил я, – именно так.
Я нашел выброшенную бутыль паги и заметил, что в ней осталось ещё немного жидкости. Я вытер горлышко и вручил её хозяину фургона. Он отхлебнул примерно половину, вытер рот, передал обратно мне, я прикончил бутыль и вышвырнул её в яму для мусора.
– Неплохая пага, – сказал мой собеседник.
– Действительно.
– Можно посмотреть кайву? – спросил он.
– Да.
– Интересно.
– Что? Что в ней такого?
– Это кайва паравачи.
Глава 13. АТАКА
Утром Элизабет Кардуэл обнаружить не смогли.
Камчак был вне себя от ярости. Африз, знающая горианские обычаи и темперамент тачаков, тоже была напугана и почти ничего не говорила.
– Не спускай охотничьих слинов, – попросил я Камчака.
– Они будут на поводке, – угрюмо ответил он.
Я с неприязнью смотрел на двух шестиногих и приземистых бурых охотничьих слинов на металлических цепях. Камчак дал им понюхать одеяло с постели Элизабет.
Их уши прижались к треугольным головам, длинные змееобразные тела задрожали. Я видел, как из лап вылезли когти, пошевелились, спрятались и опять вылезли, царапая землю, слины приподняли головы, поводили ими из стороны в сторону, уткнули носы в землю и начали рваться с цепей.
– Она наверняка пряталась среди фургонов ночью, – сказал Камчак.
– Конечно, – ответил я, – слины при стаде, они бы разорвали девушку на куски среди степи, залитой светом трех горианских лун.
– Она не должна быть далеко, – сказал Камчак.
Он взгромоздился на седло каийлы, держа по нетерпеливо дергающемуся слину по бокам животного, и привязал их цепи к луке седла.
– Что ты с ней сделаешь? – спросил я.
– Отрежу ноги, – сказал Камчак, – нос, уши, ослеплю на один глаз – и пусть живет.
Прежде чем я успел хоть как-то возразить разъяренному тачаку, охотничьи слины внезапно пришли в неистовство, поднимаясь на задние ноги, перебирая лапами в воздухе, дергая за цепи. Каийла Камчака изо всех сил старалась сопротивляться их бешеным рывкам.
– Ха! – вскричал Камчак.
Вдруг я увидел Элизабет, несущую на деревянном коромысле два кожаных ведра с водой. Они были полны до краев, и вода немного выплескивалась на землю.
Африз вскрикнула от радости и побежала к Элизабет, к моему удивлению, поцеловала её и помогла нести воду.
– Где ты была? – спросил Камчак.
Элизабет невинно наклонила голову и кокетливо поглядела на него.
– Набирала воду, – сказала она.
Слины пытались добраться до нее, и она отпрянула к фургону, с опаской глядя на них.
– Уберите их, – попросила она.
Камчак закинул голову и засмеялся.
На меня Элизабет не смотрела.
Затем Камчак посерьезнел и сказал:
– Иди в фургон, принеси наручники рабыни и бич, а затем иди к колесу.
Она взглянула на него, но в её глазах не было страха.
– Зачем? – спросила она.
Камчак слез с каийлы.
– Ты задержалась, ходя по воду.
Элизабет и Африз ушли в фургон.
– Она правильно поступила, вернувшись, – сказал Камчак.
В душе я был с ним согласен, но не произнес этого вслух.
– Вроде бы она действительно ходила за водой, – сказал я.
