Время надеяться - Шеремет О. (онлайн книга без TXT) 📗
В комнате я первым делом накинулся на Лаэли, но она неожиданно рассмеялась.
— Это ты глупый, Даррис, а не я. Цена твоей души — всего лишь поработать официанткой на приеме у демонов. Не понимаю, чего ты кипятишься.
Он была легка, весела — как всегда. Ходила по комнате, поглаживая безвкусную цветастую обивку на диванах.
— Значить, при Скупщике ты играла возмущение?
— Угу. И, мне казалось, довольно бездарно — но даже ты купился. Я боялась, что он передумает и назначит цену выше… хуже.
— Да что может быть хуже такого унижения?!
— Спроси об этом у себя, — тихо ответила девушка.
В дверной проем заглянула длинная черная морда с алыми углями глаз. Обрадованная возможностью сменить тему, ведьмочка радостно воскликнула:
— Верблюд! Дар, что он здесь делает?
— Наслаждается, — мрачно заметил я, наблюдая, как мерзкое создание млеет от ручек девушки, гладящей его по морде. — Это демонический "скакун". Но ты, Лаэли…
— Оставь её, Даррис, — это отец. — Сядь.
— Что значит — "оставь"? Я не хочу, чтобы ради меня…
— Если тебе действительно так это беспокоит, считай, что она просто платит по долгам: ты спас жизнь ей, она вернет тебе душу на срок жизни.
— Это неправильно.
— Ты начинаешь мыслить, как светлый, — хмыкнул Сетх. Да, теперь я не сомневался в том, каково его настоящее имя, о котором никогда не знала мать.
— Между прочим, у меня к тебе дело — точнее, передача от Мертеля.
— Это он попросил тебя убить его?
Отец наклонил голову в утвердительном кивке.
— Да. Мы сражались вместе когда-то… я знал, где он находится всё это время, но без помощи сосуда Хаоса никогда бы не смог попасть во владения Скупщика.
Мы помолчали, вспоминая воина-мага. Надеюсь, теперь он обрел покой. Обрету ли когда-нибудь его я?
Верблюд фыркнул, переступил копытами.
— Так. Теперь к делу. Я не очень представляю, в чем дело, но Мертель сказал, что передает стражу тебе. Когда ты придешь на пост, тебя признают.
— А? — я встрепенулся, очнувшись от унизительных мыслей. — Просто придти на пост, и всё?
Острый взгляд.
— Ты понимаешь, в чем дело, да? А я нет. Обидно…
— Я тебе расскажу. Когда-нибудь потом.
Слишком много всего случилось. Пытаюсь обдумывать, раскладывать по полочкам — не выходит.
— Не думай, — шепчет Лаэли. Она осталась со мной еще на пару часов после ухода отца: плакала, прислонившись к моему плечу. — Прими это всё и переживи.
— И эти твои слезы тоже?
Он кивает, закрывает глаза и прижимается теснее.
— Ты не понимаешь, как много рухнет без тебя в мире. Ты не понимаешь, как тебя не хватает твоим друзьям. Так что прекрати казнить себя за слабость и вести эти дурацкие счеты — кто кому сколько жизней задолжал… Хорошо?
— Хорошо, — шепчу, обнимая девушку.
Слишком много всего.
"Но не всё из этого — неприятности", — замечает оптимистически настроенная часть сознания, которая сейчас отвечает за руку, поглаживающую юную ведьму по плечу.
П р и м е ч а н и я:
(1) Обряд, который проходят дроу в возрасте семи лет: они получают имя согласно своему характеру, и их больше не называют "Младшими".
Глав 19.
ДАРМ'РИСС
Если рассудить, то это недельное заключение было не таким уж и плохим… а проще говоря, было просто Асгардом по сравнению с тем, что пришлось пережить. Правда, бить баклуши, попивая амброзию блаженного ничегонеделания, мне не пришлось: Лаэли на следующий же день притащила кипу книг (по виду — не младше Сетха) и доступно объяснила, что, если я не изучу их вдоль, поперек и по диагонали, она сдаст Алхасту моё местонахождение. Если она это сделает, светлый своими проповедями загонит меня в могилу.
Между нами установились прежние отношение — легкие, ни к чему не обязывающие… лживые. С моей стороны. Что думала ведьма, я не знал — в рыжем ободке вокруг зрачка серо-зеленых глаз не отражалось ни-че-го.
А вот я всё меньше и меньше напоминал себя прежнего — себя нормального. Как говорится, моя крыша попрощалась и уехала в далекое путешествие. Попытка проанализировать своё состояние не привела ни к чему хорошему: демоничсекий Верблюд очень внимательно выслушал мою психоаналитическую исповедь, проснулся, фыркнул и ушел. Тоже мне, боевой товарищ.
Хорошо. Признаюсь: она мне нравится. Не такое уж странное дело…. Хотя она абсолютно не в моем вкусе. Наверное. Я всегда как огня, бежал независимых девушек: если она не хочет от меня зависеть, то на кой ляд навязываться? Всякие завоевания неприступных крепостей с ясными глазками и точеными фигурками никогда не привлекали. И вот, нате вам, пожалуйста!
Ладно. Пусть это будет… эм… ну, влюбленность. Демон с ней. В кавычках такая "влюбленность". Если судить по прошлому (похвастаюсь, богатому) опыту, вся симпатия к новой красавице шла на убыль после первого акта физической любви. Как это называется — Эрик говорил… секс. Слово-то какое, пф. Будто выдуманное слугами в насмешку над тем, что недоступно их пониманию… И вот тут-то и проблема. Проблема обладает высоким ростом, светлой кожей и добропорядочной эльфийской душой: не думаю, что Алхаст решить поделиться со мной своей невестой только ради проверки "любит — не любит".
Ещё хуже: не хочу так проверять. Кажется кощунством поцеловать её… Даже обнимая плачущую, я не мог отделаться от ощущения, что моя рука сминает нежный нарцисс; и эти два желания: прижать её к себе и любоваться издали, оберегая от окружающего мира (и от меня в первую очередь) раздирали на части.
..Можно подумать, что у меня проблем серьезней нет, чем выяснять своё отношение к Лаэли! Но это, кажется, влияет на мыслительные процессы: я чуть ли не заикаться начал в её присутствии. Глупею?
А мне кажется, наоборот, — мечтательно протянул Иззмир.
Что ты-то знаешь об отношениях между парнем и девушкой, мальчишка?
Альтер-эго обиженно умолкло.
Сверху хлынуло что-то холодное, пахнущее металлом.
— Доброе утро, — вежливо прозвенел голос, когда я вытряс воду из ушей.
— Бульк!
— Да ты не торопись, — участливо посоветовала Лаэли, аккуратно перешагивая через лужу. Она изящно помахивала блестящим ведром, посредством которого и устроила мне бодрящий душ. — Ты был такой задумчивый, будто стихи пишешь. Я решила спасти мир от того, что могло бы выйти из-под твоего пера.
— Вот возьму, напишу про тебя поэму, — мстительно пообещал я, отряхиваясь. Брызги летели во все стороны. — Белым стихом.
— Тогда я тебя нарисую. Палка-палка, огуречик, получился человечек. А ему добавим ушек, получился… эльфиюшек. Как поживает философский камень?
— Плохо. Лаэли, вы ведь с Алхастом проштудировали уже демонову уйму книг: думаешь, я смогу найти что-то новое?
— Новое о старом, — уточнила девушка. — Всего лишь, где можно найти Порок Пророка и Амброзию Хеля.
— Я встречал упоминание об Амброзии Хеля, но вскользь, будто автор сам не был уверен в её существовании.
Рыжая кивнула, глядя в сторону. Меня насторожило это — и блуждающая улыбка, прячущаяся то в уголках губ, то в россыпи веснушек, то в медных прядях.
— Лаэли?..
— А что мне за это будет? — она подскочила, скаля зубы, стала напротив. Казалось, радостная невысказанная тайна брызжет из неё солнечными каплями. — Давай, подкупай.
— Ириску? — я пошарил в кармане и протянул её конфету в промокшей обертке.
Шантажистка скривилась, высунув язык.
— Я уже взрослая.
— Тогда я тебя поцелую, — слова врывались помимо воли. Сейчас она отпрянет от меня с таким страшным выражением презрения на лице…
И снова девушка поступила не так, как должна была. Она рассмеялась.
— Угрозы пошли? Тебе повезло, что я не умею хранить тайны. Ты свободен.
— Что? — она хотела, чтобы я переспросил, одной рукой ловя отпавшую челюсть, — и я доставил ей это маленькое удовольствие.