Похороны чародея - Хантер Ким (читать книги без регистрации TXT) 📗
— Тебе виднее, — ответил Солдат. — И все-таки я бы не советовал полностью доверять свою судьбу новому королю и хозяину. Он не задумываясь сотрет тебя в порошок, если потребуется.
— Чушь! — воскликнул Кафф. — Слушай, у нас начинается война. Может, мы умрем в предстоящих битвах, и этот мир со всеми его недостатками вообще перестанет интересовать нас. Может, ты и я будем лежать в одной луже крови, как братья по оружию, не дожив до рассвета следующего дня. Или нас похоронят в братской могиле, в холодных объятиях друг друга.
— И не мечтай, — сказал Солдат, скрестив на груди руки.
— Я лишь пытаюсь представить возможные события. К чему беспокоиться о делах государства, когда сейчас главное — пережить военный конфликт?
— Да ты к тому же и философ?
В этот момент в апартаменты вошел Голгат и помедлил на пороге, заметив некоторых бывших коллег и старшего брата. Настроен он был очень решительно.
— Что тебе здесь надо?
— Дорогой братишка, — Кафф наклонился, целуя Голгата в щеку, — ты все так же горяч… Вот же сварливый характер!.. У меня так и не зажил шрам на голове после того, как ты огрел меня в детстве раскаленной кочергой.
Каждый, естественно, уставился на макушку Каффа, но никаких шрамов видно не было, потому что голову закрывал шлем.
Солдат подчеркнуто вежливо обратился к Каффу:
— Благодарю за визит, маршал.
— Ах да, мне пора. Однако, прежде чем уйти, хочу попросить вас об одной услуге.
— Слушаю.
Кафф отвел Солдата в сторонку и доверительно зашептал ему на ухо, всем своим видом выражая неподдельное беспокойство:
— Касательно принцессы Лайаны… — При этих словах его голос дрогнул. — Пожалуйста, скажите мне, обнаружили ли вы ее местонахождение и все ли с ней в порядке.
Солдат был потрясен.
— Да ведь твой собственный хозяин выслал бедняжку из города!
— Он отказывается сообщить мне, где и кто ее держит, — честно ответил Кафф. — Я повсюду разослал шпионов, во все стороны света, но они по-прежнему не напали на след. Умоляю, скажи, где принцесса, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее освободить.
— Ты пойдешь против Гумбольда, готов рискнуть головой?
— Что угодно.
Солдат поверил. Самое неприятное, что этот человек искренне привязан к его жене, ведь Кафф любил Лайану задолго до того, как Солдат попал в Гутрум. Если бы она была нужна ему только из-за денег или положения в обществе, Солдат смог бы как-то понять это разумом. Но когда знаешь, что твою жену безумно любит другой, чувствуешь себя не очень-то уютно. Человека ведь не упрекнешь в чувствах, пусть даже они и неуместны. Кроме того, Солдату не давала покоя мысль, что у Лайаны есть надежное пристанище, где можно найти утешение в минуты горя. Солдат боялся, что, случись между ним и Лайаной серьезная ссора из-за какого-нибудь пустяка — обычное дело в любой семье, — она решит, что Кафф ей подходит больше, и уйдет к нему. Такую вероятность исключать нельзя. А Кафф даже слышать не хочет о том, чтобы жениться на другой.
— Я не стану тебе ничего объяснять, — ответил Солдат. — Все, что связано с моей женой, касается только меня. Ты к нашим семейным делам не имеешь никакого отношения.
Кафф смерил Солдата долгим взглядом, затем развернулся на каблуках и торопливо вышел. За ним последовал жеманный офицер кавалеристов со своими закадычными дружками, кое-кто из которых, уходя, не преминул одарить Солдата презрительной ухмылочкой.
Вскоре после ухода Каффа зазвучали трещотки и трубы. Барабанщики забили тревогу. Приближался враг.
— Мне пора возвращаться к своим, — сказал Голгат, и они с Солдатом попрощались. — Удачи тебе, друг.
— И тебе. Стой на стене и смотри в оба. Я на тебя рассчитываю.
— Хорошо.
Голгат ушел.
Солдат повел Шатер Орла на холм у городских стен, где Орлы воссоединились с остальными шатрами. Вся армия карфаганских наемников выстроилась, готовая принять бой. По левую руку от Орлов стоял Шатер Волка, по правую — Шатер Дракона. Солдат знал, что оба командира и их люди готовы стоять насмерть. Вся армия будет драться до последнего человека.
В тусклом свете сумерек по темнеющей равнине двигались орды варваров — сотни и тысячи воинов-зверей: люди с лошадиными, собачьими, змеиными головами и много других. По правую руку от них скакали конные эскадроны ханнаков, облаченных в плащи из человеческой кожи и украшенных челюстями поверженных врагов. Там же пестрел и смешанный отряд людей-зверей из горных и пустынных районов.
Варвары приближались сначала тихо, двигались по пустоши точно тени. Казалось, им нет числа. Они нахлынули словно море. Вооруженные бестии волочили за собой тараны, катапульты и гигантские луки, чтобы обстреливать город огромными огненными стрелами. Впрочем, полевых орудий было не слишком много: ханнаки и люди-звери жили набегами и предпочитали идти в битву налегке. Подвижные пешие воины и ловкие всадники молниеносно нападали и так же быстро скрывались.
Однако сейчас их было так много, что они могли испугать самого смелого врага одной своей численностью, безбрежной рекой выливаясь на равнину.
Карфаганцы стояли во всеоружии и были настроены решительно. Такова их работа: стоять и сражаться, защищать Зэмерканд от варварских орд. На стенах города собралась имперская гвардия маршала Каффа, также готовая к обороне. Гутрумиты принимали бой на городских стенах, готовые с высоты осыпать неприятеля градом стрел, закидать камнями и залить кипящим маслом, если неприятелю удастся пробиться к каменной кладке сквозь ряды карфаганцев.
Варвары не стали дожидаться утра, вопреки всякому военному обычаю, и, повинуясь какой-то особой логике, напали в сумерках. Что-то вселяло в них уверенность в победе, веру в собственную непобедимость. Они шли, яростно барабаня по щитам, накатывались огромной волной. Как гигантский рой, они невиданной прежде силой набросились на построения Красных Шатров. Теперь у них был новый предводитель, и варвары знали, что час пробил. Настал их черед править миром, строить империи, выращивать династии, уничтожать соседние государства. Их черед разорять города, втаптывать врагов в грязь.
И вот началось.
Под ответственностью Красных Шатров находилась городская стена по всей своей протяженности. Войско растянулось в одну линию, в некоторых местах весьма тонкую. В довершение всех неприятностей по правому флангу линия прерывалась из-за невыгодного расположения двух гутрумитских кладбищ, самых крупных в городе.
Именно туда стали теснить карфаганцев варвары. Воины Красных Шатров спотыкались и падали на могильные плиты. Единственный эскадрон конных ханнаков прорвал линию обороны, и фланг стал отступать. В рядах защитников теперь зияла брешь. Линия растянулась еще больше, чтобы закрыть эту брешь; в центре воин не мог дотронуться до плеча соседа вытянутой рукой. С этого момента оборона была обречена.
Удар первой волны варваров сдержали, но за ним последовал второй, третий и четвертый, а это было уже слишком. Варвары шли с твердым убеждением в собственной непобедимости. С губ их срывался крик «ОммуллуммО!». Узурпировавший трон новый Король магов пообещал варварам легкую победу, и они ему верили.
Вот и последнее столкновение: несчетная волна кричащих воинов-северян бросилась на ряды Красных Шатров и прорвала их. Наступающие полились во все увеличивающуюся брешь на правом фланге обороны и начали атаковать с тыла.
Это был не разгром; это была резня. Души карфаганцев кричали «Спасибо!» и взмывали ввысь. Воздух наполнился благодарными духами, направляющимися в небо. Только Солдат не мог их слышать.
Неприятель оттеснил Красные Шатры к самым стенам города. Нервы имперских гвардейцев были уже на пределе, и воины раньше времени начали швырять вниз камни. Многие из этих снарядов убивали своих же — карфаганцев. Солдат во главе группы однополчан из Шатра Орла был вытеснен к небольшой рощице, где они сражались как тигры. Но все было бесполезно. В этот день победа осталась за неприятелем. Люди-звери и их союзники сломили карфаганскую армию с поразительной легкостью и быстротой, и теперь улюлюкающие варвары праздновали победу, выбивая мозги из раненных в бою врагов.
