Ведьмак (большой сборник) - Сапковский Анджей (серия книг TXT) 📗
Геральт наклонился, размахнулся, в воздухе резко просвистел дюймовый металлический шарик и со звоном врезался дьяволу точно между рогами. Сильван рухнул как подкошенный. Геральт щукой скользнул меж жердей и схватил дьявола за косматую ногу. Леший забебекал и взбрыкнул, ведьмак прикрыл голову предплечьем, но у него все равно зазвенело в ушах, потому что дьявол, несмотря на неуклюжую фигуру, лягался с силой разъяренного мула. Геральт попытался ухватить брыкающиеся копыта, но не сумел. Козерог разошелся, заколотил по земле руками и лягнул его снова, на этот раз прямо в лоб. Ведьмак выругался, чувствуя, как нога дьявола вырывается у него из пальцев. Оба они, расцепившись, покатились в разные стороны, с треском выворачивая жерди и запутываясь в побегах конопли.
Дьявол вскочил первым и кинулся на ведьмака, опустив увенчанную рогами голову. Но Геральт уже твердо стоял на ногах и легко уклонился, схватил лешего за рог, крепко рванул, повалил на землю и прижал коленями. Дьявол заблеял и плюнул ему в глаза, причем так, что этого не постыдился бы и верблюд, страдающий слюноизвержением. Ведьмак автоматически отступил, не отпуская, однако, дьяволиных рогов. Леший, мотая головой, лягнул его двумя копытами сразу и — что самое удивительное — обоими попал. Геральт дико выругался, но рук не разжал. Поднял дьявола с земли, припер к трещащим жердям и со всей силы долбанул ногой по косматому колену, а потом наклонился и наплевал ему прямо в ухо. Дьявол взвыл и защелкал тупыми зубами.
— Не делай другому… — выдохнул ведьмак, — что тебе неприятно! Продолжаем игру?
— Блеблебле–е–е! — булькал, выл и плевался дьявол, но Геральт крепко держал его за рога и прижимал голову книзу, поэтому плевки попадали дьяволу на собственные копыта, вздымающие тучи пыли и травы.
Следующие несколько минут ушли на бурную возню, обмен ругательствами и пинками. Геральт если и мог чему–то радоваться, так исключительно тому, что никто его не видит, ибо картинка была воистину кретинская.
Очередной пинок разорвал дерущихся и разбросал их в разные стороны, в гущу конопли. Дьявол снова опередил ведьмака — вскочил и кинулся бежать, заметно прихрамывая. Геральт, тяжело дыша и вытирая лицо, бросился вдогонку. Они продрались сквозь коноплю, влетели в хмель. Ведьмак услышал цокот копыт мчащегося галопом коня. Звук, которого он ожидал.
— Здесь! Лютик! Я здесь! — крикнул он. — Во хмелю!
И тут он увидел над собой грудь лошади, а в следующую секунду на него наехали. Он оттолкнулся от коня, как от скалы, и рухнул навзничь. От удара о землю потемнело в глазах. Несмотря на это, он сумел откатиться вбок, за жерди, уклоняясь от удара копыт. Ловко вскочил, но тут на него налетел другой всадник и снова повалил. А потом вдруг кто–то насел на него, пригвоздив к земле.
И был блеск и пронизывающая боль в затылке.
И тьма.
Рот был забит песком. Когда Геральт попытался его выплюнуть, то понял, что лежит лицом к земле. Когда захотел пошевелиться, понял, что связан. Слегка приподнял голову. Услышал голоса.
Он лежал на земле у ствола сосны. Шагах в двадцати стояло несколько расседланных лошадей. Он видел их сквозь перистые папоротники, нечетко, но один из коней, несомненно, был гнедой Лютика.
— Три мешка кукурузы, — услышал он. — Хорошо, Торкве. Очень хорошо. Молодцом.
— Это еще не все, — сказал блеющий голос, который мог принадлежать только козерогу. — Посмотри на это, Галарр. Вроде бы фасоль, но совсем белая. И какая крупная! А вот это называется рапс. Они из него масло делают.
Геральт крепко зажмурился, потом снова открыл глаза. Нет, это был не сон. Дьявол и Галарр, кем бы он ни был, пользовались Старшей Речью эльфов. Но слова «кукуруза», «фасоль» и «рапс» были произнесены на общем.
— А это что такое? — спросил тот, кого звали Галарр.
— Льняное семя. Лен, понимаешь? Рубахи делают из льна. Гораздо дешевле, чем из шелка, и носится дольше. Способ обработки, кажется, довольно сложный, но я выспрошу, что и как.
— Только б принялся этот твой лен, только б не пропал у нас, как репа, — посетовал Галарр, по–прежнему пользуясь чудным воляпюком. — Постарайся раздобыть новые саженцы репы, Торкве.
— Чего проще, — бякнул дьявол. — Никаких проблем, все растет как на дрожжах. Доставлю, не бойся.
— И еще одно, — сказал Галарр. — Узнай наконец, в чем суть ихнего троеполья.
Ведьмак осторожно приподнял голову и попробовал повернуться.
— Геральт… — услышал он шепот. — Очнулся?
— Лютик, — тоже шепотом отозвался он. — Где мы… Что с нами…
Лютик тихо застонал. Геральт не выдержал, выругался, напрягся и перевернулся на бок.
Посреди поляны стоял дьявол, носивший, как он уже знал, звонкое имя Торкве. Он был занят погрузкой на лошадей мешков, корзин и вьюков. Помогал ему высокий худощавый мужчина, который мог быть только Галарром. Тот, услышав движение ведьмака, повернулся. Его черные волосы заметно отливали темно–синим. На угловатом лице горели большие глаза. Уши заострялись кверху.
Галарр был эльфом. Эльфом с гор. Чистой крови Aen Seidhe — представитель Старшего Народа.
Галарр не был единственным эльфом в пределах видимости. На краю поляны сидело еще шестеро. Один был занят тем, что потрошил вьюки Лютика, другой тренькал на лютне трубадура. Остальные, собравшись вокруг развязанного мешка, усиленно уничтожали репу и сырую морковь.
— Vanadain, Toruviel, — сказал Галарр, движением головы указывая на пленников. — Vedrai! Enn’le!
Торкве подскочил и заблеял.
— Нет, Галарр! Нет! Филавандрель запретил! Ты забыл?
— Нет, не забыл. — Галарр перекинул два связанных мешка через спину лошади. — Но надо проверить, не ослабли ли петли.
— Чего вы от нас хотите? — простонал трубадур, пока один из эльфов, прижав его к земле коленом, проверял узлы. — Зачем связываете? Что вам надо? Я — Лютик, тру…
Геральт услышал звук удара. Повернулся, выкручивая шею.
У стоящей над Лютиком эльфки тоже были черные глаза и буйно опадающие на плечи волосы цвета воронова крыла, только на висках заплетенные в две тоненькие косички. На ней была короткая кожаная курточка, надетая на свободную рубаху из зеленого сатина, и облегающие шелковые брючки, заправленные в сапоги для верховой езды. Бедра обмотаны цветным платком.
— Que glosse? — спросила она, глядя на ведьмака и поигрывая рукоятью длинного кинжала, висящего на поясе. — Que l’en pavienn ell’ea?
— Nell’ea, — возразил он. — T’en pavienn, Aen Seidhe.
— Слышал? — повернулась эльфка к товарищу, высокому сеидхе, который, и не думая проверять узлы Геральта, с безразличной миной на вытянутом лице продолжал бренчать на лютне Лютика. — Ты слышал, Ванадайн? Человекообразное умеет говорить! К тому же нагло!
Сеидхе повел плечами. Перья, украшавшие его куртку, зашелестели.
— Еще один повод заткнуть ему глотку, Торувьель.
Эльфка наклонилась над Геральтом. У нее были длинные ресницы, неестественно бледная кожа, обветренные, потрескавшиеся губы. Она носила ожерелье из фигурных кусочков золотистой бронзы, нанизанных на ремешок, несколько раз обернутый вокруг шеи.
— Ну–ка скажи что–нибудь, человекообразное, — прошипела она. — Посмотрим, куда годится твоя привыкшая лаять глотка.
— Тебе что, повод нужен, — ведьмак с усилием перевернулся на спину, выплюнул песок, — чтобы ударить связанного? А так, без предлога, не можешь? Я же видел, тебе это доставляет удовольствие. Ну, успокой душеньку.
Эльфка выпрямилась.
— На тебе я уже душу успокоила, когда у тебя были свободные руки, — сказала она. — Это я прошлась по тебе конем и дала по морде. Знай, что именно я прикончу тебя, когда придет время.
Он не ответил.
— Охотнее всего я б ткнула тебя кинжалом сейчас, глядя в глаза, — продолжала эльфка. — Но от тебя жутко несет, человек. Я прикончу тебя из лука.
— Воля твоя, — пожал плечами ведьмак, насколько это позволяли путы. — Как хочешь, благородная Aen Seidhe. В связанного и неподвижного ты должна бы попасть. Не промахнуться.
