Знак Бесконечности - Витич Райдо (читаем книги бесплатно txt) 📗
–– Может быть, все-таки присоединитесь к нам?
–– А стоит ли, милорд? Вы наверняка вновь поможете мне упасть, так стоит ли утруждать вас и себя? –– заметила Саша спокойным тоном.
Годфрид пытался понять: играет Бритгитта или действительно настолько изменилась, что стала кротка и мила? Невозможно. Чудеса прерогатива церкви. А они с дьяволицей шли разными путями и в принципе не могли примириться друг с другом. Впрочем, дела церковные Мороган интересовали меньше всего. А вот Бритгитта не просто интересовала, а до зубовного скрежета, до дрожи в руках. Сколько раз он представлял ее в своей власти: униженную, растоптанную, ежедневно, ежеминутно искупающую грехи свои не перед церковью, нет –– перед ним, перед Дезидерией. И он знал, как заставить эту тварь в женском обличие заплатить за каждый стон, за каждую крупицу боли и мук, что испытал его брат, жена, не родившийся ребенок и маленький сын. И спешил исполнить данный усопшим страдальцам обет, страшась, что их убийца выскользнет из рук мстителя. И вот он дома, и она –– в его полной власти… Но куда делась Бритгитта и его ненависть к ней?
Эта женщина, что безропотно снесла унижение, имела лишь внешнее сходство с дьяволицей и возбуждала не ярость и желание придушить в праведном гневе, а совершенно противоположные чувства.
Изменилась? Нет. Люди не меняются, их недостатки лишь усугубляются с годами, но не уходят, не исчезают без следа, словно их и не было. Мороган заподозрил, что дьяволица все же ускользнула от него.
Он отвернулся от девушки и бросил через плечо:
–– Садитесь и принимайтесь за ужин.
‘Значит ли это, что он больше не будет экспериментировать со стулом и моими ягодицами?’ –– озадачилась Саша и неуверенно поднялась, несмело присела на предложенный виночерпием стул, благоразумно сохраняя максимально возможную дистанцию меж собой и герцогом.
Тот даже не посмотрел на нее и все ж заметил настороженность:
–– Не бойтесь, дорогая, я не настроен вас кусать сегодня. Гусь Гадура привлекает меня больше.
–– Рада, –– кивнула Саша и добавила еле слышно: –– За себя. А то, сдается мне, у вас и слюна ядовита. И прививка от бешенства не поможет, и противоядия не найдется.
Мороган невольно замер: прививка? Что за странное слово? Откуда?
Вновь начал жевать, пряча и интерес, и удивление, и подозрение. Всему свое время, всему. А спешить ему некуда. Уже. Эта женщина –– загадка хоть и притягивает, но и настораживает. Ему очень не хотелось ошибиться в выводе и раскрыть ее тайны за один вечер. Подобные личности редко ему попадались, и он решил продлить наслаждение от общения, посмаковать ее, как гурман изысканное блюдо: обнюхать, насладиться видом, чуть откусить, почувствовать вкус и прелесть на языке и медленно, очень медленно есть маленькими кусочками, растягивая удовольствие.
Что за глупость взбрела ему голову?
Саша ела и исподтишка поглядывала на герцога: да, знатный мужчина. И кого же он ей напоминает? Безупречный профиль, густые волосы почти до плеч, таких необъятных, что в его родословной нужно было подозревать присутствие Зины –– королевы воинов, но никак не миниатюрной Морхары. Никогда она не видела столь огромных людей…Стоп!
Девушка вдруг заволновалась и вновь, и вновь пыталась припомнить, где она могла видеть Мороган? По логике –– нигде. Если ведьма не переносила его во времена телевидения и космических технологий… О Боже!
Саша выронила нож и беззастенчиво уставилась на герцога, открыв рот: –– Макс! Малевин Максим! Тот самый сосед–молчун! Конечно! И какое сходство? Просто поразительное! Одень этого средневекового герцога в одежду 21-го века, чуть осветли кожу, сделай ему современную стрижку и появится брат –– близнец Малевина. Но как такое может быть?
Ах, да старушка! Ох, ведьма! Вот на что она намекала, про что пела! Макс! Макс…
Мороган выгнул бровь, заметив пристальный изумленный взгляд герцогини:
–– Что вас так поразило в моем лице? Прибавилась морщинка?
Саша, к всеобщему удивлению, рассмеялась. Ей так и хотелось стукнуть мужчину ложкой по лбу в отместку за тот страх, что она пережила, и попросить его перестать дурачиться. А еще хотелось кинуться ему на шею и расцеловать. Нет, зацеловать. И спросить: а осталось ли в силе его предложение? И не затем ли он объявился в этих местах, герой-спаситель? Если – да, то она согласна. Да! Да, да, да! Навеки ваша, доблестный спецназовец!
Господи, да он даже смотрит, как Максим –– сквозь полуопущенные ресницы!
Девушка качнула головой, умиляясь собственной глупости и слепоте: и она не понимала, о чем толкует ей Морхара! И боялась единственного, кто в ее понимании действительно был достоин звания –– мужчина! И верила тем небылицам, что плели о нем. Грозный Кельтский вепрь…милейший добряк Максим Малевин, правильный, как законы Божьи, и основательный, как социалистическая платформа Кубы.
–– Я люблю тебя! –– выдохнула с умилением и восторгом, забыв про все на свете, прямо в каменное лицо. Мороган замер, не зная как реагировать: у него не было сомнений в искренности признания, но в том-то и дело, что оно было слишком искренним и неожиданным по сути своей.
Родерик презрительно фыркнул, помогая хозяину прийти в себя:
–– А уж как я вас, дорогая Бритгитта, –– протянул Мороган с сарказмом.
Его желчный, холодный тон подействовал на Сашу отрезвляюще. Она сникла и покраснела, недоумевая: что это на нее нашло? Совсем забыла, что находится в средневековом замке, а не на своей кухне. И при всей схожести с соседом герцог остается герцогом Мороган, а не становится капитаном ФСБ Малевиным и совершенно не в курсе, что связывает его прототипа в далеком будущем с ненавистной ему женщиной по имени Бритгитта. У него нет для нее ни тепла, ни понимания, ни тем более –– любви. Здесь они враги, а не друзья.
Мороган неожиданно для себя неприятно поразило огорчение женщины. Он нахмурился, пытаясь понять, что с ним происходит. Что за наваждение? Как случилось, что его сердце вспомнило о своем существовании и заворочалось в груди, погнало кровь по жилам, разгоняя многолетнюю наледь, золу, оставшуюся от прошлого счастья? Может, причина в этом признании? Если подумать: когда последний раз он слышал столь искреннее заверение в любви да еще в присутствии трех свидетелей? Никогда. Даже Дезидерия признавалась в чувствах тихо, словно в преступлении, и столь редко, что он мог пересчитать ее откровенность на пальцах, припомнив и день, и час, когда это случилось. Леди Ганивьера? Она любила многих. Это слово для нее ничего не значило, как и для него признания ночных посетительниц его постели. Но тайные слова, произнесенные во всеуслышание устами врага, к которому он стремился с одним желанием –– придушить, вдруг проникли в душу, поразили и …взволновали.
И все же дело не в нем. В этой женщине, что в отличие от Бритты, не страдает лицемерием. И он решил проверить правильность своей догадки:
–– Я рад, что меж нами возникли столь завидные чувства, –– протянул он, с хищным прищуром разглядывая жену, словно незнакомку. –– Но раз так, не соблаговолите ли вы, милая женушка, напеть мне своим ангельским голоском пару любимых нами баллад? Я так скучал по вашему исполнению. Креймер! Принеси герцогине лютню. Она желает усладить своим пением наш слух! –– приказал он виночерпию и придавил взглядом Винсента, уже открывшего рот, чтоб напомнить герцогу о том, что его сестра не способна воспроизвести и одного нормального звука, а уж играть на лютне и подобно не умеет. А кошачий визг и жалобные стоны струн, что она сможет исторгнуть, вряд ли смогут усладить чей-либо слух. И закрыл рот, оставив мнение при себе, и приготовился насладиться интересным зрелищем, задуманным Мороган для повторного унижения дьяволицы.
Саша же хлопнула ресницами, озадачившись: какими еще неведомыми ей достоинствами обладала покойница? Со вздохом взяла принесенную лютню. Наморщила лоб, перебирая струны и тексты песен в памяти. Взгляд скользнул в оконный проем, туда, где в небесной темноте плыл разбавленный тучами шар луны. И поняла, что исполнит. Была одна песня, которая нравилась одинаково сильно и ей, и Максиму. Он даже записал ее на свой мобильный в Сашином исполнении.
