Книга 2. Быль о Холодном Огне - Олненн Иней (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Рилгу показалось, что он лишь на минуту закрыл глаза, но когда открыл их — солнце стояло уже высоко. Дарк был еще жив, но дышал хрипло и прерывисто. Рилг заставил его проглотить остатки вина и разбудил Дима.
— Поешь, — сказал он ему. — Нам еще долго идти.
— А ты?
— Я не голоден.
Когда Дим подкрепился, Рилг взвалил Дарка на спину, и они снова зашагали вперед. Страж понимал, что жизнь Дарка поддерживает только сила дара, но и она скоро иссякнет, и тогда — конец.
Он шел упрямо до самого вечера, но все медленнее, силы покидали его. Солнце — огромный огненный шар — опускалось прямо в зеленые травы, окрашивая их в густой пурпур, и с ним небесный покой опускался на землю. Не было покоя только в сердце стража.
…Рилг сидел, скрестив ноги, и неподвижно глядел на закат. Дарк лежал рядом, его дыхание стало совсем неуловимым. Дим спал возле него.
Рилг думал о том, что не успеет донести друга не то что до Лет-Мирна, а даже до ближайшего жилья. На душе было темно и тоскливо, он двое суток не спал, ничего не ел и вообще о себе забыл. С мрачным отчаянием глядел он на багровое светило, что пульсировало, подобно обнаженному сердцу, и вдруг на его фоне увидел маленькую черную точку.
Сначала это была просто точка, но она приближалась, увеличивалась, и зоркий Рилг вскоре понял, что это человек. Человек шел прямо к нему.
ГЛАВА 20
— …Верь в то, что живешь, — повторил голос, похожий на шорох ветра, но то был не ветер.
Риэл повернула голову — на это ушло не так уж мало времени — и в другом углу разглядела такую же кучу соломы и что-то еще. Это 'что-то' никак не могло быть человеком. Но оно говорило.
— Стоит тебе осознать, что ты в другом мире — ты и окажешься в другом мире. Кто знает, лучше там или хуже…
Голос звучал глухо и прерывисто, потом и вовсе замолчал. Молчал долго, бледное пятно света в оконце стало серым, потом черным. Риэл по-прежнему не была уверена, что этот голос — не порождение ее застывшего, заледеневшего разума.
— Это все цепи, — произнес голос посреди темноты. — Они не позволяют тебе жить, но и не дают умереть.
— Ты кто? Дух? — спросила Риэл.
Голос долго молчал, потом сказал:
— Дух? Нет, пожалуй. Пока еще нет. Хотя и очень близок к этому.
Риэл уловила в голосе смешинку, она мелькнула, словно искра, осветила на миг ее тюрьму, принесла чуть-чуть тепла. И эта искра самым удивительным образом придала ей сил, пусть немного, но все-таки!..
— У тебя есть имя? — спросила она, жалея, что ничего не может рассмотреть в темноте.
— Меня зовут Ивьял. Я из Нронов. Тоже ормит, как и ты.
— Ты хотел сказать такой же пленник, как и я? — спросила Риэл, но ответа не дождалась.
Минула ночь, и Риэл в который раз не поняла: грезила она, спала ли, бодрствовала?.. Ей казалось, что она умерла, но ее почему-то забыли похоронить.
Когда темнота немного рассеялась, она подползла, насколько хватило цепи, к куче соломы, чтобы посмотреть на того, кто разговаривал с нею.
В неверном свете тусклых сумерек она увидела человека — худого, почти обнаженного, совершенно седого. Все его тело испещряли страшные, едва зажившие раны, некоторые из них еще были покрыты коркой. Сидя на камнях, упираясь руками в обледеневший пол, Риэл долго смотрела на красивое лицо, которое не портили даже горестные морщины в уголках рта — свидетельство перенесенной боли. А когда он открыл глаза, увидела в них то, что отличает каждого ормита: силу Огня. Так они, не двигаясь, смотрели друг на друга, пока снова не стало темно. Риэл не могла подползти ближе, ее держала цепь, тогда ормит, с трудом оторвавшись от пола, подполз к ней сам, они обнялись и, обнявшись, провели ночь и встретили еще один рассвет.
— Ты знаешь, где мы? — спросила Риэл.
— В Ненайденном замке, — ответил ормит глухо.
Временами он впадал в забытье и тогда долго лежал молча, словно спал, но при этом на лице его застывала гримаса такой нестерпимой муки, что Риэл отворачивалась, не в силах смотреть.
— Откуда у тебя эти раны? — как-то спросила она. Ей очень страшно было услышать ответ, но все же спросила.
— Ему был нужен мой дар, — усмехнулся ормит, и от этой усмешки у Риэл заболело сердце.
— И… он… взял его?..
— Он не может взять то, что ему не принадлежит, — сказал Ивьял Нрон. — К тому же у меня нет дара.
Риэл показалось, что она ослышалась.
— Ты сказал…
— То, что сказал: у меня нет дара.
— Но ведь тогда… — застывший разум не слушался ее, превращая реальность в мелькание бесцветных картинок. — Ему нужен только дар… если ты скажешь… тебя отпустят, ты…
Она не сразу поняла, что он смеется. Этот смех обошелся ему дорого: некоторые раны открылись и засочились кровью, и смех перешел в глухой стон.
— Из этих подземелий не выпускают, — сказал он, когда боль немного утихла. — Хотя цепи снять можно.
И, видя, что Риэл не понимает, добавил:
— Вот так.
И отцепил от рук железные обручи.
Ничего не произошло. Его не разорвало в клочья, не обрушился потолок, не вбежали стражники через дверь в дальней стене, не случилось ничего, разве что лицо ормита стало пепельно-серым и потемнели глаза. Потом он спокойно надел кольца обратно.
Риэл колебалась всего несколько мгновений. Желание избавиться от привязи было очень сильным, и она встряхнула руками. Руки были настолько худы, что железные обручи легко соскользнули с них и со звоном упали на пол.
И в тот же миг жизнь обжигающей струей стала возвращаться в нее. В тело ворвалась горячая боль, впилась безжалостными когтями, срывая оковы холодного оцепенения. Риэл захрипела, потом закричала и кричала до тех пор, пока боль не остыла, а потом и не пропала вовсе. Она конвульсивно дернулась раз, другой, и ее еще долго била крупная дрожь. Глаза застила черная пелена и не рассеивалась много часов — или дней?… — и Риэл хотела только одного: никогда больше не переживать подобную боль. Никогда.
— Эти цепи превращают человека в раба.
Голос Ивьяла Нрона звучал то тише, то громче, он словно бы шептал в самое ухо, а через мгновение уже кричал издалека. Когда он кричал, Риэл закрывала голову руками и умоляла его замолчать.
Потом черная пелена спала, и она снова смогла видеть. Ничего не изменилось: то же заиневшее подземелье, мутное оконце, маленькая дверь в дальней стене, стылый пол, и она лежит на этом полу, а рядом сидит ормит и смотрит на нее.
— Если ты хочешь сбросить цепи, тебе нужно научиться не кричать.
Риэл не хотела сбрасывать цепи. Ни за что. Лучше смерть, чем такая боль. Она отвернулась от него. Волосы разметались по полу.
— Тебе нужно научиться не кричать, — повторил ормит.
Риэл не ответила и закрыла глаза. Почему никто не входит в эту дверь?..
В это время Кирч стоял на вершине скалы и смотрел на раскинувшуюся перед ним снежную пустыню Экбора.
— …Я родился в Мир-Нроне за десять лет до войны. Я помню, как тревожным шумом полнились улицы и площади, а люди облачались в красное и темно-зеленое — цвета Нронов, и только потом, когда вырос, я узнал, что так наши предки одевались перед большими событиями. Таким событием тогда стала война…
Меня вместе с другими детьми увезли из города — кого в Оскерг, кого в Марну, кого в Брангал и дальше, чтобы нас не нашли, чтобы о нас забыли все, кроме посвященных. С тех пор я больше никогда не видел Мир-Нрон. У меня не было дара, но была сильная вера в могущество Огня, поэтому я всегда знал, что я ормит. Я жил этим. И Черный Король выследил меня.
Риэл слушала его и словно бы слушала историю своей жизни. Неужели у ормитов такая судьба — похожее детство, оторванная от людей юность, одинаковая смерть?..
— Ты научился снимать цепи, — сказала она хрипло. — И ты знаешь, что не сможешь уйти отсюда. Тогда зачем?..
— Я не животное. И Черный Король очень ошибается, если считает, что может сделать меня таковым. Меня пытали, но я не сказал даже, что у меня нет дара.
