Венец проигравшего - Коваль Ярослав (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Императорский совет обсудил проблему и прямо гарантировал, что другие области поддержат мою ресурсами. Что ж, мне будет на что рассчитывать, однако и в этих, прямо скажем, курортных условиях воевать трудно. Просто потому, что война — всегда тяжкое испытание для любого народа, даже если народ искренне считает, что воюет чисто за ради собственного удовольствия… Впрочем, такой народ я вижу впервые в жизни — если, конечно, названая сестра правильно их поняла.
Интересно, «гости»-то наши в курсе, что им вредно воевать? Если они не поймут этого в скором времени, боюсь, уже нам придётся просить переговоров первыми. А оно нежелательно…
— Жаль, что ты давно уже не появляешься на стенах, — весело сказала Аштия, войдя ко мне в кабинет. Я когда-то распорядился, чтоб родственников и друзей допускали ко мне без доклада. Так мне было намного привычнее, чем предварять каждое «Привет, как дела» или «Папа, а я попал в мишень» церемонными поклонами слуги, которому надлежало осведомиться, желаю ли я пообщаться с посетителем, и нудно поименовать его титул.
— Да что случилось-то?
— Господа кочевники уже второй раз появляются у ворот, намекая, что хорошо б поговорить. Они готовы беседовать со мной, но я сочла, что это было бы слишком неуважительно по отношению к тебе. Ты должен хотя бы присутствовать при всех этих разговорах.
— Спасибо за «хотя бы».
— Вот так так! Обиделся?! Не злись. Я просто пошутила. Попробовала пошутить по-твоему, но, видимо, получилось плохо. У тебя какой-то странный и непредсказуемый юмор.
— У вас, имперцев, тоже. Идём, побеседуем. Они что, ещё там дежурят?
Бейдару и Акылю я с надвратной башни помахал с удовольствием, как старым знакомцам. И первым делом сообщил, что в наличии имеется отличный охлаждённый перри, [2] что хорошо бы его испробовать, пока не согрелся. Это было логично, потому что, ожидая появления переговорщиков с нашей стороны, ребята прямо у ворот расселись кружочком и вытащили припасы — вяленое мясо, пряный сыр в тряпице, лепёшки, рыбу. Меня всем этим уже угощали, поэтому я знал. И посочувствовал парням, уплетающим такие солёные и острые угощения, ничем их толком не запивая.
Аштия мягко и корректно меня осадила, однако обмен репликами на предмет «пропустить по кружечке» странным образом разрядил обстановку. Усмехаясь в усы, Бейдар сказал, что глава клана хотела бы обсудить с госпожой военачальницей и Сергеем Сертом перспективы дальнейшего ведения войны, потому как война пошла странная, и что-то надо с этим делать.
Госпожа Солор изобразила удивление. Нас всё устраивает, мы претензий к противнику не имеем. Кстати, отличный был налёт на восточный флот, просто картинка. Нам было очень весело. Почему же вы, господа, так стремительно покинули северный берег? Мы только вошли во вкус!
— Это уже начинает смахивать на издевательство, — пробормотал я ей на ухо.
Но по ту сторону стены кочевники не спешили отступаться. Бейдар заверил, что ему понятна позиция госпожи, однако что она скажет по поводу знакомства и беседы с главой клана? Разумеется, другие ответственные женщины тоже должны присутствовать. И, конечно, глава клана будет рада принять в гостях супругу Сергея. Она ведь не возражает против участия мужа в переговорах? К Сергею все они очень привыкли.
Аштия словно бы в раздумьях отклонилась назад.
— Меня просто с ног сшибает такая формулировка, — пробормотала она сквозь зубы.
— Нет уж, ты стой на ногах, пожалуйста. Ну, возьми себя в руки. Неужели никогда в глубине души не мечтала обойти всех мужиков?
— Знаешь, всё хорошо в меру… Что ж, пожалуй. Почему нет. Буду рада познакомиться с главой вашего клана… Серге, что ты теперь предлагаешь делать? Я не могу решать такие вопросы! Тем более в обход тебя!
— Я буду при тебе присутствовать. Как советник.
— Хватит язвить!
— Слушаюсь, госпожа. — Я простонародно и даже нагло подмигнул ей. — Предлагаю к нашей депутации присоединить Оэфию, она у нас тоже дама солидная. Тем более Моресны всё равно нет.
— Ты взял бы жену на переговоры?!
— Конечно, взял бы! Она так замечательно умеет молчать!
— И смотрит с такой растерянностью, что противнику сразу всё стало бы ясно.
— Решат, что это продуманная хитрость. Ведь вы с Оэфией будете на высоте. Разве нет?
Аштия покачала головой. Она улыбалась, но как-то безрадостно. Напряжённо.
— Признаюсь тебе, как собственной матери — я боюсь. Кто может гарантировать, что они не решат схватить нас и… Неважно, что они сделают дальше. Убьют ли или будут держать в плену, желая обменять на кого-то из своих — дело десятое. Не идём ли мы в ловушку?
— А что говорит тебе интуиция?
— Ничего не говорит. Серге, ты действительно считаешь, что я способна предвидеть все последствия каждого своего шага?! Ерунда, дружище. Мне просто везло, что здравый смысл и логические умозаключения всего моего штаба обычно оказывались на высоте. Но я сама… Что я могу сказать сейчас? Я ни в чём не могу быть уверена.
— Значит, нам надо дать понять, что к ним в лагерь мы не пойдём.
— Серге, нельзя дать понять, что мы боимся. Серге…
— Эй, парни! — Я высунулся в бойницу и помахал кочевникам. — Сами понимаете, мы тоже должны уважать свои традиции, как вы — свои. Мы сделали шаг вам навстречу, согласились на разговор, и вы сделайте любезность тоже. Нам своих женщин возить во вражеский лагерь вроде как не пристало. Положено переговариваться где-нибудь вот тут, на нейтральной территории. Так у нас делается. Что скажете?
— Это можно устроить, — сказал Бейдар. — Поставим шатёр поблизости, на пригорке. Удобное место. У нас тоже примерно так же принято, как у вас. С вами можно вести разговор, это мы уже поняли. Последнее, что требуется — заключить полное перемирие на всё время переговоров.
— Разумеется.
— Госпожа ручается? Я в свою очередь имею право ручаться от имени жены, она дала мне такое право.
— Обещаю, — отозвалась Аштия. — Готова обещать, если обещаете все вы.
— Клянусь. А теперь хорошо бы перри. Закрепить договор, выпив по кружке — самый подходящий вариант.
— У вас так принято?
— А у вас?
— Нам ваша традиция тоже подходит. Ведь мы договорились… Ну и ладушки. Ты ведь не возражаешь, сестрёнка, если мы тут вместе выпьем? — громко осведомился я.
— Согласна. Мне тоже хочется, — спокойно согласилась госпожа Солор и первой приняла влажную с одного края глиняную кружку, разом влила в себя чуть ли не половину. — А ты молодец, Серге, — сказала она, когда внимание окружающих переместилось в сторону от нас — теперь мои бойцы наделяли угощением парней у ворот, под их одобрительные окрики спуская на верёвке кувшин за кувшином. Что давало нам возможность поговорить вполне приватно. — Играешь в дипломата, словно всю жизнь только им и подвизался. И не боишься совсем…
— Да ладно, брось. Нам всё равно придётся решаться на этот риск. Что ж поделаешь? Работа такая.
— Ты прав. Это наш долг. Да и что нам с тобой терять, кроме жизни? — Она почти сияла. Щёки зарумянились — может быть, начинал действовать алкоголь. — За нашей спиной уйма опытного и умелого народу, замена для нас найдётся. А мы с тобой отлично пожили, верно? Нашей с тобой славы на троих хватит. Как и всего остального. У меня есть дети, и это очень хорошие дети. А тебе так и вообще не приходится жаловаться на потомство.
— Ну, как посмотреть… — Я припомнил свои бесконечные скандалы со старшими близнецами. — Да, Асенька, мы с тобой отлично пожили. И ещё столько же поживём. И тоже отлично. Потому что хрен им всем!
— Как ты меня назвал? — ахнула она, распахнув глаза почти по-девчоночьи наивно.
Названая сестра определённо не обиделась. Мы взяли ещё по кружечке свежего перри. Стало заметно, что Аше слегка развезло. Она повеселела, потом разошлась, принимая и отпуская остроты, с каждым разом всё более сочные, а потом согласилась продолжить пиршество в Ледяном всей компанией — сановные гости, ближайшие мои приближённые и члены семьи. Предвидя, что серьёзных разговоров не будет, я позвал всех наличествующих сыновей, включая Сергея и Егора.
