Хроники черной луны (СИ) - Овчинников Денис (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
- Прощай, Старший стражник.
- Прощайте, господин. – Он почтительно склонил голову.
Я накинул капюшон на голову и заковылял вверх по тропе. Уже за поворотом расслышал торопливые шаги. Сердце в груди сжалось в плохом предчувствии.
- Господин, господин! – показался один из стражников, что спускался за мной на подъемнике. Я спросил, затравленно посматривая на уходящую за его спиной тропу:
- Чего тебе?
- Старший стражник велел передать. – Он протянул мне большую кожаную флягу. - До ближайшего источника три дня пути – а вы без воды.
- Спасибо.
- Не за что. – Он развернулся и припустил обратно.
Песок стекал между пальцами, неровными горками ложась на коленях. Если сыпать, не переставая, очень быстро пустыня скроет истощенное тело под желтым горячим одеялом. Небольшой камень за спиной почти не давал тени. Под капюшоном голова раскалилась от жары, но снять его было бы безумием. Солнце нагревало кольцо, а то в свою очередь поджаривало мозг. Но даже под капюшоном ощущение, что в голове застрял раскаленный прут, не проходило. Я вытряс из бурдюка последние капли, но они не просочились даже до языка, впитались в пересохшие истрескавшиеся до мяса губы. Много дней назад, ранним утром, спустившись с последнего перевала, я надеждой и детской радостью смотрел на сливающуюся с горизонтом, искрящуюся равнину. Ласковое солнце грело спину, подталкивало вперед. Пустыня звала распрощаться с мертвой грудой камней, звала окунуться в нее с головой, как в морскую гладь. А потом я даже не помню, где сбился с дороги. Когда понял, что под ногами не утоптанная тысячей ног тропа, а просто песок, развернулся и пошел обратно, ступая в еще видневшиеся следы. Но от этого заплутал еще больше. Ветер быстро задул цепочку следов, и я остался один на один с бесконечным простором. Я не сдавался, я шел и днем и ночью, перебирался через песчаные дюны, пытался держаться русел рек, высохших миллионы лет назад - все напрасно. Где-то в памяти всплыли рассказы, как люди в пустыне умирают, ходя по кругу, и даже не понимают этого. Я был уверен, что не иду по кругу, я видел, как меняется местность вокруг - но от этого уже ничего не зависело. А потом кончилась вода.
Солнце встало еще выше, и тень от камня спряталась, сжавшись до узкой полоски у самой земли. Пришлось встать и идти. Боль в голове затмила зрение. Я уже не выбирал направление - я просто перебирал ногами. Я твердил себе «У меня есть цель – и я иду. У меня есть цель. У меня есть цель. » Живой труп в стране живого песка.
Караван вынырнул из дымки и двинулся мне на встречу. Поначалу я решил, что это очередной мираж. Я видел их несметное количество и уже не обращал никакого внимания. Но что-то внутри как всегда озарилось надеждой, а вдруг нет, вдруг это твое спасение. Я безвольно осел на песок и стал ждать. Слабость накатывала волнами. Временами казалось, что я уже умер. Но верблюд, идущий в голове каравана, все нарастал и нарастал в размерах. Вот я уже слышу его натужное дыхание. Я слышу крики людей. Я уже вижу идущего рядом погонщика. Новая волна слабости, но я побеждаю ее, открываю как можно шире глаза, и не верю происходящему. Лучше бы это был мираж. Караван проходит мимо меня, обтекает подобно воде минующей речной камень. Я могу дотянуться до бредущих мимо меня людей рукой, дернуть их за полу длинных пустынных муфий, верблюды почти наступают копытами на мои безвольно лежащие на песке пальцы. Но никому не было до меня никакого дела. Страшная мысль вспорола искалеченный жарой мозг «Может, они думаю, что я уже умер и высох под безжалостным солнцем?» Я с трудом открыл рот, пытаюсь выдавить хоть какой-то звук – но не смог. Пересушенное горло было мне неподвластно. Один из сидевших между горбами верблюда мальчишек увидев мои усилия, стал тыкать в мою сторону пальцем. Но я не получил желанной помощи. В мою сторону полетел лишь презрительный плевок проходящего мимо погонщика. Мимо шли верблюды, вьючные лошади, скрипели несмазанными осями грузовые повозки.
Вдруг одна из лошадей, отмахиваясь от надоедливых мух, сбила хвостом капюшон с моей головы. Кольцо яркой искрой вспыхнуло на солнце. И все вокруг изменилось в мгновение ока. Крики, толчея, смятение. Меня со всех сторон обступила толпа замотанных по самые глаза людей. Они пытались что-то спросить, узнать, дергали за руки. Я был безмерно рад их вниманию, но не понимал, что от меня хотят. Вдруг толпа расступилась и притихла. Сквозь живой коридор под уважительное перешептывание ко мне приковылял сухой трухлявый пень. Из-под дорогущих шелковых одежд торчали сухие ветки скрюченных рук и ног. Серая морщинистая кожа ничем не отличалась от коры дерева. Но помимо глубокой старости от человека-дерева веяло невероятной жизненной силой и духовной мощью, закованной в увядающую оболочку.
Серый человек остановился передо мной, присел на корточки. Откинул скрывавшую нижнюю часть лица ткань. Не доверяя глазам, протянул руку и коснулся кольца. Наконец пониже глубоко запавших глаз и дырок-ноздрей разверзлась трещина рта.
- Ты жрец?
Я яростно закивал головой. Попытался. От такого усилия мой подбородок лишь вздрогнул, а я чуть не потерял сознание. Но серый человек меня понял. Он выпрямился и обратился к толпе.
- Это знак. Боги благоволят нам. Уложите его в повозку и дайте воды.
Я закрыл глаза и упал на спину. Я еще чувствовал, как вокруг суетятся люди, как меня подхватывают несколько пар рук и укладывают в такую желанную тень. Как губ касается пахнущая подгнившей кожей горловина бурдюка. И только затем сознание погасло.
Меня разбудил ветер. Он трепал плохо закрепленные стены шатра, силясь уронить, размазать по песку невесть откуда взявшийся нарост. Смерть в очередной раз отступила от меня, но далеко ли. Я повернул голову и уткнулся взглядом в колени сидящего рядом старика. Сидя на раскиданных по старому истертому ковру подушках он ждал моего пробуждения.
- Я думал, ты не выкарабкаешься. Нельзя так долго быть в белой пустыне без воды. Нельзя пересекать ее одному. Нельзя идти с незакрытым лицом. – Его бесцветный голос потрескивал как рвущаяся материя. – Ты наверно очень глупый человек, раз нарушил все эти правила разом?
- У меня не было другого выхода.
- Все мы оправдываем собственную глупость отсутствием выхода.
- Наверно ты прав.
Стараясь не обращать внимания на сильно головокружение, я сел, подперев спину подушками. Разговаривать лежа с незнакомым человеком, было жутко неудобно. Кроме нас в шатре никого не было. Хотя за стеной то и дело слышались торопливые шаги и отрывки разговоров.
- Спасибо, что спасли меня. Я… - старик остановил меня, подняв руку.
- Не благодари. Не будь ты жрецом – никто даже пальцем бы не пошевелил ради твоего спасения. – Он усмехнулся, видя мой недоуменный взгляд. – Запомни раз и навсегда, мы торговцы. Мы дети пустыни. Мы ничего не делаем просто так. А подбирать умирающего человека это лишняя обуза. Из-за тебя мы разбили лагерь и стоим в песках уже второй день. Это непростительно долго.
- Я не знал.
- Теперь знаешь.
- Тогда почему спасли, а не бросили на произвол судьбы?
Он долго смотрел под ноги. Отогнул ковер и зачерпнул полную горсть песка. Несколько раз пересыпал из ладони в ладонь. Я терпеливо ждал, видя, что он собирается с мыслями. Наконец он поднял глаза.
- Всю свою жизнь я провел в этой пустыне. Исходил ее вдоль и поперек. Нажил состояние. Эти верблюды, лошади, люди, товары в тюках - это все мое. Но я стар, ты не представляешь себе, как я стар. Два месяца назад я решил - это последний караван. Взял племянника, передать дела, посмотреть, как он справится, своих детей боги не дали. А теперь вот везу его обратно в мешке. Засыпал солью и везу.
Он замолк. И видимо уже совсем. Я видел, как ходят желваки на скулах. Как сжались в безграничной боли беззубые десны.
- Что произошло?
- Подхватил где-то желтую лихорадку. Мало ему было наложниц - таскался по разным шлюхам. Понимаешь - мой племянник никогда не был хорошим человеком. Он убивал. Он крал. Он насиловал женщин. Если я похороню его так, без очищения, до конца времен бродить его проклятой душе в темноте черной луны. Его отец мне этого не простит. Я сам себе не прощу! А до ближайшего города, где есть храм, еще три недели пути. Да и не факт, что там проведут нужный ритуал. Жрецы нас, пустынников, не любят. Нет, слабо сказано - они нас ненавидят. А он лежит там, в тюке, и гниет. На таком солнце даже весь натертый солью, он все равно гниет. Люди ропщут, просят похоронить. Верблюда сам веду - все боятся подхватить заразу. Поэтому когда сказали, что нашли полумертвого человека с кольцом в голове - я понял, боги услышали мои молитвы. Жрец - проведи ритуал, очисти душу моего племянника, проводи к Талею - а потом проси все что хочешь. Скажи - ты выполнишь мою просьбу?
