Придворный (СИ) - Дронт Николай (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
Серьёзно озадачил меня служитель. Придётся разбираться кому я по медицинской части подчиняюсь. Понятно, никому особо не нужен, однако мне самому хоть для порядка надо знать про своё начальство.
Ровно в восемь я захожу в лазарет. Меня встречают стоящие по стойке "Смирно" фельдшер и санитар. Не привык я к такому, обычно сам тянусь перед людьми. Принимаю рапорт, велю обращаться без чинов и записываюсь в журнал. Палата на пять коек пуста. Операционная пуста. В небольшой комнатке для отдыха, на топчане разобрана походная постель.
— Как устанете, можете изволить отдохнуть, — поясняет санитар.
— На дежурстве не положено, — возражаю я.
— Если что мы разбудим, — соблазняет фельдшер. — Ночами у нас тихо.
М-да… Отец с ночного дежурства совсем замотанным приходил, а здесь видать синекура. Не поддаюсь соблазну, а возвращаюсь в кабинет. Делать действительно нечего. Редкие записи о пациентах приходятся на дневное время. Читаю документы, инструкции, стараюсь войти в курс дела. Подчинённые ещё раз стараются спровадить спать, но я категорически отказываюсь.
И что вы думаете? Часа в четыре, когда мне только принесли стакан чаю с закуской, с шумом врывается компания из трёх работников кухни. Один молодой, по дурости себе пальцы отрубил! Положено, когда рубишь мясо, на левую руку кольчужную перчатку надевать. Но он заленился, вот топором себе и отхватил. Большой, средний и указательный палец, хорошо на левой руке. Отрубленное они зачем-то с собой принесли. Фельдшер начал было говорить про перевязку и вызов доктора. А мне парня жалко. Командую: "В операционную!" На парня — Bet Corp! Маленькая Смерть, чтобы обезболить и обездвижить. В минуту скинул мундир, снял кольца и рванул в операционную. Чем меньше времени с момента несчастного случая, тем больше шансов приживить отсечённое. А в журнал, я успею записать, до сдачи смены ещё вполне достаточно времени.
Оно конечно риск. Я никогда таким не занимался, мало ли что в память вложили. Но человека жалко. Опять же надо когда-то начинать. Под присмотром лекаря лучше, но времени терять нельзя. Пациент лежит на операционном столе. Мои команды никто не оспаривает. Начинаю с большого пальца, он самый важный для кисти.
— Свет? — шёпотом спрашивает санитар.
— Не нужно!
Мне в полутьме лучше видно. Трудно удерживать живую плоть и одновременно творить вязь заклинаний. Но, кажется, получается. Капли пота со лба мешают сосредоточиться, однако фельдшер промакивает их марлей на хирургическом зажиме. Кивком благодарю и продолжаю своё дело.
Не знаю сколько прошло времени, но от стола отвалился выжатый, как лимон. Мокрый, в поту, но все три пальца удалось поставить на место. Последний штрих — прибинтовал их к тонким шинам, чтобы обездвижить.
Только после того огляделся. В операционной кроме пациента остался лишь один посторонний. Он, судя по петлицам, какой-то мелкий руководитель, 11 класс. Небось, начальник смены. Понятно, взгреют его за ЧП на производстве. Успокаиваю человека:
— Нормально приросло. Утром будет понятно точнее, но думаю пальцы останутся рабочими. Недели две ими ничего тяжелее бокала не стоит поднимать, но бокальчик за своё здоровье поднять сможет.
Неожиданно руководитель хватает мою руку и целует. Мужик оказался отцом парня. Еле отбился.
Потребовал себе сладкого чаю, силы надо восполнить. Заполняю журнал. "Травматическая ампутация" и всё такое, что положено записать. Тут посыльный возвращается. с запиской от доктора. Типа указание — перебинтовать, дать обезболивающее и ждать до утра. Спешить некуда, обратно пальцы не пришьёшь. Ну-ну… Фельдшер пробормотал что-то похожее на матерное пожелание спокойной ночи. Санитар внимательно посмотрел в палату, куда перенесли пациента. Совсем врачи во Дворце мышей не ловят. Может осколки кости торчат, может… Хотя, наверное, надеются на опытных дежурных. Всё равно не по регламенту. Понятно, заштатный служитель, но совесть у доктора должна быть или нет?
До конца дежурства пил чай с разными вкусностями. С кухни нам много чего притащили. Заставил поесть и подчинённых, они тоже набегались и устали.
Перед концом смены пациент очнулся. Пальцы болят и слава Богам, что болят — значит приросли. Двигать ими получается. Чувствительность в подушечках есть. Правда, шрамы останутся. Ну, что мог я сделал, кто может, пусть сделает лучше меня.
Сдал смену пришедшему доктору. Он не тот, что написал записку. Этот не хирург, а терапевт. Однако больного принял, пальцы осмотрел, подумал и многозначительно поцокал языком.
Разговор
— Никак нет, Ваше Превосходительство. Трижды предлагали прилечь отдохнуть, отказал. "Не положено," — говорит. Читал журнал дежурств, инструкции и регламенты. Личных дел не вёл, романчиков не листал.
— С людьми как?
— Прост и не чванлив, Ваше Превосходительство. Обычно мелкопоместные или служилые сразу видны. Важничают, покрикивают на нижние чины. Этот не таков. Совсем как которые знатные — и себя не роняет, и с людьми вежлив.
— Ну это-то понятно, он из древнего рода. Благородную породу никак не спрячешь. Это тебе не те шавки, которые три поколения предков, много пять, имеют. Этот, знаете ли, из наших, из исконных. По делам что?
— Предложил за него заполнять журнал. Вроде, помочь ему хочу. Вновь заявил: "Не положено." Говорит, велено только лично, он и будет лично.
— Раз положено, значит положено — тут и говорить нечего.
— А вот в работе, Ваше Превосходительство, зверь лютый. У нас такого несчастья никогда не случалось. Я двадцать восемь лет при службе, эдакого не упомню. Тихий, как увидал раненого рыкнул: "В операционную!" У меня аж поджилки затряслись. После пояснил — чем меньше времени после отсечения прошло, тем лучше на место прирастёт.
— Ты сам видел? Пальцы точно отсечены были?
— Ваше Превосходительство! Чай я ещё умом не прослаб! Их отдельно в чистой тряпице принесли. Не я один, все видели.
— Ладно. Я только спросил. Дело больно такое…
— Лечение плохо понял. Прикладывал палец к отрубу, Ладонь зелёным светом светилась, сам вроде и не смотрел вовсе. Как прирастёт, другой отруб лечить начинает. После третьего, прибинтовал пальцы к шинам. Видать, не впервой перевязки делает. Но и устал он шибко. Еле до стула дошёл.
Рыцарь
Большой приём
Утром иду к себе, а на входе служитель сообщает: "Сегодня Его Величество на приём вас потребуют. За дуэль ругать будут." — Потом конфиденциально посоветовал взять с собой подарок. Зачем не сказал, только таинственно улыбнулся. Ладно, музыкальная шкатулка маленькая, карман не утянет. В другой положу бархатный чехол с брошью, что вчера получил. И для мужчины, и для женщины выдам хороший подарок.
К полудню вызвали, велели одеться в парадный мундир и ждать у дежурного. Жду. Иногда заходят придворные. Встаю, вытягиваюсь. Я тут никто и ещё долго буду никем. Правда, чванливых не было, сразу сажают и разрешают "без чинов". Последним заглянул дежурный камергер, осмотрел мой внешний вид и посоветовал ждать вызова здесь. Дескать, только по первости интересно, скоро надоест, а стоять придётся не меньше часа, меня последним записали. Я всё же сразу пошёл в Тронный Зал. Это ему не интересно, а мне так очень. Да и родители умрут от любопытства, если хоть что-то из описания пропущу.
Зал не такой огромный, как я представлял. Размером не больше танцплощадки в среднем клубе. Напротив входа возвышение, на нём королевский трон, по бокам два больших стула для принцев, чуть в стороне ещё один поменьше для замужней принцессы. В зале около двадцати особ генеральских рангов, ещё столько же чинами ниже. Все в парадных, шитых золотом мундирах, блистают орденами и оружием. Женщин меньше, не больше пары дюжин и тоже в мундирных платьях. Если смотреть по петлицам, как таковых придворных мало, больше значимые лица королевства наличествуют. Четыре Министра, Верховный Магистр и Канцлер стоят совсем рядом у возвышения, остальные разместились вдоль стен. Я забился в угол у самого входа, стою по стойке "Смирно", наблюдаю перемещения по залу, слушаю негромкие разговоры. На меня особо внимания не обращают, но иногда засекаю недоумённые взгляды.
