Властелин Времени - Одом Мэл (книга регистрации txt) 📗
— Краф!
И даже сам удивился, как легко имя волшебника, невзирая на испытываемое к нему недоверие, сорвалось с его губ.
Он собирался позвать его еще раз, но тут перед глазами Джага мелькнуло что-то смутно различимое и в один миг спеленало его, лишая возможности двигаться. Он споткнулся и упал, едва не ударившись лицом о мраморные плиты. Через мгновение сеть собралась у его лодыжек, и двеллера рвануло назад, будто пойманную птицу.
— Кра!..
Не успел Джаг еще раз выкрикнуть имя волшебника, как с головой ушел под воду. В рот ему тут же попала грязная, отвратительная на вкус вода, на зубах заскрипел песок. Он всплыл и попытался высвободиться из сети, но попытки его оказались тщетными. Трепыхаясь в тенетах сети, двеллер снова погрузился в воду — странно, а поначалу она не показалась ему такой уж глубокой…
Над головой у него лунный свет, освещавший комнату, отдалился и стал гаснуть.
11
КОНТРАБАНДИСТЫ
ДЖАГ по-прежнему отчаянно трепыхался, пытаясь вырваться из пут, а светлое пятно над ним становилось все меньше. Тащивший его человек все глубже и глубже затягивал свою добычу.
Двеллер не был уверен, слышали ли его зов Краф и остальные спутники. А даже если и слышали, в такой темноте они, скорее всего, просто не разглядят, где он находится. Джаг попытался дотянуться рукой до спрятанного за голенищем ножа, но сеть, спеленавшая его, как дитя, надежно сковывала движения, и он не смог совершить задуманное.
В легких все горело от нехватки воздуха; с каждой секундой все более усиливалось давление на барабанные перепонки. Великий магистр не упоминал в своем дневнике, насколько глубок канал Черепов. Может, просто не знал, а может, это не имело для него особого значения. Потайные помещения, до которых Великий магистр в конце концов добрался, находились выше уровня воды.
Под плотно стиснутыми веками двеллера плясали мириады искр. Он даже не мог прикрыть рукой рот и нос, чтобы помочь себе избежать случайного вдоха.
Вскоре тащивший его за собой человек начал всплывать. Джаг уже совершенно уверился, что у него были жабры и он мог дышать в воде, как рыба. Сверху снова забрезжил свет, и двеллер решил счесть это хорошим знаком, хотя сильно сомневался, что пленивший желал ему добра. Однако в данный момент он предпочел бы умереть каким угодно способом, лишь бы не захлебнуться в грязной воде.
К тому времени, когда пловец выбрался на сушу, Джаг почти потерял сознание и, когда его вытащили из воды, был абсолютно беспомощен. Человека, который его приволок, встретили еще двое, чья одежда также состояла из крысиных шкур. Вместе они привязали к сети веревку, составлявшую часть подъемного механизма.
Кашляя и отплевываясь, вздрагивая от бешеных толчков колотившегося в груди сердца, двеллер беспомощно дергался в сетке, пока его поднимали все выше и выше над мутной водой. При этом веревка слегка поворачивалась вокруг своей оси, вызывая у Джага приступ тошноты.
Однако теперь, с высоты, он увидел, что вода доходила почти до уровня первого этажа здания с заплесневевшими стенами. Пол, ныне являвшийся берегом моря, был усыпан костями, многие из которых уже почернели, рваной одеждой и другими не поддающимися описанию останками, среди которых во множестве копошились крысы.
Потолки и стены были сплошь затянуты паутиной, в которой тут и там поблескивали глаза огромных пауков. Присутствие этих отвратительных созданий показало двеллеру, что в здание можно было проникнуть, не только пройдя сквозь воду.
На уровне второго этажа зажегся фонарь. В его тусклом свете двеллер разглядел, что там собралось по крайней мере человек десять.
— Что у тебя там, Сивак? — спросил грубый голос.
— Нарушитель, — отозвался человек, поймавший Джага.
Он начал подниматься на второй этаж по разбитым мраморным ступеням, преодолев последний участок по веревочной лестнице, которая заменяла разбитый лестничный пролет.
— И с чего ты решил, что он нарушитель?
Сеть подтянули, и она зависла на одном уровне со спрашивающим. Двеллер только-только как следует отдышался и был уверен, что в любой момент его может стошнить.
— Он что-то вынюхивал возле моста, — сообщил Сивак. — Крутился у здания, где тайный вход, будто знал, что он там находится.
— Это правда, половинчик? — поинтересовался человек с фонарем. — Ты искал вход сюда?
Он поднес фонарь к Джагу, внимательно разглядывая его. Длинные темные волосы человека с фонарем падали на плечи, сливаясь с крысиными шкурами, в которые тот был одет. Вид он имел устрашающий — скулы остро выступали под желтоватой кожей, испещренной следами оспы, а левый глаз прикрывала черная кожаная повязка, украшенная изображением крысы, вышитой серебряным бисером.
Двеллер невольно задумался, не Шарц ли вышивал эту крысу. Он висел мокрый, продрогший и совершенно измученный, а грубая сеть больно царапала ему тело.
— Ты меня знаешь, половинчик? — спросил человек, тыча фонарем прямо в лицо Джагу.
— Нет, — ответил двеллер дрожащим голосом.
Несмотря на то что в глаза ему бил яркий свет, он сумел разглядеть, что спутники одноглазого были одеты так же, как их главарь, и выглядели не менее отталкивающе.
— Ты не знаешь, кто я и что это за место?
— Не знаю.
Чуть поодаль, за спиной одноглазого горел костер. Над ним на вертеле жарились крысиные тушки. Вокруг кострища размещались лежаки, по которым вольготно сновали крысы. Пологом этих «кроватей» служила густая паутина с раскачивающимися на ней пауками.
Человек рассмеялся.
— Тогда как же ты сюда попал, половинчик?
— Мы с друзьями только что прибыли в Имариш, — попробовал объяснить Джаг. — И случайно заблудились.
Оглянувшись через плечо, одноглазый спросил:
— И сколько этих друзей, Сивак?
— Четверо, Дьюсен. Эльфийка, гном, какой-то старик да еще темнокожий парень.
— Так? — В единственном темном глазу главаря крысообразных людей, когда тот снова перевел его на Джага, вспыхнул интерес и — тут невозможно было ошибиться — жадность. — И в Имарише вы недавно?
— Да, — сказал двеллер.
«Первое правило лжи» Хелкана советовало лгать понемногу — только чтобы спастись от виселицы и выручить друзей — и крепко держаться своих слов.
— Насколько недавно?
— Вчера прибыли.
— На корабле?
— Да.
— На каком?
Джага охватила паника. Он совершил непростительный просчет, не отметив, какие еще корабли находятся в гавани. Они с Великим магистром в свое время специально отрабатывали подобный навык. Но вчера, когда за ним по пятам, как хищная птица, следовал Краф, двеллер пренебрег этим полезным правилом.
— На «Одноглазой Пегги».
Джаг был почти уверен, что это имя ничего одноглазому Дьюсену не скажет.
— Я такого судна не знаю.
— Оно с севера, — объяснил двеллер. — Торговый корабль.
Иногда «Одноглазая Пегги» именно этим занятием и ограничивалась.
— А ты сам откуда?
«Только не усложнять», — напомнил себе Джаг.
— Из гавани Келлох. Я там поваром был.
— Поваром?
— Ну да.
Готовить двеллер умел хорошо, и это позволяло ему без труда найти работу в любом большом городе на материке.
— А сюда зачем явился?
— Я слышал, что в Имарише хорошо и спокойно.
Дьюсен ухмыльнулся.
— А друзья твои решили последовать за тобой, чтобы помочь обустроиться на новом месте?
Джаг сглотнул, поняв, что одноглазый был умнее, чем показалось ему с первого взгляда, — сложно оценить по достоинству человека, одетого в вонючие крысиные шкуры, — и ничего не ответил.
Дьюсен передал фонарь одному из своих спутников и пнул ногой висевшего в сетке двеллера. Тот взлетел дугой над провалом между этажами и закачался как маятник. В животе у него все завертелось, а рот наполнился горечью.
Одноглазый лениво протянул руку и поймал сеть, повернув ее так, чтобы быть лицом к лицу с Джагом.
Я за версту чую вранье, половинчик, — процедил он. — Такой уж у меня дар с самого детства. — Он злобно ощерился. — Я уже две истории слышал про приехавшего в Имариш половинчика. В первой говорилось про половинчика, старика, эльфийку и двух воинов, гнома и темнокожего парня, которые ввязались в драку с другой компанией приезжих в Одежном районе. Ты об этом ничего не знаешь, а?
