Пламя в твоих руках - Эльденберт Марина (серия книг txt) 📗
— Совет отклонил жалобу Стоунвилла. Исключительно потому, что Ирргалия на моей территории нарушила мои правила. Поэтому я хочу разыскать твою семью, Леона. Потому что такие вопросы будут возникать постоянно.
Нет, все-таки это самый невероятный и противоречивый мужчина, которого я знала. Пару минут назад говорил так, что квартира только чудом не воспламенилась, а сейчас его голосом можно вакуумные заморозки в промышленных масштабах обеспечить.
— Какие — такие?
— Стоунвилл упирал на то, что это была невинная шутка, потому что никто не пострадал. Если бы у тебя было имя твоего отца…
— Мне достаточно имени моей матери.
— Дослушай. Если бы у тебя было имя твоего отца, за такое уже Стоунвиллам пришлось бы извиняться.
На полу вздохнул Марр. Видимо, решил напомнить, что он есть и всегда готов есть, но сейчас я даже на него не взглянула.
Понятно, поскольку я вся такая безродная не пострадала, рагранские пчелы — это невинная шутка. Оскорбленная добродетель Ирргалии требует справедливого возмещения, и все такое. Но вот если бы я была местрель, это уже считалось бы оскорблением в мой адрес. Потрясающе. Хотя, погодите-ка, был еще один звериный закон. Согласно которому, если ты не сумел защититься от ментальной магии — сам дурак. В целом прелестная выходит картина. Ну ладно, там тоже была поправка про серьезный ущерб здоровью. Нет, определенно надо читать правила выживания в мире иртханов. Вот только на прослушивание схожу и займусь.
— Я хочу защитить тебя, Леона. Но если ты будешь сопротивляться, это будет в разы сложнее.
Вот так плавно мы вернулись к тому, от чего ушли.
— Получается, сила моего огня для остальных не имеет значения? Только мой род?
— Я уже говорил, что пока не хочу ее раскрывать. Но даже если о ней станет известно, в мире иртханов происхождение — ключевое. Если тебя не признает твой род, силу крови придется подтверждать. Равно как и право войти в высшее общество.
— Каким образом?
— Призывом дракона и грамотным отведением зверя в пустоши.
Кофемашина поперхнулась раньше меня: чашка наполнилась, агрегат возмущенно запищал. Это позволило взять очередную передышку в просветительно-образовательном разговоре. Вскочила, вытащила первую и поставила ее на блюдце, а кофемашине подсунула вторую и нажала кнопку. Надеюсь, нужную. Потому что сейчас в моей голове кружило слишком много мыслей и несколько нецензурных замечаний, которые я с трудом удержала. Глаза у меня, наверное, были размером с чашки: по ощущениям, они старательно лезли из орбит.
Имени нет — отребье! Есть сила — к драконам!
— И частенько у вас такое случается?
— Последний раз полукровка подтверждал силу в прошлом столетии. Но он был мужчиной.
— Удачно?
— Леона, — Рэйнар подошел ко мне и обнял со спины, — я этого не допущу.
Чашка звякнула о блюдце и чуть не выпала из рук. Я принялась свирепо промокать ее салфеткой.
— Я могу разыскать твою семью.
От близости с ним мутился рассудок. Столько в его прикосновениях было властной уверенной силы, столько согревающего огня, что думать о чем-то серьезном решительно не получалось. Как я вообще жила всю эту неделю — без него? И как собираюсь жить дальше, если мы видимся только по выходным, если мы все равно не сможем быть вместе? Или сможем, если он найдет моего отца? Если тот действительно согласится меня принять? Разве это большая цена за возможность дать будущее нашим с Рэйнаром отношениям?
Так, кажется, кому-то нужно время, чтобы прийти в себя. Неудивительно, что после такого шквала чувств и новостей в голову лезет непонятно что. Но ведь… ведь это правда. И если он хочет его найти, значит ли, что тот тоже этого хочет?
Я повернулась в его руках и внимательно заглянула в глаза.
Изумрудные льдинки — попробуй разгадать, что за ними скрывается. Только когда во льдах разгорается пламя, я чувствую, как мое отзывается вмиг.
— Только если ты тоже этого хочешь. Леона?
Рэйнар Халлоран… спрашивает… моего согласия?!
Перед глазами неожиданно возникло насмешливое, немного растерянное лицо сестры, когда она пришла сегодня в ресторан. Если у Танни хватило смелости оставить прошлое за спиной, то у меня тоже хватит. Я хочу знать, как звали женщину, которой я обязана двумя рождениями. Я хочу знать, почему она оказалась в Мериуже, и если у меня будет возможность посмотреть в глаза своему отцу, я хочу это сделать. Какой бы ответ там ни скрывался. Хочу смотреть в глаза этим заносчивым иртханам, зная о своем происхождении все.
— Хочу, — сказала уверенно. — Только обещай, что я обо всем узнаю первой. Ни твои родные, ни Аррингсхан, ни Совет, ни…
— Обещаю.
Он провел пальцами по моим губам, и я запрокинула голову. Окунулась в бушующий алый огонь, разгорающийся в стремительно темнеющих глазах. Всхлипнула, когда его губы накрыли мои, когда Рэйнар сцепил мои запястья за спиной. Рванулась к нему и застонала от короткой, обжигающей боли укуса. Он раскрывал меня этим поцелуем как самой бесстыдной лаской: остро, жадно, откровенно, словно я была его продолжением.
Но я и была.
Разве могут губы быть такими чувствительными?
Разве может горчинка быть такой сладкой?
Кончик языка скользнул по ожогу укуса, и по телу прокатилась горячая волна, глубина перешла в нежность. Когда он отстранился, из груди выбило воздух, я с трудом удержалась, чтобы не потянуться за продолжением ласки. Холодный воздух коснулся губ, заставляя прийти в себя. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, понимая, что еще чуть-чуть, и остановиться уже не получится.
Да, нелегко быть старшей сестрой.
— Кофе? — хрипло спросил Рэйнар.
— Если тебя не смущают печеньки из обычного супермаркета.
Мой голос тоже стал подозрительно низким.
— Думаю, с этим я как-нибудь справлюсь.
— С печеньками или со смущением?
— Со всем.
Если честно, не представляю, что может его смутить.
Дурацкая неловкость окончательно растаяла, перетекла в радость. Отчаянно яркую радость, с похожей я вскакивала в детстве — с осознанием, что сегодня выходные и не надо идти в школу. Мир расцветал всеми красками, а впереди было два невероятно прекрасных дня, омрачить которые ничто не могло. Вот и у нас впереди два безумно прекрасных дня, даже если не считать завтрашнего перерыва. Он не звонил не из-за нашей ссоры. Не из-за Ландстор-Холла и не из-за того, что я ему возражала. Не потому, что я ему не нужна.
Так, Леона, уймись. Уймись, я сказала!
— Мне все-таки интересно, что подразумевалось под «чем-нибудь еще»? — задала вопрос, который не давал мне покоя.
Дракон сощурился.
— Узнаешь. На выходных.
Академия располагалась на отдельном острове и напоминала город внутри города. В центре возвышалось огромное современное здание, представлявшее из себя высотку, выстроенную ярусами, вокруг нее кольцами расходился огромный парк. Солнце отражалось в затемненных стеклах и слепило глаза, перетекало с этажа на этаж, как расплавленное золото. Заметив мой взгляд, Рэйнар улыбнулся.
— Вечером она кажется объятой огнем.
— Ага, — согласилась я и прилипла обратно к стеклу.
Мы уже заходили на посадку, но я все равно успела углядеть дальние корпуса, отгородившие открытую площадку, на которой под лучами голограмм стремительно двигались крохотные фигурки. Двигались так стремительно, что от попытки следить за ними запестрело в глазах. Впрочем, лучи двигались не менее шустро, а потом я увидела раскрывшуюся над площадкой голограмму дракона и очень натуралистичную струю пламени, прокатившуюся по полигону.
— Практическое занятие, — объяснил Рэйнар. — Это будущие вальцгарды.
— Сколько здесь вообще студентов?
— Каждый год выпускается около десяти тысяч иртханов.
Ого. Теперь понятно, почему Академия такая огромная.
Даже для многомиллионного города это более чем прилично, хотя, насколько я знаю, академий всего три на целую Аронгару. В Мэйстоне, во Флангстоне и, предсказуемо — в Зингсприде.
