Эмигрант - Щедрина Алла Вячеславовна (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Перед тем, как оставить детей в квартире, Жорот обошел комнаты, проверил магический фон и защитные заклинания. Наконец закрыл за Ивином и Олли дверь и спросил поджидающего его в коридоре Кецетина:
– Куда идем?
– Сначала ко мне. Поговорить надо.
В пристройке была очередная перестановка мебели – почему-то Кецетин делал это регулярно. Жорот отыскал свое любимое кресло и устало сел – все же самочувствие у него было не очень. Взглянул на вышагивающего мага и уточнил:
– Значит, Селена умерла от сердечного приступа?
Маг вспылил:
– Представь себе! И не надо делать такое недоверчивое выражение лица! Какой-то идиот сказал ей о смерти Лограна, она, вроде бы, спокойно восприняла, но… просто не проснулась утром.
– А что с Тиной? – тревожно спросил Жорот.
– Инфаркт, но жива. Она не спала в момент приступа, вовремя позвали врача… Что это не ее приступ никому и в голову не пришло. Ведь когда Селена рожала с сердцем никаких проблем не было, да и вообще, спит человек и спит…
– Ты хоть понимаешь, что, практически, мы уже проиграли?
– Нет, – Кецетин победно усмехнулся. – Я вычислил через кого шло магическое воздействие! Лотта.
– Шутишь?
– Ты же сам вытаскивал у нее шип? А то, что шипы выбирают только магов, ты в курсе?
– А ты в курсе, что маг, не развивший свои способности, каналом быть просто не сможет? Чтобы использовать Лотту как канал передачи, она должна – как минимум – иметь уровень конца первого года обучения. И кто ее, по-твоему, обучал?
– Маг ее отца, Вальес. Еще в детстве.
– Что?
– Вчера Вертер обрабатывал ее рану. Я спросил откуда рана и… выяснил все остальное. Вальес обучил Лотту начальным заклинаниям. Хотел поговорить с королем о серьезном обучении, но не успел. Произошел несчастный случай, при дворе отца Лотты место мага было вакантно долгие годы. Когда маг, наконец, появился, Лотта уже была замужем…
– Но так как она долго не занималась магией, то ты этого просто не увидел.
– Именно. Она и сейчас не пользуется магией. Сознательно. Но она любит гадать на картах, и у нее это получается, частенько предугадывает, по ее словам, действия и настроение окружающих, важные для нее события…
– Стандартный набор мага-самоучки, – резюмировал Жорот.
– Верно. А больше во дворце магов-каналов нет и быть не может – я тщательно проверяю всю прислугу, стражу, даже придворных…
– И что ты собираешься делать?
– Отсечь ее от источников. Сам, я, увы, сделать это не смогу – я проверил, у Лотты где-то третий год обучения, хоть и законсервированные. Но с твоей помощью можно попробовать…
– Ты вообще соображаешь, что предлагаешь? – тихо спросил колдун. – А если от источников отсекут тебя? Сколько ты проживешь?
– Но Лотта не маг. Ей будет, конечно, неприятно, но серьезных проблем, какие были бы у меня или у тебя, у нее не будет.
– То есть уменьшение жизни лет на двадцать – при условии, что ей, максимум, отпущено восемьдесят-девяносто – это не проблема? Резкое снижение иммунитета, общего тонуса, возможно, и умственных способностей!
– Ты преувеличиваешь.
– Отнюдь. Если не веришь, пошли запрос в Клан, получишь массив исследований – за века, когда в Клане отсечение практиковалось в качестве судебных приговоров, их накопилось достаточно! И сейчас любое отсечение в Клане вне закона! А Клан далеко не образец гуманности, просто всему есть предел…
– Хорошо. Варианты?
– Я должен подумать.
– И уверен, что придумаешь?
Жорот пожал плечами.
– Пойми, я не желаю Лотте зла, но альтернативы отсечению не вижу. В конце концов, можно связать ее с целителем, чтобы он компенсировал последствия…
– Помолчи, а? Мешаешь.
– Хорошо, хорошо! – раздраженно отозвался маг. – Учти времени "подумать" у тебя не больше пары часов.
Жорот кивнул. Что-то в голове мелькало, но ухватить мысль за хвост никак не удавалось. Он переводил взгляд с одного предмета на другой, надеясь, что какой-нибудь послужит толчком к нужному воспоминанию. Пока все было бесполезно. Но отсечение…
Перед глазами встал демон и растерянное лицо Лотты, на которое наложилось другое, мальчишечье, из растерянного ставшее хитро-лукавым. Есть! Жорот торопливо наложил заклинания воспоминания и позвал Кецетина, который чем-то гремел в соседней комнате.
– Значит, так. Накладывается заклинание сдерживания, в сочетании с антимагической пеленой и специальным контролирующим амулетом. Держи.
Кецетин помолчал, осмысливая схему, коротко спросил:
– Сам придумал?
– Вспомнил. Моего одноклассника в детстве так изолировали – болезненный был мальчишка, а магические способности зашкаливали. Родители и выкрутились, а после пятнадцати сняли изоляцию и отправили к нам в школу. Мы потом еще это заклинание с одним из преподавателей разбирали на занятиях, потому так хорошо и запомнил.
– Все, я понял. А амулет?
– За сутки сделаю.
В этот раз колдун работал дома – перед тем, как Кецетин сформировал новую сеть, Жорот изолировал свою квартиру и теперь мог заниматься амулетами в привычной обстановке. Рабочее место пришлось делать в гостиной – постоянно необходимая вода была только в кухне и ванной, но последняя располагалась слишком неудобно, да и занята была часто. Перед тем, как сесть за работу, он сотворил стол, похожий на свой старый, и взял с Олли и Ивина честное слово, что они не будут в него лазить, да и поблизости тоже. Конечно, позже придется придумать защиту, но сейчас было не до того.
Очередная бессонная ночь далась тяжело – колдун еще не до конца выздоровел. К тому же вечером пришлось уделить пару часов Ивину – мальчик ни за что не хотел ложиться спать без сказки и ежевечернего рассказа папе о прошедшем дне, что стало уже традицией.
Утром работа над амулетом была в самом разгаре, и Жорот ничего вокруг не замечал, когда насмешливый голос произнес:
– Только чай переводишь. Если уж даешь, то ткни в бок, он же в работе по самые уши…
Колдун поднял голову и прищурился, пытаясь сфокусироваться – после многочасового смотрения в одну точку глаза это делать отказывались.
Недалеко от стола в кресле сидел Ларсен и смотрел на Жорота цепким взглядом. На столе, точнее, на его кусочке, свободном от наваленных запчастей, стояла чашка чая, уже остывшая – Олли постаралась, а колдун и не заметил.
