Лотар-миротворец. Трилогия - Басов Николай Владленович (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
– Я буду рад, если все действительно окажется завершенным.
Рубос покрутил головой, то ли не соглашаясь, то ли стряхивая пыль с волос.
– А мне кажется, уже ничего просто быть не может.
Они посидели еще немного. Лотар поправил ремни на груди и встал, покачиваясь, горбясь под низким и угрожающим потолком. Это было сигналом. Рубос тоже стал подниматься и сделал это довольно легко - его мысли приняли новое направление. Теперь он почти не ощущал ни темноты вокруг, ни неверной дороги под ногами, ни усталости от чрезмерных и ненужных напряжений в своем большом теле.
– Нет, все-таки, что там ни напишут ашмилонские борзописцы, а дело было славным, - сказал он шепотом, который пролетел по коридору, как острый удар копья.
Лотар, неожиданно для себя, тоже усмехнулся. После этого оба наемника с удовольствием расхохотались.
– Только мне не все понятно. Вот ты, Сухмет, могучий волшебник, но и притворщик, каких поискать. Почему ты сразу не положил всю рать Конада, если это стоило тебе только взмаха руки?
– Это стоило мне не взмаха руки, господин. И в этом не было нужды, пока в башню вползала лишь пара дюжин не очень обученных гурхорцев. Вот когда они отрезали путь наверх, а господин мой решил, куда следует отступать, тогда это было к месту.
– А что, собственно, “это”? - включился и Лотар. - Я вот тоже не понял, что ты сделал там, в зале. Ты все что угодно можешь вот так взорвать, как вулкан?
Сухмет издал странный звук, в котором слились и известная толика самодовольства, и досада мастера на зрителей, которые так и не оценили истинного совершенства.
– Нет, конечно. Я долго прослужил у одного из забытых ныне волшебников, у которого была только одна страсть - он изучал всевозможные способы возжигания огня и достиг в этом совершенства. Я тоже кое-чему у него научился.
– Ничего себе “кое-чему”, - пробурчал Рубос.
– Уверяю тебя, господин, я владею лишь малой частью подлинного мастерства. Когда стало ясно, что мы долго в том зале не продержимся, я вдруг вспомнил, что эти шары на подставках являются магическими лампами, содержащими остатки зеленой пирогранной земли, открытой еще…
– Ты попонятнее говори, - напомнил Рубос.
– Ну, в общем, это такой состав, который может испаряться несколько сот лет и гореть холодным, но исключительно ярким пламенем. Вы видели его сами, так что можете судить.
– Надо признаться, огонь этих ламп не очень красив, - подал голос Лотар.
– Это просто потому, что земли в сосудах осталось немного.
– Нет, погоди. Ты хочешь сказать, что вот эти медные шарики в два моих кулака могут гореть день и ночь семьсот лет или даже больше?
– Почему семьсот? - удивился Сухмет.
– Блех сказал, что башню замуровали семьсот лет назад, - пояснил Лотар. - А когда мы вошли, все лампы до единой горели.
– Вот в чем дело… Нет, конечно. Семьсот лет они не горели. Принцесса зажгла их пять лет назад, когда искала убежище для Нуримана.
– Стоп, - сказал Лотар и тут же воткнулся носом в спину Рубоса, замершего как скала. - Я имел в виду, что теперь уже мне не все стало понятно…
– А-а, я-то подумал, ты что-то услышал. Они пошли снова.
– Чего ты не понимаешь, господин мой?
– Ты что же, с самого начала знал, что главную опасность во дворце представляет принцесса?
– Конечно.
Несколько шагов они прошли в молчании.
– Так ты и про Нуримана все время знал?
– Меня купили вместе с ним, как же я мог не знать про него?
– Так, значит, это ты готовил его для набегов на город? - пророкотал Рубос.
– Я раб, я поддерживал его жизнеспособность. Такие демоны на самом деле очень уязвимы. Лишившись надлежащего ухода, они обычно оставляют наш мир и уходят в свои измерения…
– Я не о том. На тебе есть частица вины за всех погибших.
– Не будешь же ты, господин, винить слугу на псарне за то, что его сворой король травит непослушных подданных? Выбор дичи - не мое дело. Я лишь держу псов и забочусь о том, чтобы они были к определенному времени в хорошей форме.
– Вообще-то, псы и такое исчадие ада - не одно и то же. Псы годны и на что-то хорошее. А это…
– Нет, господин. С помощью демонов, подобных Нуриману, Харисмус много веков назад за считанные месяцы очистил леса Северного континента и сделал их пригодными для людей.
– Но потом-то он, наверное, вернул их обратно, туда, где они постоянно жили? - спросил Рубос.
Сухмет не отвечал. Лотар почти физически почувствовал, что внимание старика теперь направлено на него.
– Ладно, с этим понятно, - сказал он. - Знаешь, Сухмет, у тебя очень непростое понятие о морали. Похоже, ты разделяешь предмет и его действие. Или даже злодея и его возможности.
Сухмет повернулся, поклонился и снова зашагал вперед, как ни в чем не бывало. Он знал, что Лотар видит его.
– Иначе я не смог бы заниматься магией.
– Пожалуй, - согласился Лотар. - Вот тебя купили с Нуриманом вместе. Наверное, твой прежний господин был мало приятным типом?
– Я очень устал от него, - просто сказал старый раб.
– И всего-то?
– Это главное, что я могу про него сказать.
– Как его звали?
– Почему “звали”. Его зовут среди людей, как и всегда - Нахабом.
Теперь Лотар остановился одновременно с Рубосом. Они некоторое время даже не дышали, услышав это имя. Нахаб - этим существом пугали детей и проклинали на вечные времена. Его именем творились самые ужасные преступления, какие только могли вообразить себе люди. Это было имя соперника самого Демиурга, имя покровителя всей мировой боли, скорби и отчаяния. Он был всесилен и всесущ, почти как Бог. Он был самим дыханием мирового зла, поддерживающего в равновесии баланс мироздания.
– Так он существует? - одними губами прошептал Лотар.
– Существует. И даже, как мне показалось, когда-то был человеком.
– Почему же он стал таким? - спросил Рубос.
– Каким “таким”? - Но Рубос промолчал, лишь звякнул мечом по чешуйчатой броне на плече и тяжело, с трудом пошагал дальше. - Наверное, так было предначертано.
– Ты его видел? - спросил Лотар. - Какой он? Впрочем, не нужно…
Лотар разрывался между странным желанием узнать, кем и каким был Нахаб, и предчувствием, что, узнав слишком много, он подпустит его так близко, что им придется столкнуться. Исход этого поединка у Лотара, напри-мер, не вызывал даже сомнения. Биться с богоравными Повелителями мирового зла он не мог, он не стал бы даже вытаскивать Гвинед из ножен. Драконий оборотень был бы обречен еще до того, как сама мысль о таком поединке пришла бы ему в голову.
– Я его видел, - произнес Сухмет, а потом замолчал. Прошло немало времени, пока Рубос вдруг не спросил
– Итак, ты можешь взрывать остатки какой-то там зеленой земли в волшебных лампах. Но почему сначала они взорвались фонтаном искр, а потом таким горячим шлейфом и почти без искр?
– Магические лампы на самом деле подразумевают разные способы сгорания. Это дрова могут гореть только одним способом, да и то еще можно экспериментировать, как сказал бы Илисар. Я использовал это качество, и, по-моему, удачно.
– По-моему, тоже, - серьезно кивнул головой Рубос. - Но тогда я не понимаю, как ты взорвал скалы на выходе пещеры в ту яму. Там-то не было ничего горючего…
– Почему не было? - удивился Сухмет. - Помимо лепешек я сунул в сумку пару этих ламп, предварительно погасив и остудив их. Они могут быть использованы гораздо разнообразней, чем ты себе представляешь.
Рубос вдруг очень оживился.
– А еще такой лампы у тебя нет? Мы бы зажгли ее и…
– Нет. Я взорвал обе, иначе пещера не обрушилась бы.
– Жаль.
Разговор иссяк окончательно. Они шли и шли, пригибались, проползали на коленях под очень низкими сводами, иногда стукались то плечами, то головой о камни, и тогда ругательство срывалось с их губ. Через несколько часов и ругаться сил у них уже не осталось, лишь стон подсказывал, что удар вызывал у них какие-то ощущения. А скоро, наверное, наступит время, когда и стонать будет слишком трудно, подумал Лотар.
