Королевство (ЛП) - Стивенс Аманда (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
В этих зарослях было нечто странное. Нечто противоестественное. Я попыталась вылезти, но лозы зазмеились вокруг лодыжек. Как только я наклонилась, чтобы освободить их, ещё одна лоза закрутилась вокруг моей шеи, и меня внезапно сбило с ног. Я не успела произнести и звука, как меня потащило в заросли, а колючки разрывали одежду и зарывались в волосы.
Я рванула петлю вокруг шеи, пытались упереться пятками в землю, чтобы замедлить темп. Лихорадочно хваталась за колючки, не обращая внимания на уколы. Дюйм за мучительным дюймом, меня тянуло в самое сердце чащи...
Залаял Ангус. Звук, казалось, раздавался с очень далёкого расстояния. Мы были так глубоко в зарослях, что сейчас я не видела ничего, кроме теней. Ничего, кроме тьмы. Запах гниющей плоти становился всё сильнее. Я услышала хриплое дыхание, и перед глазами встал образ, как нечто не совсем человеческое тянет меня через кусты...
О, Боже, помоги... пожалуйста, кто-нибудь, спасите....
Руки сомкнулись вокруг лодыжек. Меня отчаянно потащили в обратную сторону. Кто-то тянул меня к краю зарослей, и на мгновение я оказалась в центре ужасного перетягивания каната. Удавка вокруг шеи исчезла, и я услышала нечто похожее на визг. Потом тишина. Я секунду лежала неподвижно, а затем начала вырываться на свободу.
— Не сопротивляйся! Ты разорвёшь кожу в клочья.
Тилли?
Она была рядом со мной, поднимая мою голову.
— Идти можешь?
— Кажется...
— Тогда вставай. Живо!
И затем я почувствовала его, этот ужасный ветер. Промозглый холод просочился в мои кости, в мою душу...
— Оно идёт, — прошептала она.
Она протянула мне мачете, и мы вместе начали вырубать путь из кустарника. Ангус бегал взад и вперёд по краю чащи, и я никогда ещё не слышала, чтобы его лай звучал настолько яростно.
— Ангус, беги! — закричала я, и, взяв Тилли за руку, мы бросились вслед за ним, а опавшие листья кружились у наших ног.
Выуживая пульт из кармана, я сняла сигнализацию с внедорожника, и мы все запрыгнули в машину. Как только я повернула ключ зажигания, на капот приземлилась ворона, а затем ещё одна. Небо вдруг стало чёрным от птиц.
— Что происходит? — испуганно спросила я.
— Не обращай внимания. Просто жми по газам!
Я завела двигатель, вжала акселератор в пол, и автомобиль рванул вперёд. Вороны заполонили кладбище, устроившись на надгробиях и памятниках, кружась вокруг пугающего круга эшеровских ангелов.
Мы летели вниз по склону. Тилли заняла сидение подле меня, а Ангус устроился сзади, просунув морду между нами. Я свернула на главное шоссе, не сбавляя скорости, когда Тилли сказала:
— Полегче, девочка, а то угробишь нас всех!
Я сбавила скорость и бросила на неё полный ужаса взгляд.
— Что это было?
Руки в перчатках всё ещё лежали у нее на коленях.
— Я не знаю.
— Но вы должны были что-то видеть.
— Ты была покрыта зарослями с ног до головы. Вот что я увидела.
Я завизжала от отчаяния:
— Там что-то было.
— Вези нас ко мне домой, — спокойно сказала Тилли. — Ты вся в крови.
— Мне всё равно.
— Тебе будет не всё равно, если занесёшь инфекцию.
— Тилли…
— В мой дом, девочка. Как только обработаю царапины, я расскажу всё, что знаю.
Она молчала весь остаток пути до дома, а мне было так больно, что не осталось сил на разговоры. Хотелось лишь заползти в ванну с ледяной водой, чтобы облегчить воспалённую кожу.
— Ложись здесь, — сказала Тилли, отведя меня в спальню, и я растянулась на прохладных простынях.
— А Ангус?
— Я выпустила его во двор.
— Он может убежать. Я беспокоюсь о его походах в лес.
— Он не пойдёт в лес.
Она прижала меня обратно к подушкам, и я закрыла глаза.
Тилли вышла из комнаты на несколько минут и вернулась, принеся с собой аромат свежей травы. Она положила влажную, прохладную ткань на моё лицо, а затем осторожно отогнула край рубашки и обработала царапины на шее и руках.
— Что это за компресс?
— Старое средство, которому научила меня мама. Отдыхай, милая. Дай лаконосу время снять огонь.
— Но…
— Цыц. Отдыхай, а потом мы поговорим.
Я закрыла глаза. В этой маленькой спальне было так прохладно и тихо. Я слышала, как Тилли хлопочет по дому, а за окном щебечут птицы. Такие успокаивающие звуки. Такие умиротворяющие. Страшная боль от царапин стала стихать, и я позволила себя задремать. В этом доме мне было очень уютно.
Должно быть, я практически сразу заснула. Когда я проснулась, полуденное солнце бросало косые лучи через окно, и я ещё немного полежала, всё ещё не до конца проснувшись, дрейфуя между сном и явью. А затем я вспомнила, где я, и подскочила в постели. Ткань, которую Тилли приложила к моему лицу, полностью высохла, и я её убрала. Кожа всё ещё была раздражена, но уже не так горела. Мамино средство подействовало.
Спустив ноги на пол, я села на край кровати, застёгивая рубашку и обводя комнату глазами. Это была милая спальня с декоративными сине-белыми тарелочками, украсившим бледные стены, и яркими скворечниками, свисающими с потолка. На краю кровати было сложено лоскутное одеяло, а рубцеватый деревянный пол согревали коврики ручной работы.
Комната выглядело приятно... но как ни странно обезличено. Никаких фотографий на тумбочке, туалетный столик не заставлен духами и помадой. И ещё я каким-то образом поняла, что нахожусь в комнате Фреи. Но где её личные вещи? Памятные сердцу сокровища? Но потом я вспомнила, что она мертва уже двадцать пять лет. Она навсегда останется семнадцатилетней в призрачном мире, но здесь время не стоит на месте. Вероятно, Тилли давным-давно убрала её вещи.
Над сосновым изголовьем кровати, на полке, одиноко примостился крохотный фарфоровый воробей. Одно из его крыльев было сломано, и мне стало любопытно, почему Тилли его не выбросила. Может быть, это символ её работы с ранеными птицами. Или, что, более вероятно, подарок Фреи, и теперь Тилли поставила его на почётное место над пустой кроватью дочери.
Догадывалась ли она, что Фрею убили? Как я смогу утаить нечто подобное от неё? Но что хорошего узнать сейчас правду?
Ужасная дилемма. Противоречивые чувства скрутили моё сердце, пока я не отрывала глаз от птицы. В некоторых культурах верят, что воробьи переносят души умерших в загробный мир, но в тот момент я не хотела зацикливаться на смерти, не говоря уже об убийстве, поэтому подошла к окну, чтобы выглянуть во двор. Мы находились прямо посреди леса. Я ощущала запах хвои через стекло и шлейф аромата специй, оставшихся от средства Тилли.
Отвернувшись от окна, я нехотя покинула это небольшое убежище и отправилась на поиски хозяйки дома.
Она ухаживала за раненой горлицей на террасе.
Я заглянула в клетку.
Что с ней случилось?
— Сломала крыло, — сказала Тилли, и я подумала о коричневом воробье в синей спальне.
— Она поправится?
— На то божья воля.
Травмированное крыло были надёжно закреплено марлей, но горлица била здоровым крылом от волнения, её крошечные чёрные глазки неотрывно следили за мной. Я не стала подходить ближе, чтобы не создавать птице лишнего стресса.
— Ты лучше выглядишь, — заметила Тилли, насыпая еду в крохотную кормушку.
— Мне и вправду лучше. Спасибо. Не знаю, что бы я делала, если бы не вы. Вы всегда меня выручаете.
Она ничего на это не ответила, и чтобы отвлечься от неловкого молчания, я оглядела уютную террасу. Я заметила птичьи клетки в дальнем конце, старомодные качели и удобную кресло-качалку для бдения. Двор был обставлен столбами с десятками скворечников, на верхушках деревьев царил птичий гвалт и с ветви на ветку постоянно кто-то перелетал. Я подошла к сетчатой двери, чтобы посмотреть на эту картину. Меня увидел Ангус и рысью бросился ко мне, жалобно скуля, чтобы его пустили в дом.
— Тилли, почему на кладбище было столько птиц?
— Давай присядем, милая, — сказала она и прошла на другой конец террасы. Тилли заняла кресло-качалку, а я устроилась на качелях.
