Песнь ножен - Хантер Ким (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
— Я думал, ты имеешь в виду маленькую статуэтку вроде нашего богомола, — сказал Солдат.
— Нет-нет, я имел в виду именно это, — отозвался рыцарь. — Разве она не прекрасна? — Воин погладил гладкий круп, словно перед ним стояла живая лошадь. — Я мечтал обладать ею… хотя в конечном итоге собирался обменять ее на кое-что… кое-кого получше. Она владела моими мечтами с тех пор, как мне исполнилось двенадцать, и, наконец, Тег ответил на мои молитвы и указал путь в ее конюшню. Я умру счастливым. Человек может прожить вечность и не обладать подобным сокровищем. И все же… все же… — Взгляд воина стал задумчивым и тоскливым. — Я откажусь от нее. Да, таково мое намерение. В конце концов, это всего лишь холодный камень, а мое сердце жаждет тепла любви. Вот истинное счастье, цель и мечта человека. Для чего нужны все вещи мира, если жить без любви? Да, я откажусь от моей лошади. Наверняка.
Однако тон рыцаря заставлял усомниться в его словах. Стоило воину перевести взгляд на обретенное сокровище, и в его глазах загорался странный огонек. Когда Маскет подошел, чтобы погладить лошадь, рыцарь подался вперед, словно намереваясь помешать ему. Он ревновал ко всем, кто касался его статуи.
— А можно спросить, для чего она нужна? — спросил Маскет.
Рыцарь перевел на него взгляд.
— Султан Куркуша отправил меня на поиски этой статуи, когда я попросил руки его дочери. Султан любит игрушки, а я люблю его дочь, так что мы оба будем счастливы. Я должен принести выкуп: чудесную, великолепную лошадь… — Рыцарь горько вздохнул. — И отдать ее султану Мой господин, правитель Куркуша, дает это задание всем претендентам на руку дочери, и я — единственный, кто преуспел. Еще предстоит возвращаться в Куркуш, но теперь мне все по плечу.
— Султан любит игрушки? — переспросил Солдат. — Ты хотел сказать: скульптуры.
— Нет, я хотел сказать: игрушки. Смотри.
Рыцарь улыбнулся и вскочил на каменное седло. В тот же миг лошадь ожила и зашевелилась, лягаясь задними ногами, гарцуя, тряся гривой. Рыцарь проехался по кругу, демонстрируя Солдату и Маскету все великолепие скакуна, а потом пустил его вскачь. Лошадь понеслась вниз по склону холма, неся доброго рыцаря на спине. К тому времени, когда лошадь достигла подножия, она развила такую умопомрачительную скорость, словно готовилась улететь в небеса. И внезапно поскакала прямо по воздуху, взбираясь все выше и выше, устремляясь в лазурную синеву небес. Воин помахал путникам, оставшимся на земле. Они наблюдали, как лошадь поднимается к облакам; солнце переливалось на ониксовых узорах, пока, наконец, и скакун, и всадник не пропали из виду.
— Ничего себе! — воскликнул Маскет. — И почему мы не добыли лошадь вроде этой вместо дурацкого яйца, ракушки и насекомого?
— Можем поехать домой на спине богомола.
Мальчик скорчил рожу.
— Однако, — сказал Солдат, — ты в чем-то прав, Маскет. А теперь положи золотое яйцо. Или хочешь уподобиться этому парню и влюбиться в предмет вместо живого человека? — Солдат понизил голос. — Ты заметил его взгляд? В нем сквозила алчность. Алчность и зависть — такая же зеленая, как этот нефритовый богомол. Могу поклясться, что султану не видать лошадки. Принцесса будет печально бродить по дворцу, выглядывая в окна, часы, дни и месяцы тщетно ожидая, когда рыцарь вернется и попросит ее руки. А он отправился домой, дабы наслаждаться своим сокровищем, которое Тег скоро отберет, поняв, что намерения воина далеко не так чисты. Любовь обратилась жадностью. Запомни мои слова, юный Маскет: золото — всего лишь золото, а любовь женщины бесценна.
— Пф-ф! — буркнул Маскет. — Кому нужны девчонки!
Они свернули лагерь. Затем Солдат поделился с приемным сыном своими планами.
— Твоя мечта исполнится. Я намереваюсь призвать небесных птиц, чтобы они сделали для нас волшебный летающий ковер. Таким образом, нам не придется возвращаться назад долгим опасным путем. Мы полетим по воздуху через горы, долы, реки, озера, леса и болота — обратно в Зэмерканд. Никаких больше пропастей и темных снов. Никаких кровожадных дротов. Полетим на спинах птиц.
— Да, да! — воскликнул мальчик, засовывая золотое яйцо в сумку Солдата. — Мы полетим в лазурных небесах, рядом с облаками!
И Солдат призвал птиц. На его клич собрались всевозможные пернатые создания. Услышав приказ Солдата, маленькие птицы — малиновки, синицы, зяблики, дрозды и так далее — попросили избавить их от этой работы. Крупные птицы, говорили они, подойдут куда лучше. И вот цапли, лебеди, бакланы, орлы, соколы, журавли, аисты и их сородичи собрались вместе и составили ковер. Солдат и Маскет улеглись на него и отправились в путь.
Молнию отпустили на волю — пастись возле Зеленой часовни, где росла густая сочная трава. Доспехи оставили на склоне холма. Солдат взял с собой лишь Кутраму и Синтру. Драгоценные предметы из сокровищницы лежали в кошеле, висевшем на шее Солдата. Путешествовать пришлось налегке, поскольку птицы не могли составить монолитный плот: им нужно было свободное место, чтобы махать крыльями. Двое людей распростерлись на ковре и надеялись, что он не развалится прямо в воздухе.
Они взмыли к небесам и поднялись достаточно высоко, чтобы без помех перевалить через горные пики. Лететь было страшновато, ибо пернатый ковер казался тонким и непрочным. Однако вскоре люди отвлеклись от своих опасений, любуясь красотами пейзажа. Они парили над полями и лугами, над реками и озерами. Ветер трепал волосы и холодил кожу. Солнце пригревало спины. Птицы слаженно взмахивали крыльями, неся их все дальше и дальше…
— Смотри, Маскет! — воскликнул Солдат. Внизу он увидел черную пропасть. — Там, прямо под нами, — центр мира!
— По-моему, меня сейчас вырвет, — пробормотал Маскет.
Они перемахнули через горы с заснеженными вершинами и начали опускаться к коричневым равнинам. Это было изумительное приключение даже для несчастного Маскета, который в человеческом облике потерял интерес к полетам, Он будет помнить это путешествие до конца своей жизни и немного привирать, рассказывая о нем. Он скажет, что не чувствовал ничего, кроме радости и восхищения, и поведает, как чудесно парить в синеве.
В те моменты, когда Маскет не смотрел вниз, он разглядывал птиц и судорожно сглатывал, созерцая крючковатый клюв орла в дюйме от собственного носа. Орел косился на него злым глазом, и мальчик поспешно отодвигался. Маскет знал, что ему выпал уникальный шанс. Его перья исчезли, и все же он снова летел. Никогда больше ему не придется путешествовать по воздуху — если, конечно, им не выстрелят из осадной катапульты или не скинут со стены…
Пролетая над долиной Сцинтуры, где стояли города Ут и Гед, Солдат с изумлением обнаружил, что обе армии исчезли. На полях работали фермеры, по улицам города ходили люди. Неужели осады сняты? Неужели два воинственных города наконец-то сподобились заключить мир? Солдат надеялся, что это так. Впрочем, Ут и Гед казались странно пустыми — словно неведомая сила подхватила обе армии и унесла их неведомо куда. Может, здесь прошел смерч? Или вмешалась какая-то высшая сила?… У Солдата возникло дурное предчувствие.
Над болотами, отделяющими населенный мир от Неведомых Земель, их подстерегала опасность. Варвары Фальюма, отделенного от Гутрума Кермерским проходом и горой Комарами, были не только разбойниками, но и охотниками. Им годилась любая добыча, которую удавалось поймать. Огромная стая птиц привлекла внимание лучников, которые принялись стрелять в пролетающих лебедей, цапель, аистов и всех прочих. Разумеется, охотники были удивлены подобным зрелищем, однако еда есть еда — и они исправно спускали тетивы.
К счастью, ковер летел слишком высоко. Стрелы не долетали до него и падали обратно, угрожая самим лучникам и их товарищам. Вскоре вдали появились стены и башни Зэмерканда. Солдат смотрел на знакомые пейзажи под непривычным углом; Маскет уже видел все это раньше и, тем не менее, пришел в восторг. Мальчик то и дело указывал вниз со словами:
— Смотри, вон канал!
Или:
