Черные камни Дайры - Удалин Сергей Борисович (е книги .TXT) 📗
Глава 6. БЫЛ БЕЗ СОЛНЦА ДЕНЬ, НОЧЬЮ НЕТ ЛУНЫ
Хелсир был в отчаянии. Потратить столько сил на поиски черного камня, наконец найти, почти что держать его в руках, и вдруг — такая неудача.
Когда Великий Tax дал своему помощнику задание — любой ценой доставить ему перстень Воеводы Виследа, — молодой маг поначалу растерялся. Легче сосчитать песчинки на морском берегу, остановить горный обвал, отыскать след вестника в ночном небе. Известно только, что камень был у Воеводы перед началом битвы у Озера Слез. Где он может быть теперь? На пальце какого-нибудь мародера из Восточных Кланов? В лесу под кучей разложившихся трупов? Или в брюхе у пожирателя падали? А может, им уже завладел коварный и омерзительный Советник Тил? Только бесконечное уважение к Обуздывающему Тревогу и важность поставленной задачи для судьбы клана не позволили Хелсиру отказаться.
— Ищи, — сказал ему Верховный Маг, — камень должен как-то себя обнаружить. Пришло его время.
И он искал. Для начала опросил всех участников битвы у Озера Слез. По их словам выходило, что труп Воеводы удалось вынести с поля боя и попрощаться с ним по обычаям Предков, но перстня при нем не было. Значит, он или потерян, или находится у врага. Хелсир обшарил весь Береговой Лес и его окрестности. Прополз на животе через все вражеские позиции. Потерял опытного разведчика, преданного друга. Тот слишком близко подкрался к палатке военачальников Восточных Кланов, подслушивая их разговор, был обнаружен и, чтобы не попасть в плен, сам бросился на мечи легионеров. Все было напрасно. Никто не видел таинственного черного камня и даже не слышал о нем.
Хелсир уже потерял надежду и отправился в отчаянное путешествие в логово Повелителя Клана Коварства, когда встретил группу вооруженных людей, по виду бродяг с большой дороги. Один из них заявил, что идут они, сами не зная куда, подчиняясь таинственному зову, Какой-то голос звучит у них в головах и призывает отомстить за смерть родных и друзей. Хелсир заинтересовался их странным рассказом и пошел за ними.
Чутье не подвело молодого мага. Они оказались в лагере довольно многочисленного, беспорядочно вооруженного отряда, также напоминающего огромную разбойничью шайку. И где-то здесь находился мощный источник магической силы. Хелсир ликовал, он все-таки нашел этот черный перстень! Клан Тревоги будет спасен. Спасен благодаря ему, скромному магу первой ступени.
Но торжество было преждевременным. Дальше все пошло наперекосяк. Он добился встречи с хозяином камня — громадным, невероятной силы деревенским кузнецом, с нелепой пышностью именующим себя Предводителем Клана Мести Делом. Новоявленный вождь выслушал его без особого интереса, хотя Хелсир очень старался быть убедительным. Благодаря Лентулу кузнец уже знал о магических свойствах своего перстня. И даже понемногу учился им пользоваться. И вовсе не собирался расставаться со своим сокровищем. Дел неохотно позволил Хелсиру взглянуть на перстень, а потом грубо и резко отказал. Можно сказать, выставил вон.
— Почему я должен отдать тебе камень? — спросил Дел не скрывая насмешки. — Потому что так захотел Великий Tax? Говоришь, только он может с помощью моего перстня спасти Западные Кланы от гибели. А разве не Клан Тревоги должен был защищать Озерную Долину? Где тогда был твой Великий Маг? Пусть он объяснит, почему погибла моя семья.
С каждым новым вопросом он все повышал голос. Воспоминания о погибшей семье и обида на тех, кто не сумел защитить его близких, лишили кузнеца самообладания, и последнюю фразу Дел попросту прокричал. За болью и отчаянием Хелсир уловил в голосе кузнеца скрытую угрозу. Молодому магу стало не по себе — гигантской, рвущейся на свободу разрушительной силой веяло от этого человека.
— Ты не получишь камня, — сказал Дел уже спокойнее, но с холодной неприязнью. — И не пытайся отнять его у меня. Ты слишком слаб, как и весь твой клан. Впрочем, передай мою благодарность Таху — теперь я знаю имя своего главного врага. Сермангир! — позвал он высокого худого юношу, сидевшего у соседнего костра. — Объяви всем: завтра выступаем. Пришло время рассчитаться с виновником всех наших бед, Главным Советником Тилом. А ты, — кузнец повернулся к Хелсиру, — можешь остаться. Второй маг мне не помешает. Тебе есть за что мстить врагам, и я не гоню тебя из своего отряда.
Молодому магу пришлось поспешно выйти из палатки, пока кузнец не передумал и вовсе не прогнал его из лагеря.
Вечером у костра он рассказал о своей неудаче единственному в отряде собрату по ремеслу.
— Ну, хоть ты-то понимаешь, что камень необходимо передать Обуздывающему Тревогу? — чуть не плача, воскликнул Хелсир и с надеждой посмотрел в глаза собеседнику.
Он запомнил слова Дела о втором маге и без труда отыскал в лагере Лентула.
— Нельзя оставлять такую мощь в неумелых руках. Да он натворит бед больше, чем все Восточные Кланы, вместе взятьге.
— Может быть, ты и прав, — грустно улыбаясь, ответил Лентул. — Но я не берусь судить об этом. Дел — мой вождь, а я — воин Клана Мести. Камень зовет меня, кричит о возмездии, не дает остановиться и подумать.
Ты не был знаком с моим учителем Молчаром? Это был искуснейший, непревзойденный маг и удивительно добрый, великодушный человек. Из-за него я и пошел в боевые маги. Ты же знаешь, в Клане Мечты не жалуют войну и все, что с ней связано. Мне пришлось порвать с кланом, расстаться со своими родными, чтобы быть рядом с этим человеком, учиться у него мастерству и его поразительной любви к людям и всему живому. Теперь его нет, и я не смогу жить дальше, если не отомщу за него.
Ты говоришь, что хозяин камня способен остановить войну. Так почему им не может быть наш кузнец? Он уничтожит источник зла. Можешь мне поверить, у Дела хватит на это сил. Без Советника Тила враги перестанут быть опасными для нас, и война прекратится сама собой. Я верю в это, я хочу в это верить. И даже если я не прав, то все равно не могу думать и поступать иначе.
После двух декад бесцельных и беспорядочных странствий по степи Дылтаркут начал понимать, что дальше так продолжаться не может. Не то чтобы он тяготился одиночеством или не мог без посторонней помощи добыть себе пропитание. Нет, ему приходилось проводить вдали от людей гораздо большее время. И чувствовал себя кочевник при этом превосходно. Но теперь в бескрайней свободной степи для него неожиданно не осталось места.
Подходила к концу осень. Недолго оставалось ждать первых заморозков. Пожелтел и высох длинноус — основная пища для рогачей и двурогов. И степняки стойбище за стойбищем потянулись на юг. Дылтаркут поневоле должен был двигаться впереди бывших соплеменников, опережая их хотя бы на один дневной переход. Оставаться на всю зиму один на один со снежной пустыней было бы безумием. Но и встреч со степными воинами следовало опасаться. Уже трижды Дылтаркут замечал на горизонте силуэты всадников, и пока ему удавалось скрыться, не привлекая их внимание. Но чем дальше на юг продвигались кочевники, тем меньше свободного места оставалось в степи. И тем больше становилась вероятность нарваться на неприятности.
О том, какими именно могут быть эти неприятности, беглец старался не задумываться.
Судя по всему, Шаман не отдавал приказа любой ценой доставить ему голову ослушника, отделенную от плеч и насаженную на острие копья. Иначе вся Степь гонялась бы сейчас за ним в предвкушении награды от вождя клана. Но даже если степняки случайно наткнутся на Дылтаркута, то непременно попытаются схватить его. И тогда либо быстрая смерть, либо долгое позорное рабство.
Ни то ни другое бывшего воина из Стойбища Пятнистого Острозуба категорически не устраивало. А значит, нужно было срочно уходить из степи. Оставалось только решить — куда? На западе шла война. И там для Дылтаркута нашлась бы работа в армии какого-либо из Восточных Кланов. Но что это была за работа?! Кочевник прекрасно знал, как относятся к наемникам в любой армии. Их ценность определялась количеством денег, сэкономленных в результате быстрой смерти завербованного. Если уж в войске своего клана он уцелел только благодаря счастливому стечению обстоятельств и собственной хитрости, то как наемник вряд ли протянет больше одного сезона. Нет, снова подставлять грудь под вражеские мечи и стрелы Дылтаркуту не хотелось. А потому на западе ему делать нечего.
