Как не везет попаданкам! - Медведева Алена Викторовна (книга бесплатный формат TXT) 📗
Я был готов использовать каждый миг пребывания вместе, чтобы укрепить нашу странную связь. К тому же вид, который предстал передо мной, серьезно путал мысли.
Тариль была так невыносимо прекрасна! Ее густые темные волосы небрежно разметались по искрящемуся меху покрывала. Взгляд блестел, выдавая лихорадочную жажду. Полные груди с красноречивым призывом к ласке вздымались вверх. Вершинки сосков умопомрачительно затвердели от сдерживаемого напряжения.
Лидия желала меня! Это вызвало прилив крови к чреслам, заставляя подрагивать мое тело. Мог ли я думать о чем-то, кроме обладания? С любой другой — да, безусловно. Но не с тариль. Если бы я не верил сердцу, согласился бы с братом — я околдован.
Ее повлажневшая плоть соблазнительно и фантастически вкусно открылась моему взгляду. Я уже знал ее вкус и аромат, поэтому нарастающее возбуждение стало неизбежным. В душе боролись две потребности: желание любоваться ею вечность и необходимость погрузиться в сладостные глубины ее лона.
Медленно облизнувшись, заметил расширившиеся зрачки Лидии. Она протяжно вздохнула, отчего ее полные груди колыхнулись. Я едва не рухнул поверх ее тела, сраженный резкой вспышкой боли — так мне захотелось уткнуться в них лицом и сосать, сосать, сосать, как вкуснейшее на свете лакомство.
Но еще больше меня манило ее лоно. Не имея сил сопротивляться порыву, сдернул штаны и опустился ниже, накрывая бархатистую плоть ртом. Желая пробовать, смаковать… Мой голод был сравним разве что с животной жадностью. И больше всего я жаждал доставить максимальное удовольствие своей любимой.
Все тревоги и сомнения мгновенно померкли рядом с неистовой потребностью прикасаться к ней, ощущать пульсацию возбужденного тела, обонять аромат ее нарастающей страсти. Разгон стал ошеломительным.
Лидия страстно застонала, шире раздвигая ноги. Ее пальцы с острыми ногтями скользнули в мою гриву, притягивая к себе еще крепче. Моя страстная душа-гостья наслаждалась!
И когда ее возможности удерживаться на самом краю иссякли, закричала:
— Ради этого стоило умирать!
Чувствуя, как сам поддаюсь безумию, не отрывал от ее плоти рта все мгновения, когда женское тело сотрясалось на пике удовольствия. Одна рука накрыла жаждущую прикосновений грудь, а вторая сжала собственную напряженную до предела пульсирующую плоть. Я ощущал боль оттого, что все еще не погрузил ее в тело Лидии.
Приласкав ее груди, потянулся к ним губами, желая заставить свою женщину мгновенно вновь наполниться желанием. Она просила незабываемую ночь? Она ее получит! Отчего-то мне больше всего сейчас хотелось дать ей то, что она желала.
Втянув в себя розовый сосок, принялся интенсивно посасывать его, вынуждая женское тело вздрагивать и выгибаться навстречу моему. Ладонь, с усилием очертив ее упругий живот, снова устремилась к бедрам.
Не раздумывая, окунулся в сладостную влагу ее желания, чтобы увлажнить крошечный бугорок сверху. Массируя его ритмичными и быстрыми движениями, услышал, каким прерывистым стало ее дыхание. Оно звучало для меня музыкой.
Сам сгорая от плотского голода и жажды обладания, понял, что медлить больше нет сил. И одним быстрым движением вошел в нее. Ее тело было более чем готово принять меня. На миг мы замерли, встретившись глазами. Так, словно обещали себе запомнить этот миг на веки.
Но сдерживаться дольше я не мог, слишком велика была потребность в движении, в удовольствии, что оно дарило. Лидия тоже ощущала этот голод — ее бедра рефлекторно подрагивали, стремясь податься мне навстречу и обеспечить абсолютное проникновение.
Перехватив ее руки, стиснул их ладонью над головой жены. Так — я знал это — ее грудь будет подрагивать от каждого моего толчка, оставаясь абсолютно доступной моему рту. Мои глаза распахнулись шире, так оглушен я был этим зрелищем, едва первым же рывком проник в нее до предела.
Остановить меня… нас… не могло уже ничто. Крепко удерживая ее руки, я двигался в ней со всей силой. Лидия не искала сегодня нежности или упоительной страсти, я чувствовал, что ее сотрясает такая же остервенелая потребность выжать меня до предела. До капли забрать у меня все, что я способен отдать!
Мы оба были неутомимы сегодня. Как желающие в последний раз напиться воды под завязку. Принять столько, что тело выдержит с трудом. Но в голове было пусто — все сомнения отошли на второй план. Сейчас на ложе были женщина и мужчина, которые решили сделать эти часы самыми страстными, долгими, незабываемыми!
Сегодняшняя ночь принесла не один час неистовой страсти, когда, едва ощутив разрядку, мы вспыхивали желанием вновь, продолжая испытывать тела друг друга на прочность. Если бы я не знал о том, что Лидия уже носит нашего ребенка, не сомневался бы: эта ночь подарит нам его!
Часы, наполненные исступленным соитием, наслаждением на грани возможного и сокрушительной страстью, составили всю ночь. И только под утро, утолив неудержимую потребность друг в друге, мы позволили себе испытать и плавное, наполненное не силой, а чувственностью удовольствие.
Я двигался в ней неспешными ритмичными толчками, втягивая в себя губами ее грудь по очереди, и желая одного: еще раз заставить свою женщину испытать восторг разрядки. Лидия уже балансировала на грани.
Моя влажная от пота грудь скользила по ее соскам, все еще твердая плоть без устали погружалась в глубины ее лона. Лидия острыми ногтями впивалась в мои бедра, вряд ли сознавая это. Напряжение между нами, скручиваясь тугой пружиной, росло.
Всего миг, один толчок отделял нас от того, чтобы забиться в волнах удовлетворения. И в изнеможении упасть, раскинувшись рядом на ложе. Наши сердца бились в одном ритме совсем близко. Созвучно. Единственно верно.
Ночь стала беспощадной, неукротимой, незабываемой. Как агония.
Вздрогнув от странной мысли, повернулся к Лидии, перекатившись на бок. Искал ее взгляд, чтобы развеять необъяснимую тревогу. Но Лидия, поднявшись, подошла к столу.
Подхватив кубок, наполнила его вином из кувшина, на миг загородив его от меня собственным телом. Я любовался его женственными изгибами, вновь воскрешая в памяти недавние мгновения любви.
— Утоли жажду, мой воин! — Вернувшись, она протянула мне вино.
Вопреки давним убеждениям, я принял из ее рук кубок, жадно отхлебнул. Лидия не отступила, положив ладони мне на плечи, она с сосредоточенным видом провожала взглядом каждый глоток. Это было странным.
— Стой! — вдруг резко подалась она вперед, чуть не врезавшись лбом в металлический край чаши.
В недоумении отведя в сторону кубок, пристально посмотрел на жену: в чем дело? Она сглотнула, растерянно отведя взгляд.
— Дай мне половину, — протянув руки, обхватила прохладные металлические края. — Умираю от жажды.
Взгляд ее при этом был умоляющим. Каким-то виноватым и обреченным. Мое сердце сжалось. Сам не мог понять, откуда в душе возникло нежелание разделить с ней эту чарку вина?
Я же готов был отдать ей все, начиная от собственной империи и заканчивая собственным сердцем. Руки словно налились свинцом, пальцы оцепенели, странный холод поселился в груди, медленно, но верно растекаясь по телу. Неужели…
— Дай! — Словно заклиная меня, Лидия вцепилась в кубок, яростно потянув его на себя.
— Нет. — Слово получилось едва различимым, губы не слушались меня, язык ощущался разбухшим и неповоротливым. Как и собственное тело. Даже осознав предательство, я не мог в него поверить и причинить вред ей и ребенку — все в моем замедляющемся с каждым ударом сердце протестовало против этого.
Ей удалось оторвать мои пальцы от кубка. Взгляд стал мутнеть, скрывая от меня происходящее, но я успел увидеть, как Лидия выпила остатки отравленного вина. До самого последнего глотка.
Это отозвалось в немеющем теле вспышкой обреченной боли. Не-э-эт! Но я не способен был помешать ей, безвольно обмякнув на ложе.
И еще успел почувствовать, как она легла рядом, тесно прижавшись ко мне. Как с трудом пробормотала:
— Им должно хватить времени использовать твою силу, прежде чем тариль переродится. Прости меня…
