Зов безумия - Смит Джулия Дин (электронная книга TXT) 📗
Хедрик вздохнул и пожал плечами.
— Тем более что я не был уверен, что именно Родри передал Кельвину свои способности. Ведь он мог привлечь для осуществления своих замыслов кого-то третьего. Представители Совета Мастеров не исключали и другой возможности: никто достоверно не знал, является ли король Кайта лорнгельдом или нет. Родри мог выступить в роли учителя для Кельвина, надеясь на то, что, обучившись магии, правитель отменит обряд отпущения грехов. В тот момент вашему отцу было около тридцати. В крайне редких случаях мекан проявляется и в столь позднем возрасте. Кроме того, мы очень надеялись на то, что над безумным желанием поэкспериментировать в Родри возобладает здравый смысл, и он не решится пойти на риск. Позднее выяснилось, что при дворе короля Кельвина живет колдун, помогающий ему управлять страной советами и рекомендациями. Тогда мы сошлись в едином мнении, посчитав, что Кельвин — лорнгельд, а Родри просто обучает его использовать магию.
Хедрик печально вздохнул.
— По-видимому, он нашел какого-то колдуна, согласившегося отдать свои способности. Думаю, это не составило ему труда. В Кайте любой лорнгельд с радостью распрощался бы со своим даром.
Атайя нахмурилась.
— Не могу припомнить… Слышала ли я от кого-нибудь, кто передал Кельвину магические знания? Скорее всего нет. Я знала одно: он получил их в результате проведения обряда.
— Полагаю, человеку, согласившемуся на этот шаг, приказали держать язык за зубами. Представьте только, к чему привело бы разглашение тайны. Лорнгельды, узнав о возможности избавиться от своего дара, подняли бы переполох.
Хедрик положил руки на колени и задумался.
— Родри не понимает одного: даже если бы он добился положительного результата в своем опыте, то я все равно проголосовал бы против его вступления в Совет Мастеров из чисто этических соображений. Родри слишком амбициозен, возможно, он дожидается моей смерти… Прошло уже двадцать лет. Вероятно, ему осталось ждать недолго…
— Просто не понимаю, с какой это стати мой отец должен расплачиваться за непомерный эгоизм этого проклятого Родри! — в бешенстве заорала Атайя.
Сердце ее переполняла ненависть — к Родри и на того, кем бы он ни оказался, кто согласился отдать свои дурацкие способности ее отцу.
Хедрик сцепил пальцы.
— За умение использовать магию нужно платить, Атайя. Даже король не является исключением из этого правила. Чем больше дар, тем выше цена.
— Почему же Родри ничего не платит? — выпалила Атайя. — Сидит себе преспокойненько при королевском дворе и дожидается результатов своего идиотского эксперимента, мечтая попасть в ваш величайший многоуважаемый Совет. И даже не помогает отцу добиться отмены обряда отпущения грехов. Зачем утруждать себя? Ему, подобно Фалтилу, доставляет удовольствие быть вторым после короля колдуном в стране.
— Фалтил расплатился за свои деяния дорогой ценой, — произнес Хедрик. — Когда-то настанет и час Родри.
— А отец? — дрожащим голосом спросила Атайя.
Хедрик не отвел взгляда, он спокойно смотрел на девушку своими мудрыми усталыми глазами.
— Сожалею, Атайя, но мне кажется, Кельвину придется расплатиться за использование магии, ведь этот дар не был преподнесен ему при рождении. Но, возможно, ситуация не настолько трагична, какой вы ее видите в настоящий момент. Кто знает, не исключено, что совершение обряда и передача вашему отцу волшебных способностей связаны каким-то образом с тем, что его дочь — лорнгельд и наделена столь выдающимся талантом. Утверждать ничего не могу. У Фалтила, после того, как он получил дар колдовать, не было детей.
— Боже праведный, вы только прислушайтесь к своим словам! — Атайя вскочила на ноги и долбанула кулаком по рабочему столу Хедрика. — Хотите убедить меня в том, что принадлежность к роду сумасшедших должна служить мне утешением? Подумаешь: отец вскоре умрет, причем жуткой смертью. Какие пустяки! Никогда не слышала ничего более безумного и бессердечного! И почему, собственно, я должна верить вам? Кто сказал, что вы не лжете мне? Даже рассуждая о моих способностях к магии? А может, сфера, которую я якобы создала, — не что иное, как ваши фокусы или штучки Джейрена?
Атайя знала, что ведет себя отвратительно, что не права, что оскорбляет людей незаслуженно, но контролировать свое состояние была уже не в силах. По щекам покатились горячие слезы, и она резким движением смахнула их с лица.
За последние несколько дней девушке пришлось выслушать невероятно много ошеломляющих новостей, темных историй, мрачных предсказаний. Слишком много. Ей казалось, она вынуждена пребывать в каком-то нескончаемом, кошмарном сне, нереальном, страшном мире, из которого нет выхода. Но что-то странное и непонятное как будто удерживало принцессу здесь, не позволяло сбежать, исчезнуть, уехать. Что это было? Неизвестно. Она ненавидела все вокруг, себя, окружающих ее людей и жалела, что вообще приехала в Рэйку.
Руки принцессы задрожали, сердце бешено колотилось в груди. Вот бы покурить локу! Это помогло бы забыться, хоть на время отделаться от бешеных мыслей, разрывающих на части голову.
— Не понимаю, зачем я согласилась слушать вас, — закричала она. — Вы хотите, чтобы я сошла с ума, оба стараетесь довести меня до безумия. Оставьте…
В этот момент послышался странный звук: один из глиняных кувшинов на деревянной полке сдвинулся с места и через секунду, пролетев через всю комнату, вдребезги разбился от удара о противоположную стенку. На пол посыпались обломки и то, что находилось внутри, — какой-то зеленый порошок.
Атайя вздрогнула и зажмурила глаза.
— Оставьте меня в покое, слышите? — испуганно закричала она, сознавая, что с ней происходит нечто странное и ужасное. — Перестаньте издеваться надо мной!
Еще один кувшин с грохотом повалился с полки на пол, за ним — второй, третий… Вскоре вся комната была усеяна осколками сосудов, рассыпавшимися сухими травами и кореньями. Отвратительно запахло, как будто кто-то разбил протухшее яйцо. Атайя, ничего уже не понимая, обезумев от страха и отчаяния, упала на стул-дерево и яростно заколотила кулаками по подлокотникам, стараясь заглушить переполнявшие душу неведомые ей до сих пор эмоции и ощущения. Джейрен схватил ее за плечи и встряхнул.
— Атайя, прекрати! Постарайся взять в себя в руки!
— Уйди прочь! Прочь от меня! — орала принцесса, пытаясь оттолкнуть его. — Я не могу взять себя в руки! Все рушится, я просто не знаю, что мне делать!..
Атайя не слышала и не сознавала, что говорит, лишь смутно представляя, где и с кем она находится. Вскоре раздался оглушительный треск, наверное, ударили чем-то тяжелым по оконному стеклу. Вдруг комната закружилась перед глазами, руки Джейрена ослабли, а сам он превратился в прозрачную тень…
Неожиданно Атайя почувствовала, как кто-то влепил ей пощечину. Тень определенно на такое не способна. Она прижала ладонь к пылающей щеке, к тому месту, по которому ударил Джейрен. Комната тут же приняла обычные очертания, все встало на свои места, темные пятна перед глазами исчезли. Хедрик сидел на полу, согнувшись, спокойно собирая валявшиеся повсюду осколки. Он лишь на мгновение повернул голову и остался доволен: его ученику удалось довольно быстро привести принцессу в чувство.
Джейрен выглядел несколько сконфуженно. Заложив руки за спину, молодой колдун направился к своему месту.
— Прошу прощения, Атайя. Необходимо было нарушить твою концентрацию. Иногда помогает лишь это.
Атайя потерла все еще побаливавшую щеку и постаралась изобразить улыбку в знак того, что вовсе не обижается.
— Мне действительно стало гораздо лучше. — На самом деле она даже прониклась уважением к Джейрену, далеко не каждый осмелился бы дать пощечину иностранной принцессе. — Спасибо тебе.
Атайя сделала глубокий вдох и с отвращением поморщилась: все еще воняло протухшими яйцами.
— Простите меня за кувшины.
— Об этом можете не беспокоиться, — ответил Хедрик, выбрасывая в мусорную корзину очередную партию обломков. — С годами я привык к подобным явлениям. Джейрен просто обожал поколотить посуду в период мекана. Да и Фельджин тоже, насколько я помню. В этом нет ничего удивительного.
