Времена Амирана (СИ) - Голубев Сергей Александрович (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
— Интересно, почему он тебя так слушается?
Это было действительно интересно. И важно! Потому, что если понять это, то, может быть, удастся заставить его слушаться и других?
— Я думаю, — подал голос молчавший до сих пор Куртифляс, — тут все дело в крови.
Бенедикт и Ратомир взглянули на шута. В их взглядах был вопрос. И Куртифляс разъяснил свою мысль.
— Ратомир дал свою кровь. Если бы свою кровь отдал, скажем, я, то точно так же он слушался бы меня. — И добавил: — Так мне, во всяком случае, кажется. Можно спросить Панкратия, а может, этого, как его — мага.
— Да, кстати, — посмотрел на отца Ратомир, — а что с ним? С магом? С Пафнутием?
***
А Пафнутий в это время лежал на неразобранной шикарной постели в одной из незанятых гостевых комнат и наслаждался покоем. Он был заперт тут, и возле двери стояла вооруженная охрана, но это его не беспокоило. Он и не собирался бежать отсюда. Ему было хорошо. Кажется, он добился того, чего хотел. Он доказал этим скептикам, что есть силы, не подвластные им, но подвластные магии. И теперь это уже не спрячешь. Теперь им с этим придется считаться, а, значит, и с ним — с Пафнутием!
Он лежал, не раздеваясь. Он ждал. Не может того быть, чтобы его не позвали к царю. Ну, что ж, он готов!
Горящие свечи в подсвечнике, стоящем у изголовья, освещали его лицо. На лице была улыбка. Улыбка человека, уверенного в себе и в своем будущем.
***
Сердеция сидела в кресле у себя в спальне. Руки ее упирались локтями в колени, голова покоилась на руках. Вид ее был жалок и взывал к сочувствию. Вот только некому было ей посочувствовать, так же, как и ей самой некому было рассказать про то, как же ей сейчас паршиво. Даже мужа ее, этого безмозглого Урлаха, не оказалось в отведенных ему апартаментах. Где он, идиот несчастный, сейчас шляется?
Страшная и нелепая смерть Шварцебаппера, казалось, рикошетом задела и ее, лишив сил и желания жить дальше. Все закончилось, так, по сути, и не начавшись. Что теперь? Прозябание в их запущенном дворце? Ледерландия? Ледерландия отныне и навеки, с ее крестьянами и помещиками, ничуть не лучше этих самых крестьян. Урожаи, надои, запашки, споры вокруг границ земельных владений, рецепты варений и секреты забраживания браги… Тоска!..
Но каков этот Геркуланий!.. — Пришло ей в голову. — Надо же, мечом его проткнули, а ему хоть бы что! Что же он теперь, бессмертный, что ли? Да и человек ли он? Наверное, стоит умереть, чтобы восстать вот таким, ничего не боящимся, неуязвимым, способным на что угодно. А интересно, как он сейчас относится к женщинам? Нужны ли они ему?
Да что за вопрос! — Отбросила она глупые сомнения. — Что за мужчина, которому не нужны женщины? А он — мужчина, несомненно! Но вот с Принципией он как-то… холодно.
Сердеция вспомнила, как ее сестра подошла к Геркуланию. А он?.. А его, вроде, даже передернуло от отвращения. Может быть, он просто увидел то, чего раньше не замечал? Эту ее худобу, бледность. Может быть, если бы на месте Принципии была она, Сердеция… Она не встречала еще ни одного мужчину, который не жаждал бы заключить ее в свои объятия. Ну, не считая, мужа, конечно…
Да, интересно, каков он как любовник. А если в нем и тут теперь открылись столь же сверхчеловеческие силы?
Сердеция подняла голову и ее прекрасное, хоть и усталое, лицо озарила улыбка.
— А что? Нужно попробовать…
***
А неустрашимые стражи общественного порядка — капрал с Сидоровым пили чай. Сидоров был недоволен, дворца он так и не увидел. На полпути от дворцовых ворот до самого здания их с капралом, конвоировавших, совместно с еще двумя гвардейцами, связанного злодея, перехватили. Пленника отобрали, а их самих отвели в дом на задах дворца, где располагалась дворцовая стража. Тут, конечно, было тоже ничего себе — чистенько, уютно, и даже какие-то цветы росли в горшках на подоконниках, но все же это был не дворец. И это огорчало.
Встретивший их дежурный принял гостей радушно, усадил за длинный стол, принес чай, чашки, кулек баранок, сам сел с ними и с удовольствием слушал про их необыкновенные приключения. В ходе этого повествования и родилась официальная версия про героический поступок рядового Сидорова, с риском для жизни предотвратившего кровопролитие и обезвредившего опасного маньяка. Сидоров не возражал. Слушать об этом было приятно и удивительно: так вот как оно, оказывается, было-то!
Потом пришли гвардейцы, бывшие в вестибюле. Теперь, когда все, наконец, закончилось и осталось только вымыть пол там, где пролил кровь их товарищ, им больше делать было особо нечего, и они вернулись к себе. От их рассказов стыла кровь в жилах. О-о!.. Они видели такое!.. Кстати, стало ясно, что тот тип, за которым охотились четверо отважных, никак не мог быть причастен к пропаже наследника, поскольку и наследник и тот король, который пропал с ним за компанию, к моменту появления во дворце стражей порядка, были уже тут. Король тот, правда, уже в виде мертвого трупа, но наследник зато вполне себе живой. Ну, и хорошо, а то, правда, устроили бы там, в том квартале, переполох, и зря.
А этот-то, этот… которого они повязали… тоже, король, кстати! Ну, просто, куда ни плюнь, попадешь в короля, или, на худой конец, в наследника. Так вот, этот-то — как-то вышел оттуда, куда его заперли. Не иначе — измена во дворце, сошлись во мнении рассказывавшие гвардейцы. Ну вот, вырвался, с мечом — а где меч взял, кстати? — и, ворвавшись в вестибюль, отрубил голову бойцу по имени Римус. При этих словах полицейские содрогнулись, представив, какой опасности они подвергались, задерживая столь опасного преступника.
Да, срубить-то он срубил, но и на него нашлась управа. Этот, которого искали, и который умер и лежал мертвый часа полтора, ну, реально, мертвый — вдруг ожил и одним махом свернул башку тому, который с мечом. Так что, недолго тот погулял на воле-то. Отлились кошке… Да, а тот, оживший, вдобавок еще чего учудил: там один из гвардии того, кому башку-то свернули, он этого за такое дело мечом-то в грудь, и насквозь. Ну, то-есть, все, как говорится, пишите письма!.. А тот?.. Ага, как же!.. Спокойно так, как бы между прочим, этого, который его мечом-то, в нокаут, а сам меч вот так — раз!.. и вытащил. И потом этим же мечом того и проткнул. Тот еще на полу лежал, а этот — так, подходит, и — раз!.. И все.
А потом, слышно было, он как заорет: "Я Геркуланий! Я Геркуланий! "
— Ну, и что дальше? — Спросил капрал.
— Да ничего. Увели его куда-то. Да и все стали расходится.
***
Да, в самом деле, так все и было — все стали расходиться, расходиться…
Незаметно наступал новый день, и можно было тушить свечи и факелы, фонари и лампы. Новый день нес новую жизнь, но спешить туда никому не хотелось. Хотелось уснуть, а эта новая жизнь пусть пока потихоньку сама как-нибудь. Без меня…
Чтобы завтра проснуться, а оно уже… Раз уж иначе никак не получается.
5
Да, время шло, и новая жизнь потихоньку изменяла устоявшийся быт обитателей дворца. Привыкали к ней те, кому посчастливилось присутствовать при ее чудесном рождении, приспосабливались как-то и те, кому повезло проспать это событие. И уже не шепотом, а вслух говорили между собой слуги, обмениваясь новостями:
— Ну, что там, этот-то?.. Говорят, опять на кухне переполох устроил?
— Да, как обычно… Приперся, и давай по котлам шарить. Все разбежались, один шеф остался.
— Ну, ему куда деваться? Ему положено.
— Эт-точно… А тот руку в кипящий котел засунет, и хоть бы хны! Нашарит там мяса кусок, вытащит, и давай жрать!.. Аж стонет от счастья. Кость обгложет, да и как зафигачит ею куда-нибудь, на кого бог пошлет.
— Вот оно, значит, как…
— Да уж!..
***
Ломали голову в Министерстве иностранных дел, сочиняя послание в Эрогению. Министру хорошо!.. Распорядился, и пошел себе. А тут голову сломаешь. Ну, в самом деле:
— Так, на чье имя, все-таки, писать-то?..
— Ну-у…
— Вот олухи! Нет, ну, правда!.. Кто у них там заместо этого-то остался?
