Срази и спаси! - Мур Джон (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
В сущности, очень простой. Венделл однажды видел, как Шарм применил его в бою с людоедом.
Когда рука вновь сделала выпад, паж не отбил его, а скользнул по клинку своим клинком вверх, пока гарды не уперлись друг в друга, а тогда, навалясь всем весом, подтолкнул плечом меч противника вверх по стене. Бросив фонарь, он левой рукой ухватил рукоять. Его пальцы прошли сквозь зеленый кулак. Их обожгло словно огнем, но он стиснул зубы, стиснул рукоять и рванул что было мочи. Все это произошло менее чем за секунду. Древний клинок переломился у рукояти.
Рука расплылась облачком зеленого тумана. Венделл выпрямился, и обломок клинка, звеня, упал на пол. Паж отшвырнул рукоять.
— Фу-у! — сказал он, еле переводя дух. — А вообще-то ерунда, ничего такого особенного.
Он огляделся, почти жалея, что в миг торжества его никто не видит. Скажем, какая-нибудь девчонка. Но кроме него, в подземелье не было ни одной живой души. Герои обречены одиночеству.
Венделл вновь направился к алтарю. На алтаре стояла грубо вырезанная деревянная плошка. Очень старая, очень обшарпанная, очень мелкая. Он недоверчиво взял ее в руки.
— Только и всего? Дурацкая деревяшка?
Из темноты донеся шум, и в часовню хлынула вода.
Венделл сунул плошку в карман и помчался к выходу.
— Э-э-й, послушайте! Не надо! — сказал Шарм неловко. Он не терпел женских слез. Если на то пошло, то он не терпел и мужских слез, хотя это было совсем другое. Если по какой-то причине мужчина пускал слезу, его следовало потрепать по плечу, угостить парой пива, а в будущем держаться от него подальше. Однако если плакала женщина, полагалось предложить ей помощь и утешение, а как это сделать, если заплакала она из-за тебя?
— Ну-ну, все не так уж плохо! — Он пошарил в карманах, ища носовой платок, чтобы одолжить ей, но не нашел его. А Золия продолжала рыдать.
— У вас макияж потечет! — Рыдания стали громче. — Я же не сделал вам больно, ведь так? А если сделал, то прошу прощения. — Он встал рядом и попытался взять ее за руки. Но Золия закинула их ему на шею, омочив ее горячими слезами.
— Ты не понимаешь! — всхлипывала она. — Всю мою жизнь меня унижали и презирали. Мачеха и ее дочки меня ненавидели. Я была никем, пока меня не нашла Эсмерельда. И вот теперь, когда перед нами открылась возможность стать кем-то, ты отнимаешь ее у нас! — Она отчаянно прижалась к нему и незаметно подобралась рукой к его карману.
— Не принимай к сердцу! — уговаривал принц, поглаживая ее по спине не совсем по-братски. — Мы же не собираемся уничтожить грааль. Он останется цел и невредим. Если вам с ней надо будет сотворить какие-нибудь чары, мы что-нибудь придумаем. Обязательно.
— Но Эсмерельда…
— Забудь про Эсмерельду Она дурно на тебя влияет. Послушай, я знаю много чародеев, которые способны заклясть Эсмерельду, даже пальцем не шевельнув. И у них есть свои источники силы. Если хочешь учиться на фею, я дам тебе рекомендательные письма к двум-трем. А если тебе все-таки понадобится грааль, так сможешь взаймы взять этот.
— Как бы не так! — Золия шмыгнула носом. — Твоя подружка-принцессочка хочет зацапать Грааль, чтобы восстановить свое королевство. Ты отдашь его ей, а чуть она его заполучит, то уж не выпустит из рук!
— Что ты, глупенькая! Энн мной не командует, и у меня нет ни малейшего намерения отдавать Грааль… — Он умолк на полуслове, и Золия почувствовала, что он замер. Ее пальчики забрались к нему в карман и нащупали ключ.
— Энн… — медленно произнес Шарм. — Значит, она последовала за мной сюда. Это ее лошадь привязана возле изгороди! — Он грубо сжал плечо Золии и заглянул ей в лицо. — Она здесь! Где она?
Золия дала ему коленом в пах.
Шарм увидел звезды. Когда звезды рассеялись, Золия стояла в дальнем конце комнаты и заливалась безумным смехом. Она показала ему зажатый в руке ключ.
— Энн! — прохрипел он. — Где она?
— У Эсмерельды, и теперь уже дохлятина, Шарм! С кровью принцессы Эсмерельда обретет всю силу, которая ей требуется. — Она презрительно фыркнула. — С Граалем или без грааля.
Шарм ринулся на нее. Она швырнула ключ в рот и проглотила.
— Будь проклята!
— Пожелай своей подружке доброго пути, Шарм!
Принц оглядел дверь. Опустил плечо и со всей мочи ударил по панели. Дверь не дрогнула. Золия снова захохотала:
— Толщина двери четыре дюйма, мой принц, а стены вырублены в скале. Мы просидим тут, пока Эсмерельда нас не выпустит.
Шарм не ответил. Растирая плечо, он прихромал к кровати.
— Я рада, Шарм, что все обернулось именно так. Я чувствовала, что вот-вот не смогу больше изображать развратницу.
Принц отбросил простыни и взял в руки ножны с мечом. Медленно-медленно обернулся и поднял их повыше, чтобы ей было хорошо видно.
Смех Золии оборвался. Глаза у нее стали огромными.
— Ты не посмеешь… — прошептала она.
Шарм грустно посмотрел на нее.
— Мне невыносимо пойти на это, но я пойду! — сказал он и извлек меч из ножен.
Портновскими ножницами Эсмерельда срезала с Энн всю ее одежду и принялась зеленым мелком чертить каббалистические знаки по ее телу. Иногда красным мелком она ставила крестики над артерией, по-видимому, отмечая места, где кромсать. Во всяком случае, разметив так руки и ноги Энн, она подставила под край стола большое ведро. Никогда еще с Энн не случалось ничего столь унизительного, омерзительного и жуткого, а то, что Эсмерельда, орудуя мелками, напевала и нещадно фальшивила, отнюдь не могло послужить утешением.
— В столешнице выдолблены желобки, — объяснила голубая фея. — Кровь побежит по желобкам, сольется вон в той впадине, а из нее попадет в ведро.
— Техника на грани фантастики! И что только они не наизобретают потом?
— А, так мы отпускаем сарказмы? Отлично, отлично. Я восхищаюсь девушками с характером. Теми, кто готов плюнуть в лицо смерти.
Энн слегка оживилась. Эсмерельда поспешно зажала ей рот ладонью.
— Деточка, это вовсе не было приглашением плеваться. Если попытаешься, мне просто придется заткнуть тебе рот кляпом до начала кромсания.
Энн кивнула, и Эсмерельда убрала ладонь. Принцесса сказала:
— Вам понадобится еще ведро для вашей собственной крови, когда Шарм снесет вам голову с плеч.
— Принц Шарм, — ответила Эсмерельда, — в настоящую минуту вытряхивает остатки своих куриных мозгов и не хочет, чтобы его беспокоили.
— Но потом он узнает и отомстит за меня. Лучше снимите эти цепи.
— Как бы не так! Я знаю, за какие нитки дергать, чтобы Шарм плясал, как мне будет нужно. После полуночи я стану самой могущественной колдуньей во всех двадцати королевствах.
— Неужели вы никогда не думали о том, чтобы употреблять свое умение на благо людям, а не во вред им?
— Нет. Никогда, — ответила Эсмерельда, вновь беря серебряный нож. — Сделай глубокий вдох, деточка.
Энн сжала губы и затаила дыхание. Глаза у нее были плотно зажмурены. Она ждала первого прикосновения ножа, твердо решив не визжать. Она ждала леденящего прикосновения холодного металла, нажима острия, мучительного ощущения ножа, кромсающего ее плоть. Она ждала… Боже великий, почему эта старая дура так копается?
Энн открыла глаза. Принц Шарм улыбался, наклоняясь над ней. Ухмылялся, как напроказивший первоклашка. Он поднес свой меч поближе к ней.
— Энн, а я говорил вам, что наконец догадался, для чего нужна закрученная штучка в рукояти? Это отмычка!
— Я — сказала Энн, — очень счастлива видеть вас.
— Я так и подумал. — Шарм ногой перекатил труп Эсмерельды на спину. Ее черты хранили изумление, растерянность, отразившиеся на ее лице, когда меч Шарма вонзился ей в сердце со спины. — Так и не узнала, что с ней стряслось, — пробормотал принц. — Ну и стерва! Почему женщина, обладающая оккультными талантами, посвящает свою жизнь творению зла? Что ей это дает?
— Она что-то упоминала про займы под очень низкие проценты.
