Невеста для Поваренка (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (книга регистрации .TXT) 📗
- Юля, ну хватит уже, поигралась и все. Нас ждут гости и…
- Я не Юля, - не открывая глаз, ответила его жена. - Я Лиля Остронег. И этот корабль мой.
- Вот именно, что Остронег!
- Вот именно, что пока еще не твой, милая, - раздался голос капитана, подоспевшего на корабль вместе с Дылдой.
А к бригантине по причалу уже тянулась цепочка гостей, которую возглавлял шустрый кастос, бодро размахивающий палкой и топающий вперед в надежде на веселую попойку.
- Что значит “не мой”? - нахмурилась Лиля.
- А то, - вылез вперед головорез. - Ты письмецо до конца-то прочла? Там госпожа все ясно написала…
- Где оно? - заволновалась девушка. - Анжи, у тебя?
- Ну там все просто, - несколько смущенно отозвался вместо юноши капитан. - Каюту для новобрачных приготовили, тетушка Жози постаралась, но это… надо еще того…
- Короче, - подмигнул Дылда и протянул сверток Лиле. - Вот, держи. Как тока докажешь, что женой его стала, так сразу и корабль твой. И это, поторопитесь, там уже столы накрыты, преподобный шуметь начинает…
Девушка вспыхнула от гнева и стыда, разворачивая кунью сороковку.
- Как она может! Ведь Густав!.. Опять!
- Господи, Дылда, что ты несешь! - Анжи забрал меховую подстилку и ткнул обратно головорезу. - Мы сами разберемся! Юля, успокойся, это просто очередная блажь сестры…
- Ну блажь или не блажь, а без крови на сороковке дела не будет… - покачал головой Дылда. - Так что давайте, топайте в каюту, вам капитан свою уступил. Я жрать хочу…
- Вот и убирайся жрать! Мы сами разберемся!
- Не могу, мне и так из-за ваших прошлых похождений в борделе от госпожи попало.
- Что? - подняла голову Лиля, ее глаза опасно сверкнули. - В каком еще борделе?
- Дылда, заткнись!
- Дык, в столичном, - довольно поддакнул мерзавец. - Ну когда мы до берега добрались, пошли мы, значится, в самый лучший бордель…
- Ах, так ты в борделе развлекался… - девушка сжала кулаки и сделала шаг к Анжи.
- Юля, ты все не так поняла! Дылда, заткнись, я сказал, и пошел вон!
- … пока я из-за тебя с ума сходила… ты в борделе кутил… - ее голос опасно дрожал.
- Двоих выбрал…
- Ну конечно, зачем мелочиться!.. - она вырвала кунью сороковку из рук головореза.
- Одну грудастую такую…
- Ах, грудастую!..
- Юля, ну кого ты слушаешь! - Анжи увернулся от сороковки. - Подожди! Ну послушай меня!
- А вторая блондиночка…
- Хватит подзуживать! Пошел вон! Юля!..
- Я не Юля! - топнула она ногой и опять хлестнула его сороковкой. - Я Лиля Остронег! Это мой корабль! А ты мой муж!
- Ну пока еще не твой… - опять влез головорез, за что тоже получил по морде сороковкой.
- Мой! Пошел вон! - взгляд девушки сейчас был таким, что даже Дылда мигом заткнулся. - Все мое! Ты тоже мой! Иди сюда! Давай!
Анжи по-разному представлял их первую брачную ночь. В сладких грезах он заводил молодую жену в спальню, или вносил ее на руках, или даже тащил силой, но уж никак не мог вообразить, что его самого туда затолкает разъяренная новобрачная. Однако, оказавшись в празднично убранной каюте с расстеленным брачным ложем, все опасения, что Лиля развернется и уйдет от него, исчезли, потому что настоящий капитан никогда не бросит свой корабль… И все-таки дверь лучше закрыть…
Анжи увернулся от сороковки, поймал ее и отобрал, потом прижал жену к стене, захлопнув дверь каюты.
- Ты мерзавец! Ты!.. Ты!..
- Я тебя люблю… - он смотрел в бездонные глаза, полные слез, держа ее голову обеими руками и дрожа от нетерпения.
- Я тебе не верю! Бордель! Как ты мог! - она уперлась ладонями ему в грудь.
- А ты как могла… поверить Дылде… - он поцеловал легко, словно пробуя ее на вкус. - Он же специально тебя подначивал, все время, как и Хриз… Мне никто не нужен, кроме тебя…
- Правда? Поклянись! - Лиля увернулась от еще одного поцелуя, однако обнимая его за шею и сцепляя руки в замок.
- Клянусь… Я люблю только тебя…
- И никаких борделей? Клянись!
- Никаких… Клянусь… - у него закружилась голова от мысли о том, что сегодня все случится.
- Но подожди же… Подожди…
- Я не хочу… не могу больше ждать… - Анжи запустил пальцы в ее волосы, расплетая косы и целуя лицо жены, ласково и трепетно, едва сдерживая бушующую страсть.
Лиля смущенно отвечала ему, и он почувствовал, как она дрожит. А когда медовые локоны упали пышной волной на плечи, он развернул любимую от себя, потянув за шнуровку корсета. От волнения руки плохо слушались.
- Будет больно, да? - прошептала она.
Его обожгла эта мысль.
- Я… не знаю… Наверное… - последняя петля подалась, и корсет тяжелой бабочкой спорхнул к ее ногам. - Но только в первый раз… А потом нет…
Платье соскользнуло с ее плеча, и Анжи уперся пылающим лбом в бархатную нежность кожи, сжав Лилю в объятиях и не решаясь развернуть к себе.
- Я люблю тебя и никогда не обижу…
- Матушка-настоятельница говорила, что удел женщины - терпеть и… - Лиля сама развернулась и заглянула ему в глаза, ее щеки алели румянцем. - Я тоже тебя люблю и все стерплю, ты не думай. Я буду хорошей женой… - и чуть слышно, на выдохе, - и хорошим капитаном…
Он улыбнулся и поцеловал ее в лоб, легко и едва ощутимо, как обманчиво ласковый ветерок у берега взмахом ресниц заставляет дрожать парус, а потом становится все крепче и крепче, и вот уже бушующий шторм подхватывает храбрый кораблик на руки и уносит в кровать, навстречу новой взрослой жизни…
Сладко-приторный эпилог, однако с капелькой горчинки
Свадебное путешествие на “Ангельской Лилии” подходило к концу. Неделя пролетела, словно одно мгновение. Но Лиля до сих пор не могла поверить, что это все было с ней. Объятия любимого мужа, первая близость, сладость слез и нежность утешений… Отчаянное смущение перед гостями, к которым она вышла под руку с Анжи, не зная, куда девать взгляд, когда показали запятнанную сороковку… Шумные поздравления и щедрые чествования, а потом слова капитана, что теперь это ее корабль… Ее собственная бригантина! И удивительная решимость, и гордо вскинутый подбородок, и мимолетный взгляд-кивок капитану, и даже Дылда… Даже вредный Дылда молча поддержал ее первый приказ сниматься с якоря и идти по Золотому поясу западного побережья! Один только Анжи возмутился и потребовал вернуться на берег, но получил твердый отказ. Лиля отважно заявила ему, что он похищен и полностью в ее власти, во власти нового капитана. Она сама вела корабль, пусть при незримом участии Кинтаро, но сама! Бескрайняя синяя гладь, штурвал в руках, ветер в лицо, а рядом любимый муж… От его бесстыдных взглядов подкашивались ноги, а от тихих обещаний сотворить с ней всякие непотребства, едва захлопнется дверь спальни, и вовсе заходилось сердце. И вот тут упоенная радость новой жизни омрачалась ощущением собственной неправильности. Матушка-настоятельница говорила, что добродетельная жена должна терпеть похоть мужа, но не потворствовать его низменным инстинктам… Так почему же Лиля готова сама молить его о ласках? Что с ней не так?
Она оглянулась на спящего Анжи и села на кровати, подтянув колени к подбородку. Внутри все замирало, стоило только заметить пушистую тень ресниц на его чуть колючей щеке, неправильный родной нос, уткнувшийся в подушку, неровное пятно ожога на плече… Как же он прекрасен в своей неправильности! Вечером они с мужем впервые поссорились и легли спать без… без ничего. Утром бригантина уже достигнет берегов Льема, и Анжи поедет на верфь, чтобы разобраться с долгами и решить, что делать дальше. Лиля не увидит его целую неделю! Но выказать первой порочное желание было совершенно невозможно, так стыдно и неловко, хотя она просто умирала от желания целовать мужа и таять в его крепких объятиях… Что же делать?
Маленькая Тесса выбралась из корзины и запрыгнула на кровать, громко и требовательно чирикнув.
- Тсс! - поймала ее за мордочку Лиля. - Не шуми, разбудишь…
