Последний Порог (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
— У нас впереди куча месяцев в море? — усмехнулась Далия.
Энтрери непонимающе на нее посмотрел.
— Ты сказал, что Врата Балдура будут твоей последней остановкой, — напомнила ему Далия, — что ты не вернешься в Лускан на "Пескаре Шкипере".
Энтрери пожал плечами, как будто это не имело значения. Он поднял бокал и сделал большой глоток.
— Так ты вернешься с нами в Лускан?
— Я этого не говорил.
От загадочных намеков человека Далия вздохнула. Она посмотрела вокруг, почти такая же раздраженная, какой была, когда она оставила Дзирта в комнате. — Где подавальщица?
Энтрери засмеялся, приковав к себе ее взгляд.
— Ее нет, — пояснил он и указал правее Далии. — Стойка там.
— Тогда иди и купи мне вино фей.
— Это вряд ли.
Далия свирепо на него посмотрела и сорвалась со своего места, нетерпеливо расталкивая беседующих завсегдатаев. Один из них начал возмущаться и даже угрожать ей. Но затем он посмотрел мимо нее — на Энтрери, она поняла — и проглотил свои слова и отступил. Действительно, Энтрери знал этот город хорошо, а город, очевидно, знал его.
Далия вскоре вернулась за столик с двумя бутылками вина фей и парой бокалов.
— Какие планы на позднюю ночь? — спросил Энтрери.
— Поиграем в игру.
— Давай не будем. Играй с Дзиртом.
— Ты боишься?
— Чего?
— Мне проиграть?
— Что проиграть?
— Возможно, ваши превосходные отношения.
Энтрери над ней засмеялся, а она налила им обоим напитки. Она подняла свой стакан в тосте, и убийца неохотно последовал этому примеру и кубки стукнулись друг о друга. Он сделал только глоток, и Далия поняла, что она заставила его насторожиться, а это совершенно не входило в ее планы.
— Мы могли бы сыграть на монеты, — сказала она.
— У меня их мало. И я не хочу искать работу на берегу.
— Тогда на вещи?
Энтрери ее оглядел. — Мне могло бы понравиться твое странное оружие.
— А мне мог бы понравиться твой кинжал.
Энтрери покачал головой и скрестил руки на груди. — Нет, Далия, чтобы ты не предложила. Я потерял его однажды, но этого больше не повторится.
— Не этот кинжал, — сказала она с лукавым взглядом и искоркой в глазах.
Выражение лица Энтрери не смягчалось — совсем наоборот.
— Возвращайся к Дзирту, — спокойно ответствовал он.
Далия поняла, что слишком на него давит. Она задавалась вопросом, дело в кодексе чести? Он боится Дзирта? Ей это казалось неправдоподобным. Возможно, Энтрери с Дзиртом, на самом деле, были более дружны, чем любой из них хотел признавать?
— Мне нужно поговорить, — сказала она, пробуя другую тактику.
— Поговори с Дзиртом.
Далия покачала головой. — Он не понимает.
— Так объясни ему.
От баррикады коротких и замкнутых ответов мужчины, Далия вздохнула и ссутулилась. — Он знает, но не понимает, — сказала она более эмоциональным голосом. — Как он может понять? Как может понять тот, кто не жил во тьме?
Энтрери, казалось, исчерпал мгновенные ответы. Он просто сидел, все еще скрестив руки, хотя и пробормотал, — Мензоберранзан? — в ответ на утверждение Далии.
Далия снова подняла свой бокал в тосте, и к ее удивлению, он ответил тем же. Он сделал большой глоток вина, осушив бокал, а она снова наполнила их оба бокала.
Ее тонкое напоминание об их общей травме тронуло его где-то глубоко внутри, она знала.
— Ты когда-нибудь находил любовь? — спросила она, ее голос был скорее печальным, чем злым.
— Я не знаю, — ответствовал он.
— Это правда! — воскликнула Далия, подаваясь вперед. Она вскочила со своего стула и села рядом с Энтрери. — Это правда, — промолвила она снова, более спокойно. — Ты не знаешь, потому что не можешь быть уверен, потому что ты не уверен, что вообще означает это слово.
— Ты любишь Дзирта? — спросил он.
Вопрос удивил ее, и она, не подумавши, выпалила "Нет".
Поскольку Далия сейчас не собиралась думать о таких вещах. Они не имели значения. Далия должна была здесь начать ряд событий, которые приведут к месту, в котором она действительно хотела быть. И Артемис Энтрери мог отнести ее в то место, как прекрасный конь.
— Это исключительно вопрос удобства, — пояснила она.
Энтрери улыбнулся и снова осушил свой бокал, но на сей раз, он наполнил его сам. — Дзирт это знает? — спросил он наливая.
— Если бы я проводила свои дни, волнуясь о том, что он знает или не знает о любви, то уверена, я бы не думала ни о чем ином. Но это едва ли меня беспокоит. Он не может осмыслить истину того, кто я, или места, откуда я пришла, так как глубоко может любая любовь бежать с ним.
Она придвинулась ближе к Энтрери, приблизила к нему лицо и предложила, — Расскажи мне о своих ранних годах.
Он сопротивлялся, но его руки уже не были скрещены.
Далия будет терпелива. Она видела истину: человек был охвачен воспоминаниями, которыми он никогда не делился, и его воинское упорство не оставило те темные дни настолько далеко позади, как ему бы хотелось.
Далия увидела, что он уязвим, и из-за собственной подоплеки, и потому, что она давно увидела истину о себе, она знала, как бороться, чтобы освободить эту уязвимость и ею воспользоваться.
— Ты знаешь, почему я ношу эти побрякушки в ушах? — спросила она. Энтрери посмотрел на нее с любопытством, изучая ее бриллианты, много светлых на ее левом ухе, и единственный гвоздик с черным бриллиантом на правом.
— Бывшие любовники, — сказала она, показывая на левое ухо.
— А нынешний на правом, — сказал Энтрери и усмехнулся. — Черный бриллиант для дроу, я вижу.
— Я надеюсь, что не будет выглядеть нелепо, когда я перемещу его на левую мочку к остальным, — сказала она.
Энтрери засмеялся над ней.
Она вылила еще вина.
— Послушаешь мою историю? — прошептала Далия.
— Я думаю, что знаю большую ее часть.
Далия посмотрела вокруг. — Не здесь, — сказала она. — Я не могу. — Она соскользнула со стула и встала, залпом выпила свой напиток, и в это же время Энтрери допил свой. Она собрала бутылки и стаканы и печально посмотрела на человека.
— Мне нужно это рассказать, — сказала она. — Целиком. Я никогда этого не делала. Я боюсь, что не буду свободна, пока этого не сделаю.
Она посмотрела на лестницу, ведущую к комнатам наверху, а затем снова на Энтрери, который, к ее приятному удивлению, вставал со своего места. По пути он остановился у стойки и взял еще две бутылки вина.
Далия поняла, что попалась в свою же сеть, как только они зашли в его комнату, а также она поняла, что совсем не волнуется. Итак, она рассказала ему все это, о своей прогулке тем давним утром к реке за водой, о возвращения в маленькую деревню ее клана, наполненную шадовар.
Со слезами на глазах она рассказала ему об изнасиловании и об убийстве своей матери.
Они пили и разговаривали, и она начала поддевать Энтрери, и Энтрери начал говорить. Он рассказал Далии о предательстве его собственной матери, о том, что она продала его в рабство в Калимпорт — он почти выплюнул название этого города. Он начал рассказывать о том, как рос на улицах, но вдруг остановился и недоуменно на нее посмотрел.
Она сглотнула.
— Расскажи мне про остальные бриллианты, — промолвил Энтрери. — О тех, что в левом ухе.
— О других любовниках, ты имеешь в виду, — сказала Далия, добавив в голос злые нотки. Но любые надежды, что Энтрери искал вуайеристские острые ощущения, были быстро разбиты суровым лицом убийцы.
— Какой из них символизирует Херцго Алегни? — спросил Энтрери.
Далия безуспешно попыталась скрыть потрясение. Почему он говорит такие вещи? Особенно теперь?
— Я заметил, что после смерти Алегни ты ничего не переместила, — промолвил Энтрери, и Далия поняла, что она долго обдумывала предыдущий комментарий Энтрери. — Ты ничего не убрала и не переместила в другое ухо. Почему?
— Ты не хочешь слышать, — ответствовала Далия.
— Я должен ревновать? Или бояться?
— Ты не кажешься мне ревнивым типом.
