От десятой луны до четвертой - Галанина Юлия Евгеньевна (прочитать книгу txt) 📗

– Конечно, – улыбнулась сестра. – Ты здесь, и это уже замечательно. А как ты так?

– Я ее разрушила.

– Не сомневаюсь, – заметила сестра. – У тебя дар к разрушению, достаточно вспомнить, как ты моешь посуду.

– Ты серьезно ранена? – спросила я.

– Не знаю, – пожала плечами сестра и подтянула одеяло повыше. – Но у меня, похоже, отбита нижняя часть туловища. Конец хвоста пришлось удалить. Я ходить не могу – очень больно. Видела бы ты мой синяк на правой ноге – он от бедра начинается и на ступне заканчивается. Так глупо: меня чуть не затоптали. Обидно… Нас просто смяли, а их щиты мы пробить стрелами не могли… Знаешь, как умеет ходить Легион? Укроется щитами со всех сторон, копьями ощетинится и прет, как чугунный утюг. И поет:

– А Половинка Луны, Утренний, Два Гвоздя, остальные? – спросила я с робкой надеждой.

– Они ушли к Сестре-Хозяйке, – скупо сказала сестра. – И не только они. Мы живы, пока, благодаря Ножу – тут в основном остатки его отряда. Он же и меня вытащил из-под сапог Легиона. А ты откуда узнала, что мы здесь?

– Тетя написала. Она думала, что ты погибла, раз не добралась до ее подвала с занавесочками. И я так думала, только самой распоследней надеждой надеялась.

– Я бы не смогла добраться до нее в любом случае – просто не доползла бы на руках. Нож, единственный из нас, позаботился об отступлении, и поэтому те, кто остался от его отряда, отошли сюда не на голое место. Мы заперлись здесь, а Легион окружил долину. Сначала они нас вообще не трогали – сунулись раз, получили отпор и решили не рисковать. Легион тоже сильно потрепан в борьбе с Левым Крылом, и они берегут каждого человека. Поэтому они просто заперли долину и сидят в ожидании, когда мы перемрем естественным путем от голода и ран. Правда, недавно они, видимо, заподозрили неладное, сообразив, что для стихийного отступления гробница слишком хорошо укреплена и вооружена, поэтому подтянули онагры и баллисту.

– Эта баллиста нас и подшибла! – зло сказала я. – Вон она сейчас горит синим пламенем!

– Маленькая сестричка, только не говори, что это ты ее подожгла, – повернула ко мне лицо сестра.

– Конечно, я. Я выросла. И даже из арбалета стрелять теперь умею.

– Дался тебе тот арбалет… – вздохнула сестра.

– А на чем вы лежите? – вспомнила я вопрос, который давно хотела задать.

– На мешках с мягкой рухлядью из сокровищницы Молниеносного. Не на плитах же нам лежать. И одеяла оттуда. Питаемся мы его запасами, воюем его оружием.

– И вообще разули и раздели старика! – подхватил вернувшийся из подземелья Нож.

Он приблизился к нам, неся какой-то странный флаг квадратной формы с темным непонятным узором, обшитый длинной жесткой белой бахромой.

– Это что? – удивились мы вместе.

– Как что? – возмутился Нож. – Ну тебе, Светлая, твое дремучее невежество еще можно простить, ты девица необразованная, все больше подпольной войной занятая, но ты-то, Пушистая Сестричка! Ты должна историю Молниеносного назубок знать, чему вас только в пансионате учат! Это же любимое знамя великого вождя!

– Понятно, – вспомнила я зазубренные сведения. – Когда Молниеносный смог победить своего первого крупного врага, потомка Тихого Грома по имени След Хвоста, он приказал живьем содрать с его спины кожу, выделать и превратил в свое знамя. А обшил волосом из хвоста и гривы коня поверженного врага, причем скроил и сшил это знамя сам, только кожу мастера-кожевники выделывали. И последний курган по правому Борту – кенотаф, в нем нет покойника.

– Да-да, все так, а кожу, к слову сказать, Молниеносный содрал тоже сам. Хотел украсить это знамя еще хвостом потомка Тихого Грома, но хвост скорбящие родственники выкрали и захоронили где-то на востоке, – подхватил Нож. – Ничего более мягкого я не нашел, хотя и долго поглядывал, какой прекрасно сохранившейся кожей покрыт скелет Молниеносного. Но эта мягче.

– Ты серьезно содрал бы с его трупа кожу? – переспросила сестра.

– Зачем она мне? – удивился Нож. – Над ней мастера-кожевники не работали, она высохла и скукожилась. Этот флаг лучше. Хотя в последнее время я так озверел, что, пожалуй, при надобности сделал бы и это. Логически рассуждая, чем его кожа отличается от его мечей, свечей и одеял?

– Иди проветрись, – посоветовала сестра. – Ты наглотался затхлого воздуха подземелья, насыщенного безумными идеями Молниеносного. А мы давно уже катимся самым нелогичным из нелогичных путей. Взять хотя бы появление Пушистой.

– Да, – потер устало лоб Нож. – Пора менять караулы. Смола, Пушистая Сестричка, вон там.

Когда он ушел, сестра сказала:

– Нож почти не спит. Он винит себя в том, что не смог привести отряд к городской пристани. Если бы мы захватили корабль, то, возможно, оторвались бы от преследования и смогли по реке добраться до устья. Но они как раз и думали, что мы будем пробиваться туда, поэтому там стояли отборные силы. А что мы запрем себя сами в Пуповине, никто и предположить не мог, на этом направлении было легче, и сюда пробились без особых потерь. Сестра-Хозяйка, какой мясорубкой был Хвост Коровы, ты и представить себе не можешь! Лицо сестры исказилось.

– Досюда добралось шестнадцать человек. Двое умерли уже здесь. Ребята отнесли их вниз, положили в одной из кладовых, даже если сюда ворвутся, осквернить их уже не смогут. Это все, что мы смогли для них сделать. А сколько наших валялись там под ногами и копытами Сильных…

У сестры покатилась слеза, медленно, останавливаясь и задерживаясь на пыльной щеке.

– Иди, Пушистая. Дракон тебя ждет.

Глава тридцать шестая

БАЛЛИСТА НА ХОЛМЕ ДОГОРЕЛА…

Баллиста на холме догорела, а может, ее оттащили вниз. Скоро должно было рассвести. Дракон лежал на надмогильной насыпи.

– Это что за стяг ты волочешь? – спросил он. По инерции я ответила вслух:

– Это не стяг, это твоя заплата.

– Твои друзья по-прежнему меня боятся? – поинтересовался дракон.

– Они тебя уважают, – со второго раза перестроилась я на мысленный разговор.

Время шло, а проблемы рождали одна другую. Подойдя вплотную к насыпи, я выяснила, что, в отличие от дракона, залезть на нее смогу с большим трудом. Размеры не те.

– Спустись, пожалуйста, – попросила я.

Недовольный дракон на брюхе съехал с насыпи. По всему было видно, что он раздражен и чувствует себя не в своей тарелке. Наверное, несмотря на все его отговорки, он тоже до сегодняшней ночи считал себя неуязвимым от пошлых стрел, а тут такой удар по самолюбию, да еще от несъедобных особей.

– Спасибо, утешила! – пробурчал он.

Медбрат меня побери, я опять забыла, что он читает любые мысли на много хвостов вокруг.

– А кстати, – спохватилась я. – Ты, наверное, все слышал? И как я с сестрой говорила, и с Ножом, и с тем парнем на башне?

– Конечно, – подтвердил дракон. – И не только это. Я знаю, что творится в каждой голове по эту и ту сторону холмов.

– Ну и что же творится по ту сторону?

– Ничего интересного! – отрезал дракон. – Скорбят о потере баллисты, отправили гонца в город с заказом на новую, на рассвете будут штурмовать, я их почему-то вывожу из себя. В массе вы страшно примитивны.

Ну вот опять…

Стараясь и не думать больше, я просто достала кинжал и принялась отпарывать знамя от древка и срезать с него бахрому.

Получившийся квадрат, действительно мягкий, несмотря на солидный возраст, я разложила на коленях.

То, что это фрагмент спины одного из бывших правителей этих мест, уже никаких эмоций не вызывало.

– Подойдет? – спросила я у дракона.

– Помни, – попросил он.

Я послушно помяла кожу в руках.

– Подойдет. А что за узоры?