Ученица придворного алхимика (СИ) - Ярополова Ксения (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
Осмотрев дверь волшебным зрением, я удивилась, что на ней нет никаких чар. Странно было для Исы пользоваться ключом, а не магией. Хотя, после того, как мы с принцессой забрались в его кабинет, это, возможно, не было глупостью с его стороны.
Я заглянула в камеру через оконце и увидела там завернутую в одеяло фигуру, подтянувшую к себе ноги и уныло сидевшую на односпальной кровати. Узнать графиню Крестон можно было только по светлой макушке. Стоило поспешить и приниматься за дело.
Сердце заколотилось сильнее, но я, уняв дрожь в руках и затаив дыхание, аккуратно откупорила бутыль с горючей водой и еще более аккуратно, на вытянутой руке, чтобы не попало на меня, принялась заливать жидкость в замочную скважину. Реакция пошла, по тюрьме распространился неприятный запах, но у нас не было времени ждать. Я посмотрела на свои пальцы. Вспомнила, какое пожарище устроила сегодня. Как купалась в огне, и что за этим последовало.
— Использовать по чуть-чуть, — повторила слова Талаэра и зажгла огонь.
Языки пламени на моей ладони принялись лизать замок. Этого было не достаточно. Я сосредоточилась, и пламя стало ярче. Я будто выталкивала его из глубины своей души, сминала и сдавливала огнем железо. Казалось, еще немного, и не удержу, и загорится сама дверь. «Этого нельзя допустить, — пронеслось в голове. — Иначе Оливия задохнется от дыма в своей маленькой каморке!» По лбу скатилась капелька пота, а огонь в моих руках стал почти белым. Железо шипело, стонало, накалялось докрасна и оплывало. Мне было жарко. Даже ледяной пол под ногами нагрелся. Дерево рядом с замком начало обугливаться и дымиться. Пожалуйста! У меня должно было получиться!
Наконец, мне показалось, что дверь немного качнулась, будто освободившись от чего-то, и я пнула ее ногой. Со скрипом она распахнулась. Капелька горячего металла брызнула на тыльную сторону моей ладони и выбила слезу из глаз. Но я сдержалась и не стала плакать — просто зашипела сквозь зубы.
— Вот это да! — с уважением посмотрел на меня Генрих. На месте замка красовалась черная оплывшая дыра. Мужчина передал мне факел, а сам прошел внутрь. Я услышала его расшаркивания с графиней не очень ясно: оказывается, пока я работала, в тюрьме поднялся шум.
— Выпустите меня! — кричали заключенные. — Я здесь! — пленники топали, стучали, и мне стало нехорошо. Даже если они и правда совершили преступления и сидели здесь за дело, просто ощущать их угнетение было жутко. Хорошо, что в полутьме и под капюшоном никто не мог разглядеть моего лица. Хоть бы на такой грохот не собралась стража со всего замка! Чары тишины, как Иса, я наводить не умела.
Генрих вывел Оливию, поддерживая под локоть. Ее было не узнать. Сложная прическа превратилась в светлое воронье гнездо, горделивые плечи опустились, все драгоценности были сняты, а шикарное платье выглядело потрепанным и помятым. Дорогая, но тонкая ткань едва ли согревала придворную даму, и из-за этого она почти каждую минуту заходилась в кашле, тяжело опираясь на мужчину. Но самое ужасное — даже во тьме, чуть разбавленной светом факела, было видно, что такие прекрасные и надменные раньше глаза потеряли свой блеск, потухли и выцвели.
— Леди Крестон, Вы в порядке? — подошла я поближе, чтобы перекричать заключенных.
— Алоиза? Что ты здесь делаешь? — она подняла голову и недоверчиво прищурилась.
— Помогаю совершить побег. Господин Генрих, мне казалось, у Вас на поясе была фляжка. Там, случайно, не вино?
— Ой, как же я забыл? Леди надо согреться. Отпейте, — щедро поделился мужчина.
Оливия отпила, как заправский мужик. Нет, она не присосалась к горлышку, как младенец к груди, не опрокинула в себя всю фляжку, не глотая, и не пролила ни капли на подбородок. Она изящно и долго пила маленькими глотками, и только дно фляжки поднималось все выше и выше под обалдевающим взглядом Генриха.
— Благодарю, мне и правда стало теплее, — графиня вернула пустую бутыль хозяину и промокнула краешек губ платочком, вытащенным из рукава. Впечатляющий жест был испорчен только новым приступом кашля.
— Дамы, нам нужно выбираться как можно быстрее. Своды подземелья довольно толстые, и вряд ли шум кто-то услышит, но не стоит пытать удачу, — стражник ускорил шаг, заворачивая в другой коридор.
— Где Тобиас? — приостановилась Оливия.
— Мы как раз идем его спасать, не медлите. Но его держат в другой части тюрьмы. Это Вам, как дворянке, обеспечили хорошие условия.
— Так это были «хорошие условия»? — женщина дернула плечом.
— Простым заключенным не полагается даже тюфяка, не то, что, кровати. У них нет одеяла, им не дают свечей и уж точно кормят куда хуже, — любезно пояснил стражник. — И комнаты у них гораздо меньше.
Оливия на это ничего не сказала.
Я не могла понять, долго ли мы блуждали по темным переходам, и много ли прошли. Но, наконец, оказались у ряда близко расположенных друг к другу дверей. Генрих отсчитал нужную камеру.
— Тобиас? — позвала леди Крестон. — Тобиас, ты меня слышишь?
— Оливия? Это и правда ты? Что ты там делаешь? — глухо донесся хриплый голос.
— Тоби, отойди подальше! Вы все отойдите! — скомандовала я и достала новый флакон с горючей водой.
В этот раз пламя отозвалось охотнее. С радостной яростью оно вгрызлось в металл, пытаясь пожрать все на своем пути. Ощущать власть и силу было приятно. И, поддерживая огонь, я думала вовсе не о том, как бы поскорее расплавить замок, а о том, что будет, если я позволю стихии снова разгуляться. Слишком рано Талаэр залечил ожоги, и боль не могла притупить соблазна дать себе волю.
Когда я девочкой залезла в шкаф Хексии, к которому она запрещала мне притрагиваться, и случайно пролила на себя один из флаконов, меня очень сильно обожгло. Хексия долго ругалась и промывала руку водой и мыльным порошком. Она могла бы залечить ожог магией, но не стала. «Впредь будешь умнее», — сказала она. С тех пор я никогда не забывала про перчатки. А на руке остался уродливый шрам, как напоминание о том, что всегда нужно относиться ответственно к тому, что ты делаешь.
— Госпожа колдунья, — вырвал меня из воспоминаний голос Генриха, — Вы ж сейчас стену прожжете. Давайте поторопимся.
И правда, дверь была уже вскрыта. Я отошла в сторону, и Тобиас, ковыляя, выбрался на свободу. Оливия кинулась ему на шею — осунувшемуся художнику в грязной местами разодранной рубашке, да еще и с синяком на пол-лица. Они слились в поцелуе, таком жарком и пылком, хоть и недолгом, что я просто не знала, куда себя деть, и в какую сторону отвести глаза. Потом графиня принялась всхлипывать, но наш проводник прервал трогательное воссоединение:
— Уходим отсюда быстрее!
Дальше мы уже почти бежали, и для меня осталось загадкой, как Генрих мог ориентироваться в этом темном и сыром лабиринте. Ведь он прибыл вместе с лордом Ноаром, и ему пришлось выучить все переходы за короткое время.
Наконец, он указал на какой-то угол, покрутил камень в стене, и раздался грохот отъезжающего куска стены.
— Лезьте на четвереньках! — велел мужчина.
И мы полезли. Сначала каменный ход был просто пыльным и холодным, а потом начались грязные лужи. Руки и колени испачкались, юбка основательно промокла. Капюшон свалился, ведь я уже раз пять задела головой потолок. Вокруг была темнота, и мне уже показалось, что мы навсегда застрянем в этом ужасном месте, погребенные под землей, но тут потянуло свежим воздухом.
Мы еле протиснулись в узкую нору и сразу попали в колючий кустарник, который рос на выходе. Исцарапанные, тяжело дышащие и измученные, мы поднялись в полный рост и огляделись. Отверстие подземного хода располагалось у подножия холма. А мы оказались на возвышенном берегу реки. Кругом была глухая ночь, но почти полная луна совсем некстати ярко светила. Последним выбрался Генрих, а я возблагодарила короля Игора за постройку тайных ходов. Похоже, замок был пронизан ими, как кусок сыра дырками.
— Нужно выбраться на окружную дорогу. Там ждет повозка, — произнес воин. — Госпожа магичка, здесь нам придется попрощаться.
