Наречённая ветра - Лински Литта (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Путь над морем казался Эви бесконечным. Она несколько раз закрывала глаза, проваливаясь в какое-то странное подобие сна. Инослейв то становился ветром, чтобы согревать ее, то снова принимал человеческий облик, занимая Эвинол разговорами. Созвездия тускнели и меняли положение, луна медленно опускалась за горизонт, небо и море постепенно светлели. В глазах Эви все смешалось и расплывалось черно-серыми пятнами. Она даже не заметила, когда на границе моря и неба появилась темная полоска илирийского берега.
— Потерпи, маленькая, скоро будем дома, — ласково проговорил Инослейв.
— Дома, — эхом отозвалась Эвинол, уже почти не веря, что в мире есть что-то кроме бесконечного пути над морем.
В обители ветра они оказались внезапно. Эви обреченно думала, что им еще лететь и лететь, когда прибрежные воды сменились родным горным пейзажем.
— Как так? — у нее даже нашлись силы удивиться.
— Я могу попасть домой из любой точки своих владений. Неужели ты ничего не ощутила при переходе?
— Ну, если я должна ощутить что-то, помимо жуткого головокружения и пляски мутных пятен перед глазами, то значит, ничего.
— Ох, бедная моя! Сейчас же уложу тебя.
— Подождет! — раздался знакомый холодный голос.
— Тантарин?! — Инослейв опешил, столкнувшись с незваной гостьей.
А Эви было уже все равно, ее лишь злило, что приход богини северного ветра отсрочит долгожданную встречу с постелью.
— Чего тебе здесь нужно?
— Пришла сказать, что пока ты со своей куклой бродил по землям Инниаль, пропали все наши братья и сестры.
— Все?! Этого не может быть!
— Думаешь, я лгу? — лед в ее голосе стал таким пронзительным, что мог ранить. — Помнится, ты подозревал кого-то из нас? Выходит, был не прав. Ну что ж, теперь остались лишь мы с тобой.
Глава 33
Враг
Снег, еще недавно спокойно падавший на землю, словно сошел с ума. Тантарин заставляла вихри беситься и неистовствовать. Она обрушивала мириады снежинок с небес на землю и поднимала в небеса снег, лежавший на земле. В бешенстве богиня северного ветра вертела белые хлопья так, что уже невозможно было понять, падают они сверху вниз или наоборот. Снег летел со всех сторон и во все стороны. Горе людишкам, оказавшимся в этот час вдали от крова. Пусть дохнут, мелкие паршивцы!
Тантарин даже не знала, кого она ненавидит больше — людей или Инослейва. Западный ветер оказался предателем, вставшим на сторону даже не врагов, а тупого корма. Но как бы ни был силен ее гнев на Инослейва, Тантарин была практически уверена, что не он похитил остальных богов и держит их в заточении. Однако это не снимало с западного ветра вины за происходящее в мире. Он положил начало безумным событиям — Тантарин почти не сомневалась в этом.
Как он посмел отказаться от жертвоприношений? Как посмел нарушить извечный ход событий? И похоже, именно поэтому на него никто не покушается. Зло, вызванное к жизни предателем, кем бы оно ни было, щадит источник своего появления. Тантарин не понимала, что это за зло, способное не просто противостоять ветрам, но даже покуситься на них, но явственно ощущала его незримое присутствие повсюду в мире, сошедшем с ума.
Ее бесило собственное бессилие и что-то поднимавшееся из глубины души, слишком похожее на страх. Как найти братьев и сестер? Как вытащить их из ловушки? Как вернуть устоявшийся порядок вещей? Люди, люди, проклятые люди! Это они во всем виноваты. Неужели чокнутый Инослейв прав, и они могут менять реальность своей верой и своей ненавистью? Во всех землях пропавших ветров хозяев проклинали на разные лады. Неужели людские проклятия смогли причинить реальное зло богам? Это немыслимо, но иных объяснений у нее не было. Что за чудовище породила ненависть сотен тысяч людишек, слившаяся воедино?
А еще эта их Эвинол, пожри ее бездна! Уж теперь-то имя игрушки Инослейва накрепко врезалось Тантарин в память. Его произносили повсюду, даже в ее собственных владениях. Проклятой Эвинол молились уже не только в Илирии, но и во всех обитаемых землях. Люди призывали ее, умоляя защитить от произвола ветров, даровать покой от бурь, ураганов и даже вернуть исчезнувший ветер.
Тантарин уже готова была поверить Инослейву и допустить, что людишки наделили илирийскую девчонку бессмертием, но могли ли они сотворить из нее орудие мести? По правде сказать, девчонка мало походила на чудовище. Она и по людским-то меркам слаба и глуповата, куда уж ей противостоять ветрам. И как бы она сумела пленить всех и спрятать их где-то, если не отлепляется от Инослейва? Да и западный ветер, каким бы жалким и презренным человеколюбцем ни оказался, не стал бы так поступать с братьями и сестрами. Но тогда кто же способен на такое? Кто?!
Тантарин оставила мир людей, завалив его снегом, и отправилась к себе. Она без конца перебирала в памяти события последних дней, пытаясь найти разгадку. Первым она обнаружила исчезновение своего вассала — Фианара. Она и без того несколько раз связывалась с ним после исчезновения Инниаль. Не столько потому, что опасалась за него, сколько желая привлечь его к поискам. Фианар нехотя повиновался ее призыву, но особого рвения в попытках найти Инниаль не выказал. Северо-западному ветру не было дела до пропавшей сестры. Даже Инослейв проявил большую заинтересованность. А Фианар лишь разводил руками, мол, чего от меня-то надо? Когда он ответил молчанием на очередной призыв, Тантарин поначалу решила, что он просто не желает с ней разговаривать. Тогда она явилась к нему: сначала в обитель, а потом и в Латар — его людские владения. Худшие опасения подтвердились: Фианар исчез.
Потом к ней заявился Хорастер с криками о пропаже Миалин — младшей, находящейся под его покровительством. А спустя несколько часов Ларишаль жаловалась на исчезновение На’араша — юго-восточного ветра. Их взволнованное кудахтанье взбесило Тантарин, и она прогнала обоих, велев им искать своих младших.
Когда и один, и другая не явились через много часов, Тантарин, охваченная нехорошими предчувствиями отправилась сначала в Найенну, а затем в Равалон. Как она и опасалась, оба как сквозь землю провалились. Причем было видно, что без боя оба ветра не сдались. Это вам не младшие! В обители восточного ветра валялись переломанные, как соломинки, или вывороченные с корнями вековые деревья. А среди песков, столь любезных сердцу Ларишаль, зияли огромные ямы, будто бы по пустыне, где стоял ее дворец, гулял смерч, выборочно вгрызаясь в песчаные просторы.
При взгляде на эти разрушения Тантарин приходила одна лишь мысль, отдававшая безумием. Все это было похоже на схватку ветров, равных по силе. Ну, или не равных, учитывая, что Ларишаль и Хорастер потерпели поражение. Но ветер? Младших можно в расчет не брать, им не справиться с Ларишаль и Хорастером. А Инослейв сейчас слабее их всех, несмотря на заемную силу. Куда ему. Да и зачем? У него на уме одна эта Эвинол, будь она проклята.
Такую битву со старшими ветрами могла бы устроить разве что она сама. Только у нее достало бы мощи победить южный и восточный ветер. Неужели людская ненависть пробудила нечто сопоставимое с ней по силе? Что ж, если так, то Тантарин рано или поздно найдет этого похитителя ветров и сразится с ним. Вот только не будет ли слишком поздно для всех остальных? Не останется ли она, выйдя победительницей, единственным ветром в мире? Инослейва, этого человеческого прихвостня, можно не брать в расчет.
А хочет ли она этого? Тантарин сцепила руки и прикрыла глаза, глубоко задумавшись. Она тысячелетиями привыкала отвечать за всех. А они? Только и знали, что всеми силами отстаивали независимость. А почему она сейчас должна бороться за них, спасать, если вместо этого может стать единственной хозяйкой всего мира? Разве ее вина, что все, включая самых сильных, попались в ловушку, став добычей неизвестного зла? Разве у тех же людишек не ведутся постоянные войны, в результате которых сильные порабощают слабых? Это законы природы. Пока ветра были на ее попечении, она заботилась о них, направляла, не видя ни капли благодарности. Она попробовала защитить их и от этой напасти, но не смогла. Значит, так распорядилась судьба. Пришла пора установить в этом мире единобожие.
