Мир первый: Деймос (СИ) - Конычев Игорь Николаевич (читаем бесплатно книги полностью .txt, .fb2) 📗
Возможно, получится залечь на дно. Но надолго ли?
Я тряхнул головой, отбрасывая эту мысль — не хочу прятаться по подвалам до конца жизни. Лучше уж умереть в бою, и тогда все закончится. Да, Реквием очень сильный артефакт, но он не делает меня непобедимым или бессмертным. Я могу умереть и, скорее всего, так и случится. Рано или поздно.
Другой разговор — что я успею сделать за отведенное мне время. Я готов сражаться, но хотелось бы понимать, за что именно. И эта мысль снова отсылала меня к Катерине — все эти годы она не сдавалась и продолжала идти к цели. Но к какой?
— За что сражаются некроманты? — спросил я своего спутника. О нем я ничего не знал, кроме имени. Его звали Грант. Перед тем, как мы покинули горы, он сказал, что отведет меня к членам первого круга. Вот и вся информация.
Колдун замедлил лошадь и взглянул на меня из-под глубокого капюшона.
— Это какая-то проверка? — он прищурился.
Я промолчал. Пусть понимает, как хочет.
— Паладины пришли на Деймос и хотели отнять власть у Аларика. — Осторожно начал Грант. — Хотели принести Свет туда, где царствует Мрак. Но это наша земля…
— И вы готовы сражаться за нее даже ценой жизни соотечественников?
— Не понял… — Грант нахмурился.
— Люди из Антли, — пояснил я. — Это и их земля тоже. Но они не хотели воевать.
— Поэтому мы их убили и сделали полезными. — Некромант неприятно усмехнулся.
У меня скулы свело от злости. Как же хотелось прямо сейчас стереть с его бледной рожи эту ухмылку…
— Простолюдины служат тем, у кого сила. У них нет ни чести, ни совести. Они сами отдают нам своих детей в обмен на защиту. — Продолжил некромант. — Но есть и те, кто продает сыновей и дочерей паладинам, чтобы те вырастили из них, — Грант сплюнул, — праведных воинов. Ни те, ни другие не заслуживают жизни. — Подытожил он.
— А кто заслуживает?
— Верные Мраку и королю, — Грант заискивающе улыбнулся.
Кажется, он считает меня приемником Аларика. Что же, так даже лучше. Я не собираюсь его разубеждать.
— Я ответил на твой вопрос? — поинтересовался Грант.
Я кивнул и задумался над его словами. Как это часто бывает, обычные люди оказались зажаты между молотом и наковальней. Те, кто просто хочет жить, стали заложниками ситуации. Я не собирался оправдывать тех, кто продавал своих детей и близких — это настоящие скоты, как ни посмотри. Но сами дети — они не виноваты ни в чем. И, если война между паладинами и некромантами закончится, смогут ли простые люди жить спокойно?
Возможно. Но лишь при условии, что на Деймосе не останется ни первых, ни вторых.
Большой черный ворон слетел с ветвей и уселся на плечо некроманту. Грант что-то шепнул ему, и птица взмыла в воздух, исчезнув в темном лесу.
Что это было? Понятия не имею. Скорее всего, какие-то колдовские заморочки. Куда больше меня удивлял тот факт, что Грант не ел и не пил. По крайней мере, мы ехали без долгих остановок много часов, но я не заметил, чтобы он хотя бы позу в седле изменил. Мне удалось перекусить прямо в пути, благо, что я забрал себе запасы и воду одного из мертвых паладинов. Еда оказалась вполне сносной. Еще бы запах оживленной лошади и ее внешний вид не портили аппетит…
Впрочем, имелся у скакунов некромантов и один весомый плюс — они не нуждались, ни в еде, ни в отдыхе, прямо как их хозяева. Но я все же предпочел бы живого коня.
Мертвая лошадь слушалась идеально, так что замерла на месте по первому же приказу. Я соскочил в грязь и с наслаждением размял спину. Отпустив гарма побегать, я направился к ближайшему дереву.
— Ты куда?
Повернув голову, я взглянул в сторону Гранта, который остановился чуть впереди и сверлил меня взглядом.
— По нужде.
— Иногда… — некромант помолчал, вслушиваясь в звуки ночи, — … я забываю, насколько живая плоть слаба.
— Судя по тому, что нас осталось двое — неживая плоть не намного сильнее. — Заметил я.
— Живые люди уступают мертвым и в крепости, и в нуждах. — Упрямо парировал Грант.
— Ага, расскажи об этом Стражу, — вспомнив, как махина раскидала зомби, а потом похоронила под собой Скаша, я скривился.
Некромант смерил меня взором. Я проигнорировал это. Хочет таращиться? Пускай.
Закончив со своими делами, благо вызванные кольцом доспехи снова сменились мирской одеждой, я подозвал гарма. Лезть в седло не хотелось, но пришлось. Дело не в том, что я устал от бесконечных конных прогулок. Мне не хотелось даже касаться облезлой кожи и смердящей плоти оживленного существа. Но другого транспорта под рукой не оказалось.
Мы поскакали дальше. Я пытался понять, какое сейчас время суток и посмотрел вверх. Ветви темного леса смыкались над нашими головами настолько плотно, что у меня не получилось разглядеть даже крохотный кусочек неба. Но имелась и положительная сторона — сплетенные между собой кроны деревьев не пропускали дождь. Я только слышал, как где-то наверху гремел гром, да тяжелые капли колотили по листьям.
То тут, то там раздавался протяжный волчий вой. В кустах кто-то рычал, стонал и даже плакал. Что-то постоянно скрипело, отовсюду доносились хлопки крыльев и чьи-то шелестящие шаги. Атмосфера этого леса заставляла нервничать даже щенка — он сжался у меня на руках и то и дело скалил зубы.
Ширина лесной дороги позволяла скакать рядом, так что я догнал Гранта. Общество некроманта нельзя было назвать приятным. Но он мог предоставить мне больше информации. От такого я отказываться не собирался.
— За нами кто-то следит, — поделился я своими наблюдениями.
— Дети Ночи, — спокойно ответил некромант. — Многие из них нашли здесь приют. Они живут, растут, выжидают, рождаются, умирают и вновь восстают из перегноя плот и листьев.
Мда, живописное, конечно, описание, но недостаточно точное.
— Я слышал вой. Тут водятся оборотни?
— И они тоже, — уклончиво ответил Грант. — Но нам ничего не грозит.
Не то чтобы слова некроманта меня обнадежили или успокоили. Я чувствовал, что он не доверяет мне. Но, тем не менее, колдун не атаковал. Наоборот, он вел меня в свое логово.
Или в очередную ловушку?
Время покажет. Мною вдруг завладело невесть откуда взявшееся ледяное спокойствие. Я осознал, что готов убить некроманта в любой момент и, в отличие от жителей Антли, никогда о нем больше не вспоминать.
Когда я уже начал клевать носом и соскальзывать с седла от усталости, мы, кажется, приехали. Лошади замерли перед покосившейся ржавой оградой в виде переплетенных металлических роз с острыми шипами. Резные ворота оказались приветливо распахнуты — покосившиеся створки протяжно поскрипывали на ветру.
Я поморщился — звук, как вилкой по тарелке.
В низине, за оградой раскинулось кладбище, в центре которого возвышалось безобразное дерево, больше похожее на нагромождение скрученных в узлы обломанных ветвей и корней.
Кладбище оказалось совсем небольшим. Всего несколько десятков раскрошившихся и потемневших от времени могильных плит выглядывали из густого серого тумана. Мне показалось, что среди его стелящихся по земле клочьев что-то непрерывно ползает и извивается… Змеи? Потерев уставшие глаза, я присмотрелся. Нет. Показалось. Только грязь и пожухлая трава.
Ничего не нарушало покоя старого кладбища.
Совсем.
Я вдруг понял, что стало очень тихо. После пугающих звуков колдовского леса, эта тишина казалось оглушительной, вязкой, неестественной. Я услышал, как мое собственное сердце гулко бьется в груди.
Грант сделал непонятный знак рукой и послал лошадь вперед. Жестом он пригласил меня следовать за ним. Я не спешил принимать приглашение. Все мое человеческое естество противилось тому, чтобы пересечь границы кладбища.
Там что-то было. Что-то чужое. Незримое. Опасное.
— Обратного пути нет. — Грант заметил мою нерешительность.
Даже если бы он был, я бы им не воспользовался.
Стиснув зубы, я послал лошадь вперед. Гнилые копыта влажно зачавкали по сырой кладбищенской земле. Гарм на моих руках тихо зарычал, предупреждая об опасности. Но я и сам понимал, что здесь что-то не так.
