Островитянин - Робертс Джон Мэддокс (читать книги без регистрации txt) 📗
В заливе вокруг было полно кораблей, которые, подобно «Рассекающему волны», завершили свой мореходный сезон на этот год. Одни стояли на якоре, другие — в крытых длинных строениях на берегу. Грузчики сновали по каменному молу. Над палубами некоторых кораблей высились деревянные устройства для подъема грузов. Эти устройства приводили в движение люди, которые бесконечно шагали на месте внутри огромных колес, расположенных по бокам. Морские птицы реяли над гаванью, и их пронзительные крики смешивались с голосами людей и грохотом разгрузочных машин.
По приказу Молка, навес был убран, на корабле подняли якорь, и капитан встал за руль. Судно на веслах вошло в гавань. На берег бросили канаты. «Рассекающий волны» пришвартовался к пирсу, и матросы затянули ритмичную песню, которую обычно пели в знак того, что плавание закончено. Теперь оставалось лишь принести ритуальную жертву богам. Множество толкавшихся в порту бездельников приветствовали моряков и предлагали помочь в разгрузке. Вскорости тюки из трюма вытащили на берег. Появились чиновники, чтобы записать груз и установить размер портовых сборов и пошлин.
— Ближайшие два-три дня я буду очень занят, Гейл, — сказал Молк. — Но ты уже слегка освоился с цивилизованными странами. Надеюсь, ты не пропадешь и сможешь сам подыскать себе занятие на зимние месяцы. Если же с тобой что-нибудь случится, например угодишь в городскую тюрьму, то немедленно дай мне знать, и я постараюсь сделать все, чтобы помочь тебе. Связаться со мной можно через Гильдию судовладельцев. Наш зал собраний напротив храма морского бога.
— Постараюсь быть осторожным, — ответил юноша, собирая свои скудные пожитки.
Матросам выдали аванс, а остальные деньги обещали на третий день после разгрузки. Первый день отводился под разгрузку, второй — на продажу грузов с аукциона, третий — на расчеты с матросами.
К Гейлу эти заботы почти не имели отношения, если не считать получения денег, смысла которых он еще не вполне понимал и мало из-за них беспокоился. Не особо обремененный имуществом, включавшим копье, длинный меч, несколько выделанных шкур ночного кота, наплечную сумку и мех для воды, юноша был готов бросить вызов цивилизованному миру. Его украшения и немного денег, сохранившиеся с прошлых времен, помогут ему продержаться некоторое время, пока он не найдет себе занятие по душе.
Гейл поднялся из порта к холмам, в центр города. Он заглянул на рынок, прилавки и шатры которого ломились от ошеломляющего разнообразия товаров. Молодой человек не мог удержаться, чтобы не обойти его целиком. Его провожали любопытными взглядами, но Касин был крупным городом, и чужеземцы в нем не явились такой уж редкостью. В Гейле признавали островитянина, но поскольку шессины появлялись в Невве нечасто, то юноша и привлекал к себе внимание, хотя в столице и не было недостатка в высоких красавцах-варварах.
Гейл решил сперва поискать удачи в центре деловой жизни Касина, именуемом Выгоном. В те дни, когда столица Неввы была еще маленькой портовой деревней, на Выгоне размещалось общественное пастбище, где любой горожанин или приезжий мог оставить за плату свой скот. Когда город разросся, на месте пастбища устроили рынок, затем — площадь для собраний, теперь же здесь лепились друг к другу общественные здания вперемежку с небольшими лавками. Городские улицы беспорядочно петляли среди окружавших залив невысоких холмов. Над Выгоном возвышалась огромная статуя бога войны, которая была видна из любого района города. Это помогало Гейлу в Касине.
Городские здания чаще всего были невысокими и строились из дерева или кирпича, несколько особняков были сложены из плитняка. Время от времени Касин опустошали пожары. Однажды Гейлу показалось, что его подводит зрение: он увидел замурованные в стену куски человеческих тел. Но, приглядевшись, он успокоился — это оказались всего-навсего разбитые куски статуй, использованные для укрепления фундамента.
Ориентироваться в лабиринте улочек оказалось непросто, и Гейлу часто приходилось возвращаться, поскольку он то и дело попадал в тупики. Наконец, задав не один вопрос прохожим, которые с трудом понимали его речь, он вышел на широкую улицу, ведущую к Выгону. По ее краям тянулись полоски земли, усаженные раскидистыми деревьями и цветами. Это почему-то напомнило юноше его далекую родину. Здесь также часто встречались источники, у которых толпились женщины с кувшинами в руках. На узких улочках это были простые ручейки, вытекающие по небольшим глиняным трубам из какого-нибудь водоема, а на аллее — более сложные сооружения, украшенные каменными или глиняными скульптурами. Вода вырывалась из них вверх дугообразными струями, наполняющими воздух приятной прохладой, а в водяном тумане мерцала многоцветная радуга.
Гейла потряс вид изваяния бога войны — самый большой монумент, который он когда-либо видел. Многие статуи в Касине пострадали от времени и непогоды, некоторые оказались разрушены почти полностью — видимо, по вине землетрясения.
Юноша с любопытством наблюдал за людьми, принадлежавшими к самым разным племенам и народам. Он видел худощавых, с ястребиными носами жителей пустынь, которые вплетали крохотные колокольчики в окладистые черные бороды. Они вели с собой огромных нескладных животных, именуемых горбачами. Встречались и коренастые обитатели из южных джунглей, с волосами, украшенными перьями неизвестных Гейлу птиц. Рабы чаще всего ходили полуголыми, в одних набедренных повязках, и носили толстые медные ошейники.
Большинство чужеземцев составляли мужчины: видимо, женщины путешествовали редко. Высокородные дамы носили вычурные платья с тугими корсетами, почти не позволявши ми им сгибаться и свободно двигаться, демонстрируя, что им не приходится заниматься тяжелой работой. От солнца они закрывали лица вуалями, а кроме того рабы держали над их головами большие зонты. При встрече дамы обменивались многословными приветствиями, причем Гейл почти не мог понять ни слова из того, что они говорили.
Юноша миновал прилавок, за которым сидел человек в красной тунике из грубого полотна, с коротким мечом на поясе; на его кожаные обтягивающие штаны были нашиты медные бляшки. Рядом на земле лежал панцирь из костяных бляшек, покрытых красной блестящей краской, а на прилавке красовался шлем из дубленой кожи, увенчанный султаном из длинного хвоста кагги. Человек этот с интересом взглянул на высокого, хорошо сложенного юношу, пристально осмотрел его копье и длинный меч.
