Проклятье хаоса - Сальваторе Роберт Энтони (список книг .txt) 📗

На этот раз всех остановил Айвэн. – Прежде чем мы туда войдем, надо наметить путь, – рассудительно буркнул дворф.

Кэддерли скептически посмотрел на него.

– Мы понятия не имеем, где может находиться Даника, – сказала Шейли, – или где можно наткнуться на Руфо и его сторонников.

– Если свернем не туда, то передеремся со всеми, кто засел там, раньше, чем найдем Данику, – возразил Айвэн, но потом, будто внезапно сообразив, что он только что сказал, особенно о драке со всеми, вспыльчивый дворф пожал плечами, будто это уже не имело значения, и снова повернулся к двери.

Кэддерли вытащил свою световую трубку и открыл ее сзади. Из маленького отсека выскользнул заговоренный диск, даже на солнце его сияние ослепляло. Потом молодой жрец снял шляпу и пристроил светящийся диск за украшающим ее священным символом Денира.

Юноша взглянул на двери и вздохнул. По крайней мере, они войдут не в темноту. И все же Кэддерли не вдохновляла идея бродить по этому впечатляющему своими размерами зданию, когда в нем так много врагов, а у них совсем нет времени. Сколько комнат можно обыскать за день? Наверняка даже не половину покоев Библиотеки Назиданий.

– Начнем снизу, – предложил Кэддерли. – Кухня, главная молельня, даже винный погреб. Руфо наверняка забрал Данику и Дориген туда, где потемнее.

– Ты допускаешь, что он захватил их, – заметила Шейли, и ее тон напомнил Кэддерли, что и девушка-воительница, и колдунья изобретательны, проворны и умелы. – Давайте иметь в виду, что Даника, возможно, вовсе и не там.

Кэддерли знал лучше. В сердце своем он не сомневался, что Даника в Библиотеке и что она в беде. Он хотел ответить эльфийке, но Персиваль опередил его, пустившись в дикий танец по веткам над их головами.

– Эй, мелкий крысеныш! – завопил Айвэн, прикрывая голову широкими ладонями.

Пайкел, казалось, был в равной степени возбужден, но, в отличие от брата, зеленобородый дворф не протестовал. Он показал коротким пальцем на белку и запрыгал вверх-вниз.

– Что такое? – одновременно спросили Кэддерли и Шейли.

Персиваль пробежал по ветке и огромным прыжком перелетел на крышу Библиотеки, заплясав на водостоке, кувыркаясь и взволнованно вереща.

Кэддерли взглянул на Пайкела.

– Персиваль нашел их.

Он скорее утверждал, чем спрашивал.

– О-о-ой! – согласился проницательный (по крайней мере, в том, что касалось природы) дворф.

Кэддерли повернулся к своему другу-грызуну.

– Даника? – спросил он.

Персиваль высоко подпрыгнул, едва не сделав сальто.

Айвэн протестующее взревел:

– Эта крыса нашла их?

Возмущению его не было предела. Пайкел отвесил брату подзатыльник.

– Это все, что мы знаем, – напомнила Шейли вспыльчивому Айвэну, пытаясь остановить очередную междоусобицу.

Кэддерли даже не слышал их. Он дружил с Персивалем уже три года и знал, что зверек не глуп. Далеко не глуп. Кэддерли не сомневался, что Персиваль понимает, что они ищут Данику.

Он последовал за Персивалем, а его друзья зашагали за ним, огибая южное крыло Библиотеки. Большая его часть пострадала от пожара, но стена и окно у самого края здания уцелели. Персиваль проворно бежал вдоль водостока, осторожно минуя грубые расколотые камни. Последний прыжок – и он приземлился на подоконник маленького окошка на втором этаже.

Кэддерли закивал даже прежде, чем бельчонок остановился.

– Даника там? – с сомнением спросил Айвэн.

– Личная комната декана Тобикуса, – объяснил Кэддерли, и ему все стало ясно.

Если Руфо поймал Данику, женщину, которую так давно желал, он наверняка выделил ей самую удобную и пышную комнату в Библиотеке, а ничто так не соответствовало этим требованиям, как личные покои декана.

За уверенностью последовала секунда слепого ужаса. Если следовать этой логике и если Персиваль прав, значит, Руфо действительно заполучил Данику!

– Какой кратчайший путь в эту комнату? – спросил Айвэн, решив не продолжать бесполезный спор.

– Кратчайший – прямо наверх, – ответил Кэддерли, и все взгляды устремились к небу.

Айвэн поворчал немного, пытаясь прикинуть, как доставить туда всех. Наконец он тряхнул головой и оглянулся на молодого жреца, готовый в пух и прах разнести его план, и тут же подпрыгнул от удивления. Там, где у Кэддерли раньше были обычные руки и ноги, теперь красовались беличьи лапы – лапы, покрытые белой шерсткой!

Шейли, не столь изумленная, протянула Кэддерли конец крепкого шнура, и он легко взобрался вверх и вскоре уселся на узком подоконнике рядом с Персивалем.

Окно было всего несколько дюймов шириной – просто квадратная трещина в стене. Кэддерли заглянул в него, диск на его шляпе освещал комнату. Однако разглядеть что-то внутри оказалось сложно – глубина оконца превышала фут. Виднелся лишь край кровати, а на ней, под атласной простыней – абрис женской ноги.

– Даника, – хрипло прошептал Кэддерли, стараясь взглянуть под лучшим углом.

– Что ты видишь? – окликнул снизу Айвэн.

Это Даника. Кэддерли знал, что это Даника.

Он подался назад, велел своим рукам и ногам превратиться в обычные и погрузился в Песнь Денира. Он уже так близко, простому камню его не остановить.

– Что ты видишь? – снова потребовал ответа Айвэн, но потерянный в Песни, в магии своего бога, Кэддерли не услышал зова.

Он сконцентрировался на камне вокруг окна, увидев самую его сущность. Воззвав к своему богу, юноша вытащил из-за спины бурдюк, окропил кладку водой, приложил к вдруг ставшим вязкими и податливыми камням ладони и начал изменять форму вещества.

Толстое оконное стекло под руками Кэддерли выпало и чуть не угодило по голове стоящему внизу, руки в бока, Айвэну.

– Эй! – вскрикнул дворф, и Кэддерли услышал его даже сквозь приливы Песни.

Он осмотрел свою работу, вспомнил о друзьях и приделал к камню выступ, за который надежно зацепил шнур Шейли.

Итак, окно стало широким, и Кэддерли влез в комнату. Денир покинул его, как только юноша очутился в оскверненном месте; если бы он сосредоточился, то понял бы это лучше. Даже сияние светового диска, прикрепленного к широкополой шляпе, казалось, потускнело.

Но Кэддерли ничего не замечал. Его взгляд и мысли были направлены лишь на кровать, на фигуру Даники, лежащей слишком тихо и слишком спокойно.

Шейли буквально взлетела вверх по веревке, ворвавшись в комнату вслед за Кэддерли. Айвэн, а за ним и Пайкел, перебирая сильными дворфскими руками, быстро залезли за ними, хотя Пайкел надолго задержался на подоконнике, чтобы втянуть несчастного Билаго вверх на пятнадцать футов к окну.

Кэддерли стоял рядом с постелью, не сводя глаз с девушки, не находя в себе сил протянуть руку и дотронуться до Даники.

Она останется холодна к его прикосновению. Холодна. Он знал это. Он знал, что она мертва.

Шейли не могла больше выносить неопределенности; она не могла видеть, как Кэддерли испытывает столь страшные муки. Эльфийка низко нагнулась над кроватью и приложила чуткое ухо к сжатым губам Даники. Секунду спустя она выпрямилась, глядя прямо в глаза Кэддерли, и медленно покачала головой. Ее рука отвела ткань туники от шеи девушки, открывая подсохшие раны – два точечных отверстия от укуса вампира.

– О-о-о, – простонали Айвэн и Пайкел разом.

Вайсеро Билаго всхлипнул, борясь со слезами.

Осязаемое подтверждение того, что Даника ушла, что Руфо забрал ее, вселило в самое существо Кэддерли вращающийся шар горя, шар с острыми шипами, причиняющими молодому жрецу боль, проникающими в каждый уголок его души, разрывающими сердце и чувства. Даника мертва! У него отняли его любовь!

С этим Кэддерли смириться не мог. Кэддерли не мог этого позволить. Никак.

Он призвал Песнь Денира в свои мысли, пробиваясь сквозь завесу зла, пропитавшего это место. От усилий голова раскалывалась, но он не отступал. Только не тогда, когда Даника, его любовь, лежит, неподвижная и бледная, перед ним.

Мысли Кэддерли неслись в потоке мелодии, толчками распахивая закрытые двери и стремясь к высшим уровням энергии. Он ушел от своих друзей, не физически, ибо тело его по-прежнему стояло рядом с постелью, но духовно, его душа освободилась от смертной оболочки, стремясь в царство духов, в царство смерти.