Артур-полководец - ап Хью Дэвид (читать книги онлайн полностью txt) 📗
Но, Ланселот.., воины в смятении.., они запросто смогут снова выступить под знаком золотого вепря Кея, короля Клуида. Ну, и конечно, рыцари Бедивира пойдут за мной. А если бы к нам еще присоединились два твоих легиона… Скажи, кто бы мог противостоять нам? Я это к тому, чтобы ты просто не забывал об этом. Подумай, Ланс. Пендрагон не принц, у него нет собственного войска.
Питер промолчал. Он все понимал. Люди Артура колебались, их пугали замыслы государя оживить Империю, возродить Pax Britannicus – Империю, которой никогда не существовало.
Питер обнаружил кучку чистых тряпиц, использовал одну из них и бросил в ведро.
– Расскажи мне про Корса Канта, – попросил он.
– Да дурак он редкостный, что про него рассказывать? А ты никогда не замечал, куда попадает «Дурак» в египетской колоде? – И Кей стасовал колоду Таро.
Питер покачал головой. Он никогда не интересовался всякой эзотерикой типа экстрасенсорики, астрологии и колдовства. Он был здравомыслящим человеком, хотя точно знал, то карты Таро много значат для масонов.
– Это старшая карта , – сказал Кей и показал Питеру разложенные веером карты. – Но она же и младшая, идет сразу за Светом . Все начинается с «Дурака» и все им кончается.
Кей медленно повернул колоду и продемонстрировал Питеру верхнюю карту. Естественно, это снова оказался «Дурак». Питер вздрогнул – он не заметил, как Кей перебросил карту.
– Ладно, продолжай действовать, – распорядился Питер, хотя понятия не имел о том, какие это могут быть действия. Однако благоразумие подсказывало ему, что беседу с Кеем пора закруглять. Он встал, натянул штаны, одернул тунику и вышел из уборной. Как только Питер вышел, Кей снова углубился в чтение свитка, вот только теперь он уже не смеялся.
«Что-то есть в Меровии такое, что пугает даже Артуса». Питер взглянул на свою руку, припомнил особое рукопожатие Меровия. «Merovius rex, король Меровии. Меровий-масон».
«Меровии, который, видимо, неплохо разбирался в Таро. А Кей из-за этого стал масоном? И что именно „раздобыли“ Кей и Бедивир? Приволокут это ко мне в комнату, и что? А вдруг мне от этого не поздоровится?»
Питер бодрым шагом вошел в триклиний и поискал глазами Медраута. Его нигде не было, посему Питер уселся за главный стол. Тут он вспомнил, что еще не завтракал, и вытащил нож. На блюде лежали остатки жареной свинины, и Питер отрезал себе солидный кусок. Селли, Артус, заговоры и происки – все смешалось у него в голове.
Он так глубоко задумался, что не заметил Мирддина, придворного чародея, пока надоедливый старикашка не прокашлялся.
– Хо, Ланселот! А чем это ты занимался с этим ублюдком Мордредом?
Питер бросил на Мирддина испепеляющий взгляд.
– Я занимаюсь, чем хочу и с кем хочу. Тебе-то какое дело?
Мирддин, похоже, был готов ответить Ланселоту грубостью, но сдержался.
– Но ты – правая рука Артуса! Как ты можешь иметь что-то общее с изменником Мордредом? Разве ты не знаешь, чей он сын?
Питеру страшно не нравился старикашка-колдун, но ему стало неловко. Если судить по тому, что писал Мэлори, Мордред был незаконным сыном Артура от Маргаузы, его сводной сестры.., и только один Питер, больше никто, знал, что Мордред на самом деле станет предателем и убьет собственного отца!
– Он совсем мальчишка, уймись ты, ради Бога, – пробормотал Питер. Мирддина, похоже, несколько смутил тон Питера. Он смерил сикамбрийца взглядом.
– Мальчишка, но сын своей матери, трибун. И тут все куски головоломки вдруг встали на свое место. Мордред – сын Моргаузы.., а ей так просто.., заморочить парню голову… Моргаузе просто это сделать? Нет, это Селли просто.., настроить его против Артуса. Мэлори обвинял в смерти Артура только фею Моргану. Но была ли Моргана Моргаузой? Тогда кто был Моргаузой? Или то было одно лицо, раздвоившееся за века пересказа легенд?
«Славненькая теория, – издевательски проговорил чей-то голос в голове Питера. – Вот только как насчет фактов? Это все интуиция, дружище».
– Мирддин, – сказал Питер, прожевав кусок, – больше предателей я ненавижу только сплетников. Почему бы тебе не уйти, пока я еще помню, то и ты – жрец?
Брови Мирддина в притворном испуге взлетели вверх. Он отступил, выставив руки ладонями вперед.
– Одно я скажу тебе, о мудрейший Ланселот. Помни:
Медраут верен только своей матери, и более никому.
«И Моргу, – подсказал Питеру Ланселот. – Моргу – обманщику, другу саксов!»
– И что я, по-твоему, должен делать, а? – рявкнул Питер. – Голову ему отрубить за обедом? А тебе не кажется, что это может вызвать кое-какие неудобства?
– Ну… – загадочно протянул чародей. – Не разбив яиц, яичницу не приготовишь. – Он жевал собственные усы, и вид у него был ужасно обиженный.
Питер моргнул. Он удивился тому, насколько стары некоторые пословицы.
– Ну а у меня что-то нынче нет настроения разбивать яйца. А также продолжать этот разговор. Я учту твое мнение. А теперь убирайся. Иди поклоняйся какому-нибудь там треклятому дереву, или чему-нибудь еще.
Мирддин встал, величаво поднял голову и прошествовал к лестнице.
Глава 31
Седобородые тучи, сотни ликов великого Лири, клубились и заворачивались, словно пряди старческих волос. Черно-синие полосы тянулись к земле – это в сорока лигах, в южной Саксонии, шел дождь.
Анлодда и Корс Кант скакали, обгоняя тучи, ветер и гром. Их лошади вброд пробежали реку, потом всадникам пришлось пригнуться, чтобы не задеть низко нависшие ветви деревьев. Анлодда решила, что теперь опасность им не грозит.
Даже теперь, когда опасность миновала, Корса Канта все еще знобило от пережитого ужаса. Он так крепко сжимал в руках поводья, что на ладонях его образовались глубокие борозды. За себя он не сильно переживал, но ведь он мог потерять ту, из-за которой голубело небо и зеленела трава! Анлодда могла пасть под ударом ютского топора!
Они объехали по кругу темный пруд. Поднятые ветром волны ударяли в высоченную одинокую скалу. Подветренная ее сторона обросла дерном, наветренная была голой, открытой для капризов непогоды. Сейчас, в начале осени, вода плескалась на локоть ниже подножия скалы. Наверняка после дождей вода поднимется выше.
Высокий ясень примостился вплотную к скале. Анлодда подъехала к дереву и придержала Мериллуин.
Когда они спешились. Корс Кант искоса взглянул на девушку. Она сделала вид, что не замечает его взгляда. Корс Кант ничего не мог поделать: ему мерещилась золотая корона у нее на голове, а в руке – окровавленный топор. Треклятый гриб все еще действовал на него.
«Чего они хотели? Что должно было произойти? Не начни она бой первой, мы бы погибли? Или моя возлюбленная безумная убийца?»
Корс Кант прогнал мучительные мысли. Вот Мирддин бы все понял – этот знает все, что случится послезавтра.
Анлодда одернула тунику, стянула волосы на затылке в «хвост». Солнечные лучи пробивались к земле сквозь густую крону ясеня, бросая золотистые отблески на багряные волосы Анлодды. Бард наблюдал за своей возлюбленной. Сквозь широкие проймы туники порой он мог видеть чудесные белые груди с алыми сосками. Как ему хотелось ощутить откровенную страсть вместо дурных фантазий, которые не покидали его после встречи с Канастиром и его дружками.
– Корс Кант Эвин, может быть, ты перестанешь таращиться на меня так, словно у меня выросла еще одна голова, и последуешь за мной?
– Анлодда, чего им было нужно? Как они вызнали, что мы поедем этой дорогой?
Принцесса-вышивальщица шла по берегу пруда, отражаясь в черной воде. Она подошла к ясеню и нежно коснулась ствола.
– Потому, что они следили за нами, – ответила она, и голос ее был подобен ряби на воде.
– Ты их видела?
– Нет.
– Слышала?
Она покачала головой.
– Я ничего не видела и не слышала. Корс Кант, и это меня пугает. Это вроде того, как если бы ты сидел на стуле и не заметил, что его вдруг под тобой не стало. Наверное, я… – она взглянула на него и нахмурилась, – ..отвлеклась.
