Клан волчицы - Карранса Майте (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
Валерия же, наоборот, хлопотала вокруг дочери.
Передав Клаудии острый атам, она сжала в руках жертвенное животное. Не моргнув глазом, та уверенным движением перерезала кролику горло.
Анаид приходилось видеть, как приносят в жертву свиней, кур и кроликов, но она еще не встречала девочки в возрасте Клаудии, так ловко орудовавшей жертвенным ножом. Валерия подставила под струю серебряное блюдо. Кровь разлилась по блюду затейливыми узорами.
Клаудия передала обоюдоострый атам Валерии, которая мгновенно вспорола умирающему кролику брюхо. На блюдо вывалились еще теплые внутренности.
Мать с дочерью склонились над ними и стали пристально рассматривать хитрые переплетения.
Положение печени и кишок жертвенного животного поведало им нечто настолько очевидное, что Валерия и Клаудия только многозначительно переглянулись и молча кивнули друг другу. Анаид, естественно, не разбиралась в кроличьих потрохах, но, поняв, что мать и дочь понимают друг друга без слов, пожалела о разговоре с Валерией на кухне. Клаудия заговорила первая:
— Внутренности жертвы свидетельствуют, что ты сможешь поговорить с Селеной в сиракузских катакомбах.
— А что это за сиракузские катакомбы? — удивленно спросила Анаид.
С этими словами она покосилась на Клаудию, ожидая очередной отповеди за невежество, но бледная дочь Валерии промолчала, словно ничего не слышала. Она явно решила убить Анаид презрением, показывая, что та больше для нее не существует.
За Клаудию ответила Валерия:
— Сиракузские катакомбы — это бывшие штольни, где в древности добывали известняк. Из этого камня построены самые лучшие здания Сиракуз — храм Юпитера, театр и крепость на острове Ортигия. [15] Семь тысяч пленников, захваченных во время войны с Афинами, [16] гнули спины в этих катакомбах, а затем были проданы в рабство.
— И там я смогу поговорить с Селеной?
— Так гласит гадание.
В этот момент в зале появилась Крисельда. В руках у нее был поднос, на котором стоял кувшин и четыре чаши. Хватило нескольких пролитых на пол капель жертвенной крови, чтобы неловкая Крисельда поскользнулась. Кувшин она удержала, но чаши полетели с подноса и разбились.
Валерия и Клаудия застыли на месте. Смущенно извинившись, Крисельда наклонилась и начала подбирать осколки, но Валерия и Клаудия в один голос воскликнули «стой!» — и Крисельда застыла на месте.
У Валерии и Клаудии был насмерть перепуганный вид.
— В чем дело? — спросила Крисельда.
— Ничего не трогай! Сначала мы прочтем заклинания, отводящие зло!
— Какое зло?
— Ты что, сама не видишь?! — Валерия всплеснула руками.
Наклонившись над черепками, разлетевшимися по выложенному желтой плиткой полу, Крисельда стала внимательно их разглядывать. Внезапно она охнула и с испуганным видом поднесла ладонь ко рту.
— Я вижу скорую смерть, — пробормотала Клаудия. — Страшную смерть…
— Я вижу огонь! — воздев руки, добавила Валерия. — Грозное пламя, готовое пожрать чью-то жизнь.
— Я вижу муки, слезы и страдания, — сказала Клаудия и закрыла лицо руками.
Анаид не сводила глаз с Крисельды, застывшей на корточках над осколками и с ужасом внимающей этим грозным словам. Этрусские прорицательницы славились даром провидения, и никому не пришло бы в голову пренебрегать их предсказаниями.
Глядя на Крисельду, Анаид тоже затрепетала. Воздух пульсировал от недобрых предвестий.
В тот вечер ни у кого не было аппетита, и жаркое из кролика осталось нетронутым.
Чтобы Клаудия потихоньку не улизнула, Анаид окружила спальню мощной защитой.
Клаудия не могла уснуть. Она хрипела и тяжело дышала.
— Хочешь, я положу руку тебе на лоб? Станет легче, — предложила Анаид.
— Пошла ты знаешь куда, паршивая ябеда! — прошипела сквозь зубы Клаудия.
Анаид съежилась на кровати. Какая несправедливость! Она же старается защитить Клаудию! Помочь ей! А та, вместо того чтобы сказать ей спасибо, теперь ненавидит Анаид больше, чем свою мать и всех одиор вместе взятых!
Клаудия спала плохо, ворочалась с боку на бок, стонала, часто просыпалась, вставала и, тяжело дыша, подходила к окну, чтобы глотнуть свежего воздуха.
Из окна пахло жасмином и глициниями, но через некоторое время Анаид почувствовала уже знакомый резкий неприятный запах.
Девочка насторожилась. Приближалась одиора. Ей было не преодолеть созданную Анаид защиту, и она была бессильна что-либо предпринять, не имея возможности взглянуть жертве в глаза. В ее власти было только таиться под окном и беззвучно звать Клаудию, рвавшуюся на этот зов, как теленок на мычание матери.
Вскочив, Клаудия бросилась к одежде.
— Ты куда? — спросила Анаид, тоже вскочившая с кровати и вставшая между Клаудией и стулом с одеждой.
— К Бруно! Он заболел! Я ему нужна! — пробормотала Клаудия, пытаясь дотянуться до джинсов.
— Откуда ты знаешь? — спросила Анаид и зажгла свет.
— Знаю и все! Я ведь тоже колдунья! Помнишь дурное знамение? Оно предвещало смерть Бруно.
— Ты ошибаешься.
— Замолчи!
Однако заткнуть рот Анаид было не так просто. Погасив свет, она взяла Клаудию за руку и подвела к открытому окну. На фоне деревьев был ясно различим женский силуэт.
— Ты ее видишь?
— Конечно, вижу! Это двоюродная сестра Бруно. Она пришла за мной.
— Ты совсем спятила! Это же одиора! Она сосет у тебя кровь. Поэтому-то тебе так плохо. Поэтому ты стонешь во сне, поэтому у тебя болит сердце! Покажи мне грудь, и я найду там ранку…
— Не прикасайся ко мне!
Анаид опустила руки.
Клаудия с изменившимся лицом кашляла и с трудом дышала.
— Почему мне никак не выйти из спальни?
— Я защитила ее, чтобы тебе не причинили вреда.
Клаудия схватилась за сердце. Некоторое время она мерила маленькую комнатку шагами, как лев клетку. Наконец, она на несколько секунд задержалась у окна, потом села на кровать и опустила голову.
— Значит, двоюродная сестра Бруно — одиора и сосет мою кровь?
Анаид перевела дух. Наконец-то Клаудия прозрела!
— Вчера ночью я видела, как она склонилась над тобой, когда ты спала.
— Из-за этого ты и пошла к маме? Ты хотела меня спасти?
Анаид кивнула, а Клаудия всплеснула руками:
— Какая же я дура! Теперь я все понимаю. Ты хотела мне помочь!
Анаид взяла Клаудию за руку. Рука была ледяная.
— Оденься потеплее и ложись спать!
С этими словами в знак примирения Анаид протянула Клаудии свой свитер. Улыбнувшись, Клаудия взяла его, но ложиться не стала.
— Из-за твоей защиты мне даже в туалет не выйти, — пробормотала она. — Я сейчас описаюсь…
Анаид на несколько секунд сняла защитный кокон.
— Дуй бегом, а то одиора проникнет в спальню и парализует меня взглядом.
— Ладно, — сказала Клаудия и на цыпочках побежала в сторону туалета.
Анаид притаилась у окна и стала следить за одиорой. Через несколько секунд та направилась прочь от дома к стоявшей в переулке машине. На этот раз она осталась без своего кровавого ужина!
Отойдя от окна, Анаид прислушалась к журчанию воды в туалете и уже приготовилась снять защиту, чтобы Клаудия могла вернуться, — но услышала быстро удаляющиеся по коридору шаги и стук входной двери. Это еще что такое?!
Подозревая самое худшее, Анаид бросилась к окну и увидела босую Клаудию, которая в одной пижаме бежала к машине, поджидавшей ее с работающим двигателем и распахнутой дверцей.
— Клаудия! Обманщица!
Та даже не обернулась.
Схватив атам и свою березовую волшебную палочку, Анаид вылезла в окно, соскользнула по стволу вишни на землю и бросилась вслед за Клаудией.
Оказавшись на улице, Анаид машинально пробормотала заклинание и уже через секунду очутилась в автомобиле Селены. На этот раз девочка чувствовала себя за рулем уверенно. Не зажигая фар, она устремилась за спортивной машиной одиоры, стараясь не слишком к ней приближаться.
