Клан у пропасти - Метельский Николай Александрович (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
Матюгнувшись, Джиро сделал самый длинный шуншин назад, на который был способен, и именно в этот момент на Кьюби опустился метеорит.
Профессор, Бог шиноби, Пепел смерти или, если просто по–домашнему, Хирузен все–таки прибыл на поле боя.
— Чего–то ты не торопился, — обратился Джиро к появившемуся рядом с ним Третьему Хокаге.
Шутить насчет старости со столетним шиноби было как–то не очень, поэтому Хирузен просто пожал плечами.
— Заблудился чуток.
— Это да, в ваших лесах такое возможно, — согласился с ним Узумаки. — Ну что, я держу, ты бьешь?
— Было бы замечательно, — оскалился Хирузен.
До этого из–за близости Конохи он, как и Джиро, не могли действовать в полную силу, но к Хирузену это относилось особенно — как ни крути, но он специализировался на объемных техниках, в отличие от того же Узумаки, бойца точечного стиля. У них, конечно, были техники противоположной направленности, но полностью себя показать они могли лишь вот в таких ситуациях, находясь посреди леса. А уж на пару…
— Намикадзе видел? — решил по–быстрому решить этот вопрос Джиро.
— Да, но что он хочет, не понял. Запечатать биджу в ребенка можно и быстрей. И что за барьер на нем, кстати?
— S-ранг… по вашей классификации, так что не сдерживайся. А Минато… о, очухался, — прокомментировал дед увиденное. Кьюби вновь был на лапах и лишь потряхивал головой. — Короче, — начал он складывать ручные печати, — Минато решил самоубиться с помощью шинигами, но оставить деревне джинчурики, а теперь погнали.
Хирузен понял, на что намекает Джиро, ведь у них нет еще одного Узумаки с подходящей чакрой, а в ребенка Минато пихать биджу бессмысленно, но вот что именно хочет сделать четвертый Хокаге, не понимал даже он.
А Джиро тем временем действовал.
Появившуюся прямо перед мордой лиса печать тот просто порвал ударом лапы, но на нее Узумаки и не рассчитывал, она вообще была «пустой», созданной лишь из–за скорости появления. То есть в то время, как она проявилась в этой реальности, старик уже почти закончил создавать другую, прямо под Кьюби. Эта печать была аналогом хидена Узумаки, попыткой если и не повторить, то хотя бы приблизиться к творению Рикудо, которое красноволосые ставили себе уже не одну сотню лет. Цепи чакры. В отличие от тех, что они генерировали своей собственной чакрой, эти выглядели как обычные, пусть и титанического размера, железные цепи. Ими нельзя было управлять, да и слабее они были, чем золотые, в общем–то минусов относительно оригинала хватало, зато на них не надо было постоянно тратить личную энергию. Лишь разовая порция, хоть и большая. И как ни крути, они были действительно крепкими. Старик хотел оставить данную печать на предпоследнюю очередь, но раз тут появился Хирузен, почему бы и нет? Можно немного потратиться.
— У тебя минуты две… — начал Джиро, но в этот момент опутанный цепями Кьюби рванул с такой силы, что старик немедленно изменил свое мнение: — Поправка: одна минута. И знаешь, Хирузен, этот засранец действительно впечатляет.
— Впечатляют Мито и Кушина, — ответил Сарутоби, стоя с закрытыми глазами и складывая ручные печати, — которые столько лет их сдерживали внутри себя.
А еще через секунду он закончил технику.
Джиро, конечно же, слышал об этой технике Хирузена, да и прозвище «Пепел смерти» о многом говорит, но увидев все своими глазами, признал, про себя, ясное дело, что впечатлен. Не каждый день увидишь огромного, раза в полтора больше Кьюби, самурая в полном боевом облачении, полностью состоящего из пепла. Удар пепельной же катаной, должно быть, был страшен, но лис, надо отдать ему должное, лишь рычал, с ненавистью глядя на технику бывшего Хокаге. За первым ударом последовал размашистый второй, за ним третий, а потом самурай просто упал на Кьюби, который был все еще оплетен цепями, после чего взорвался. Вот так просто, раз, и взорвался. Но, ками пресветлые, что это был за взрыв…
— Хирузен, придурок, предупреждать же надо, — отплевывался от листьев и дерна Джиро. Если бы он не погрузился наполовину в землю, его бы точно сдуло.
— Извини, — покаялся Хирузен, разрушив переднюю часть земляного купола, что успел сотворить перед взрывом. — Давно я не пользовался этой техникой, успел подзабыть последствия.
— Ну да, конечно… — покосился на него Узумаки. Но их спору не дано было разгореться, так как на тыльной стороне ладони Джиро сработала простенькая печать, которую ему поставил Минато, когда еще объяснял свой план. — Пора, Хирузен, Минато готов действовать. Даже раньше, чем я думал.
Два старых шиноби сорвались с места, на полной скорости устремившись к все еще целому барьеру, за которым находился нынешний правитель Конохи. В это время с диким, истинно демоническим ревом Кьюби вырвался из цепей печати и толчком чакры развеял тучу пыли, поднятую взрывом пепельного самурая.
Кураме было больно. Уже давно ему не приходилось испытывать подобное, и одновременно с болью к нему пришло понимание, что до этого он и не был по–настоящему зол.
— Здравствуйте, Сарутоби–сан, — поприветствовал их Минато, не выходя из–за барьера.
— Здравствуй, Минато–кун… — ответил Хирузен. — Ты уверен, что…?
— Уверен, Сарутоби–сан, — прервал его блондин. — Нам бы поспешить, — покосился он на ревущего лиса. — Узумаки–сан, мне будет нужно две минуты на печать Бога Смерти и несколько секунд на запечатывание самого лиса.
— Будут тебе две минуты, — кивнул старик. — Барьер можно не снимать, после появления шинигами ваша связь с ним сама все разрушит.
— Тогда я начинаю.
Больше не обращая внимания на Минато, Джиро обернулся к Кьюби, и на какой–то момент их взгляды пересеклись, отчего старика передернуло.
— Конго Фуса, — только и произнес дед.
После этих слов из спины старика появились пять золотых цепей, которые с огромной скоростью помчались в сторону лиса, с каждым мгновением увеличиваясь в длине. У биджу не было шанса защититься от этого. Цепи буквально оплели Кьюби, не забыв замотать пасть и прижать к земле.
Когда появился шинигами, даже у стоявшего к нему спиной и потому не видевшего бога смерти Джиро пробежали по спине мурашки. А уж пролетевшая над ним призрачная рука, ухватившая лиса за шкуру, и вовсе заставила думать о вечном. Впрочем, глядя, как Кьюби сопротивляется отъему своей чакры, сопротивляется самому шинигами, мысли Джиро переключились на иное, и он в очередной раз с уважением подумал о силе Девятихвостого.
Тем не менее, Кьюби — не та фигура, чтобы долго сопротивляться такому оппоненту, потому итог был очевиден — половина чакры бессмертного лиса навсегда запечатана в душе Минато, а сам блондин точно так же навсегда уходит в домен Бога Смерти.
Курама был зол, испуган и обескуражен одновременно. То, что происходило в данный момент, он не смог бы даже представить еще день назад. Всего день, и сначала подчинение, а потом такая близкая и притягательная свобода обернулась этим. Да у него слов не было, чтобы описать данную ситуацию! Зато оставались инстинкты. Странно для существа из чакры, но это было именно так. И когда натяжение этих проклятых цепей из–за резкой потери объема его тела пропало, он, даже будучи ошарашенным и обескураженным, начал действовать. Рывок в сторону, наступить на одну из цепей, правой лапой схватить пучок, уходящий в сторону Узумаки, и хорошенько дернуть.
Действия Кьюби и мысль Джиро о том, что надо бы подтянуть цепи, были практически одновременны, но перемещение тех самых цепей не было мгновенным, так что можно сказать, что первым начал действовать именно лис. Из–за чего среагировавший, но не успевший ничего поделать Джиро, банально подлетел в воздух и, описав полукруг над головой Курамы, с огромной скоростью врезался в землю. Увы, но цепи чакры были неотделимы от пользователя, потому у Кьюби все и получилось. Но Джиро не был бы шиноби S-ранга, если бы такой поворот событий мог его убить. Да, приложило знатно, да, на мгновение он потерял ориентацию, но он был шиноби уровня каге и умер не от удара об землю, а потому что сразу за этим его пронзили когти лиса. Один коготь оставил огромную дыру в груди, а второй размозжил в кашу голову. И если бы не Хирузен, который как раз и не успел среагировать на начало действа, тут бы история Наруто и закончилась. Но пареньку повезло. Между ним и Кьюби находился третий Хокаге, а гулять на свободе лису оставалось совсем чуть–чуть. Вот во время этих «чуть–чуть» Хирузен и вдарил в грудь развернувшегося к нему Кьюби своей удлинившейся чудо палкой. То есть, конечно, посохом, представляющим собой его призыв — короля обезьян Энму. А еще через секунду превратившегося в красный туман лиса засосало в печать на пузе младенца.
