Осколки (Трилогия) - Иванова Вероника Евгеньевна (книга регистрации .txt) 📗
— Я почем знаю? — Пожал плечами кузен. — Заглядывать в чужие сны — неблагодарное занятие.
— Неужели?
— В них можно повстречаться с самим собой.
— Велика беда!
— Велика или нет, спорить не буду, но лично мне эта встреча удовольствия не доставила.
— А в чей сон ты заглядывал, позволь спросить?
Ксо не ответил, делая вид, что увлечен поправлением складок просторной ректорской мантии.
Впрочем, я и без того догадывался, где он мог повстречаться со своим отражением. Во сне Магрит, разумеется, и скорее всего произошло это довольно давно, во времена туманной юности. Мне не под силу управлять собственными сновидениями, но даже среди неодаренных магическими талантами существ имеются такие, что могут перед смежением век придумать желанный к просмотру сон. Не удивлюсь, если моя сестра подозревала Ксаррона в недостойных поползновениях и нарочно «увидела» некую неприглядную картинку. А может быть, просто показала кузену все, как есть на самом деле, и это потрясло его больше, чем мерзкая фантазия, потому что правда порой бывает опаснее и безжалостнее самой изощренной лжи.
— Ладно, этот вопрос снимаю. Ставлю следующий: когда прекратится тряска?
— Хочешь, чтобы я намекнул королю о необходимости переложить брусчатку на улицах столицы? — Совершенно серьезно осведомился кузен.
— А ты можешь?
— Сомневаешься?
Я оценил размеры красного носа на лоснящемся лице.
— Нет, не сомневаюсь.
Могу поспорить, при своей ни от кого не скрываемой вхожести в королевские апартаменты Ксо способен не только на намеки: может прямо потребовать произвести ремонт дорог. Например, потому что его «младшего братика укачало».
— Так намекнуть? — Переспросил кузен.
— Не надо. Лучше скажи Киану, чтобы нашел, наконец, прямую дорогу.
— А мы и едем по самой прямой. Из тех, где сумеет пройти карета.
— М-да? — Я с недоверием посмотрел на следующую ограду, по внешнему виду — родную сестру предыдущей, но с копейными остриями наверху. — Что ж, пусть это остается на его совести. Но тогда хотя бы развлеки меня разговором, а то надоело слушать стук собственных костей.
— Я же предлагал подушки! — Торжествующий укор. — Хочешь? Еще не поздно взять.
— Ничего, обойдусь. Если станет совсем невмоготу, пересяду к тебе.
— Ну уж нет! Здесь и так места мало! — Грозно заявил Ксо, состроив такую уморительную рожицу, что я улыбнулся и зевнул. Сладко-сладко.
— Прекрати сейчас же!
— Что?
— Зевать!
— Сам виноват: не надо было тащить меня по Потоку в такую рань. Почему нельзя было, как в прошлый раз, воспользоваться тем маленьким храмом?
Ксаррон с сожалением покачал головой:
— Одно дело открывать Тропу, и совсем другое — закрывать. Хочешь свалиться на головы молящимся? То место и так считают нечистым.
— А что, бывали случаи?
Кузен скривил губы, пряча усмешку. Значит, попадался с поличным. Представляю себе удивление несчастных родственников, пришедших преклонить колени перед изваянием бога и попросить о заступничестве и помощи в затянувшейся тяжбе, когда перед ними из ниоткуда возникал пожилой живчик с лицом, явственно свидетельствующем о злоупотреблении крепкими напитками! В лучшем случае его могли принять за посланца божественных сил, в худшем — за демона. А впрочем, кто сказал, что плохо слыть демоном? Участь бога куда печальнее: первый же встречный полезет с просьбами и жалобами. Набраться же наглости, чтобы терзать подобными вещами демона… Тут нужны люди не робкого десятка. Интересно, за кого Ксо принимали чаще?
Я прищурился и спросил:
— И много тебе пришлось разрешать судебных неурядиц?
Растерянность, мелькнувшая в заплывших жиром темных глазках, быстро сменилась унынием:
— Достаточно, чтобы избегать подобных проблем в дальнейшем.
— Разве сложно помочь?
— Считаешь, просто? Оббежать всех, начиная от мелких писцов и дознавателей, заканчивая старшим судьей, и выяснить интерес каждой стороны, а потом попытаться повернуть дело так, чтобы и закон соблюсти, и обещание выполнить? Попробуй как-нибудь на досуге, после сравним впечатления!
Кузен обиженно надул щеки, уткнувшись носом в поднятый воротник.
— Прости, я погорячился.
Молчание.
— Ксо, я все понял.
Никакой реакции.
— Обещаю больше не задавать глупые вопросы.
— Можно подумать, так и будет… — раздается тихое ворчание.
— Я постараюсь!
— Можешь не напрягаться, все равно не получится, — недовольно пробурчал кузен.
— Ты такого низкого мнения о моих способностях?
— Напротив, более высокого, чем они заслуживают. Ладно… О чем ты хотел поболтать?
— М-м-м-м-м… Расскажи мне об Академии.
Недовольство уступило место удивлению:
— Зачем?
— Как это? Должен же я знать, чему уделяет столько времени мой горячо любимый родственник!
— Ревнуешь?
— Ни в коем разе.
— Ревнуешь! — Ксо расплылся в довольной улыбке. — И хочешь понять, что за штуковина отнимает мое внимание от наблюдения за твоими чудачествами. Верно?
Я пожал плечами.
Не скажу, что кузен полностью прав, но было бы глупо не отдавать себе отчет в крохотных уколах, которые теребят сердце, если те, чье мнение для вас важнее всего прочего, рассеянно отмахиваются и говорят: «Не сегодня, малыш: у меня слишком много дел».
Точно так же я ревновал свою сестру. К обязанностям, о которых ничего не знал и не хотел знать, потому что они были моими врагами — отнимали у меня внимание Магрит, а враги заслуживают только одного: уничтожения! Помню, как дулся, когда оставался один несколько дней подряд, и боялся, что больше не увижу в синем взгляде обидного, но такого привычного и родного разочарования. Потом я стал взрослее, у меня появились учителя, приложившие все силы к тому, чтобы уменьшить количество свободного времени, находящегося в моем распоряжении, и скучать стало некогда. Зато тоска только упрочила свои позиции, неощутимым туманом расстилаясь вокруг и добавляя едва уловимую горечь ко всем мыслям подряд…
Конечно, ревную. Но признаться? Не признаюсь.
— Так что же ты хочешь узнать об Академии?
— Историю. Давнюю и недавнюю. Откуда она вообще взялась?
Кузе поерзал на подушках, пристраивая свою пятую точку поудобнее, и хорошо поставленным наставническим голосом начал:
— Когда память о сражениях Долгой Войны начала тускнеть, а Четыре Шема утвердились в своих границах и притязаниях, возникла необходимость поддержания равновесия между королевствами. Поскольку каждое из них обладало крайне полезными, но совершенно не встречающимися на территории и в казне соседей мелочами, сотрудничество оказалось не только желательным, но и необходимым. В военном отношении в те годы Шемы были равно обессилены и не помышляли о захвате земель друг друга, поэтому на первый план вышли игры не силовые, а логические. Проще говоря, понадобилась разветвленная сеть наблюдателей, собирающих и передающих своим хозяевам сведения о том, что творится за соседним забором. А уж в ворохе грязного белья всегда можно нарыть какую-нибудь безделицу, которая окажется дороже любого клада… Но из кого можно было сформировать такую сеть, как ты думаешь?
— Из магов, наверное.
— Да, это решение показалось проще остальных, и первыми лазутчиками стали одаренные. Однако очень скоро выяснилось, что магическая разведка крайне неэффективна и очень рискованна.
— Почему же?
— Во-первых, для получения сведений применялись заклинания, а любое возмущение Силы можно заметить, последить и установить место, время и личность чародея.
— Но это же муторно!
— Да, только когда и на той, и на другой стороне поля фигуры одинаковы, противники смиряются с излишней тратой средств. Но это касаемо риска быть обнаруженным… А вот с эффективностью дело обстояло совсем неважно.
— Что-то не верится, — протянул я. — Взять те же проекции памяти…
— Возьмем, — охотно согласился кузен. — И что увидим? Путаницу мыслей и образов, задержавшихся в голове, не более.
