Башня ветра - Говда Олег Иосифович (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Так что я не жалел ног и даже перестарался чуток.
Потому что когда вышел наперерез отряду орков, их еще и в помине не было. Даже на горизонте не пылили.
Пришлось со всей осторожностью двинуться им навстречу. Напряженно вглядываясь вдаль и используя любые укрытия, скупо предоставляемые степью в мое временное пользование. Там приходилось поставить между собой и возможным наблюдателем куст шиповника, невесть откуда взявшийся. В другом месте — прикрыться зарослями чертополоха, вымахавшими в рост человека. Все это сильно замедляло передвижение, но торопиться же нельзя? Кто поспешит, тот орков рассмешит…
А они уже давно никуда не шли…
Как говорится, знал бы прикуп — жил бы в Сочи. Перестраховался, беря в расчет среднюю скорость передвижения орков. Забыл об их похмельном состоянии, вот и набегал пару-тройку лишних километров. А Гулгадан, слегка проветрившись, наверное, и сам решил, что перегибать дисциплинарную палку не стоит… Вот и распорядился разбить лагерь раньше самим же назначенного срока.
Преодолев очередное открытое пространство, я залег на вершине пригорка, возвышающегося над местностью всего-то метра на три. Зато макушка его не совсем облысела, и я мог спокойно, не опасаясь быть замеченным, рассматривать вражеский лагерь, разбитый примерно в трехстах шагах на север от меня. Рассматривать лежа и даже не сильно раздвигая траву.
Опасаться, что орки учуют меня или увидят на таком расстоянии, не приходилось. Тем более что холм, по отношению к ним, находился не строго на юге. Со всей беготней я все же немного ошибся в расчетах и вышел западнее от места их стоянки, но — в конечном итоге получилось даже лучше. Лучи вечернего солнца слепили орков, так что они даже не оборачивались в мою сторону.
Одним словом, нет такого худа, чтобы на добро не вышло. Впрочем — наоборот тоже бывает. И гораздо чаще.
А орки тем временем завершили все приготовления к очистительному поединку. Одарк и Ругах уже вышли в круг и ждали только сигнала.
Собственно, никаких особенно сложных правил в самом поединке не было. Противникам связывали левые руки коротким кожаным ремнем примерно полутораметровой длины. Вооружали ножами и все. Никаких ограничений, запретов или первой крови. В живых остаться мог только один…
Кто именно победит, по большому счету мне было без разницы. Так что я перестал напрягать зрение и шею, лег лицом на согнутую в локте руку и закрыл глаза. А чего? Солдат спит — служба идет. Ногам даже при умной голове отдых положен, а в моем сегодняшнем случае так и подавно.
Время от времени лениво поглядывая на рычащих и скалящих клыки орков, старательно пытающихся взять чужую жизнь, я думал о том, как просто устроен мир, что все старо под солнцем и при всем богатстве выбора на самом деле альтернативы нет. Все уже когда-то происходило.
Взять хотя бы этот поединок.
Очень сурово смотрится и как нельзя лучше подходит свирепым натурам орков, но и северные индейцы, и монголы тоже использовали подобный ритуал. Так называемый Божий Суд. И свято верили, что он действительно устанавливает справедливость. Собственно, и сейчас отыщутся поборники дуэли как решающего аргумента, несмотря на то что еще Наполеон изрек классическую формулировку: «Бог сражается на стороне больших батальонов».
В том смысле, что хорошо обученный и опытный боец почти не нуждается в поддержке высших сил, а желторотому неумехе, будь он хоть трижды прав, помочь весьма затруднительно. Ну а Господь наш, хоть и всемогущ, вездесущ и всеведущ, тоже всего лишь бог, а потому вполне может не вовремя отвлечься… И мир заселят не дети умных и добрых праведников, а потомки безжалостных профессиональных убийц.
— Одарк! Одарк! — дружно взревели орки.
Угу, вот и еще одно подтверждение моим рассуждениям о справедливости. Если бы на этот поединок принимали ставки, я с большой уверенностью поставил бы как раз на победителя. В отличие от воина с сильно обожженной мордой, а значит — плохо видящего и утомленного нешуточной болью, «убивец» пребывал в отличной форме. Так что со временем, когда противник окончательно ослабел, Одарк сумел выбрать момент и развернуть его мордой на запад. А когда и без того слезящиеся глаза Ругаха на мгновение вообще ослепли, изловчился и воткнул сопернику нож… Да без разницы куда. Я даже смотреть не стал.
Стоп!.. А ведь хорошо, что именно Одарк победил. Я как-то не задумывался раньше, но именно такой результат позволит мне продолжить свою смертоносную игру. Чтобы Гулгадану служба медом не казалась.
Супер! Как говаривали классики: «Вечер перестал быть томным».
Итак, что у орков на повестке дня?
Ясен пень — пьянка. То есть очередная тризна. То-то они так радостно ревут и поздравляют победителя. Логично, последствия бодуна давно выветрились и забыты, а предвкушение попойки всегда приводит любой мужской коллектив в состояние легкой эйфории. Невзирая на повод.
С другой стороны, чего это я? Повод как повод. Даже двойной. Придание земле тела нерадивого товарища и радость возвращения в строй очистившегося от обвинений второго сородича.
Вон уже и костер запылал. Скоро жареным мясом запахнет. Хорошо, что я оставил себе кусок зайчатины, а то исходил бы сейчас слюнями, оглашая степь урчанием живота. Он же добра не помнит. Сколько ни корми, на следующий день опять требует.
А мои друзья чем заняты?
Смешно… Опять могилу роют. Повышают квалификацию.
Знали бы орки, что целитель Тим — маг земли, на выстрел не подпустили бы к могиле. Орки ведь наверняка морят пленников голодом и жаждой, чтоб те потеряли силы и даже не помышляли о побеге. А для Подорожника контакт со свежей землей лучше сытного обеда и полноценного сна. И сам подзарядится, и следопыта с парнишкой подбодрит. Так что все к лучшему. Когда придется бежать, ноги у них от усталости заплетаться не будут.
Убаюканный прогнозируемостью и монотонностью событий, похоже, я опять немного задремал. Поскольку проснулся от звуков хорового пения. Если так можно обозвать то действо, что происходило у костра.
Десяток орков, положив друг другу лапы на плечи, сидели кругом, равномерно покачивались и то ли выли, то ли рычали поминальную песню:
Не все слова удавалось разобрать, мелодичность напева тоже оставляла желать лучшего, но — пробирало, надо сказать. Все-таки тризна, даже по врагу, помимо чувства удовлетворения, невольно заставляет задуматься о вечном. И о том — вправе ли мы отнимать у других то, что нам не принадлежит. Особенно жизнь.
Я мотнул головой, прогоняя наваждение.
«Ага, счас! Все брошу и стану пацифистом. Я, что ли, первым начал? Во, и нефиг завывать, когда полновесную сдачу получили…»
Поминальная чаша ходила по кругу, а песня становилась все неразборчивее…
Блин! Неужели Гулгадан настолько уверен в своей правоте, что и сегодня наступит на те же грабли? Я предполагал и надеялся на массовое распитие, но все же рассчитывал, что полевой командир, памятуя уроки двух предыдущих ночей, все-таки хоть парочку бойцов выставит в караул.
Ничего подобного…
Огонь потихоньку догорал, а орки — один за другим, в меру врожденной выносливости организма, валились в траву, и в рифмованное бормотание еще держащихся товарищей тут же вплетался храп.
Ну что ж, каждый сам себе не только кузнец, но и лошадь. А некоторые, так и вовсе ишаки безмозглые.
Дождавшись, когда свалится последний из орков, а костер практически выгорит, я встал и, не скрываясь, вошел в лагерь. Огляделся, насколько позволял свет, но товарищей почему-то не увидел.
