Этикет следствия - Келин Алексей (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Рудольф осекся под тяжелым взглядом Виктора. Спрашивать, почему наследник одного из самых знатных родов империи работает следователем? Выяснять, почему он не объявился, не попросил помощи?
Какой смысл? И так все очевидно. "Шляхетский гонор", как сказали бы в Кошице.
— Я очень рад, что ты жив, — вместо неуместных вопросов, просто закончил Рудольф.
— Я тоже очень рад, что ты жив, — эхом отозвался Виктор. Надо же было хоть что-то ответить!
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Гнездовский следователь и княжеский приближенный. Бывшие имперцы, прошедшие вместе весь ужас разгрома армии принца Константина. Гёты. Изгои, лишенные земель и прежнего положения.
С фрайин Ингрид Виктору было проще. Они не были знакомы до. До войны, до поражения, до позорного бегства…
— И что благородный рыцарь делает в столь неподходящем ему месте? — ехидно поинтересовался следователь. Было настолько неловко, что хотелось сказать какую-нибудь гадость, чтобы Рудольф ушел подальше и забыл сюда дорогу. Незачем ему вести светские беседы с бывшими соратниками. Следователи вообще народ хамоватый, не чета утонченным дворянам.
— Тебя ищу. Искал, точнее.
— Вот, нашел. Легче стало? — Виктор не сразу понял, что цитирует древний анекдот. Вышло злобно, невежливо, ну и пусть.
— Я помешал? Мне прийти позже?
"Помешал! Еще как! Ты что тут вообще забыл?!" — чуть не огрызнулся Виктор. Но что-то остановило. Рудольф ведь ни в чем не виноват. Воевал, как мог. А что сейчас они в таком разном положении — так кто ж тебе, бывший фон, мешал, кроме собственной гордости?
— Извини, — уже мягче ответил следователь, — у меня масса дел, я голоден как волк, еле выбрался передохнуть. И тебя тут меньше всего ожидал увидеть. Зачем искал?
— Так ведь… Я за упокой твоей души три года свечки ставил. А тут узнал — живой. Вот и… — Рудольф запнулся, зачем-то покрутил печатку на пальце и посмотрел прямо на Виктора.
— Ты мне, похоже, ни капли не рад, — жестко продолжил рыцарь, — и я прекрасно понимаю, почему. Нашей Империи больше нет, Александр на троне, Константин — в заключении, твои земли отошли короне. Ты каким-то чудом выжил и решил начать все заново. Похоронил и отпел барона фон Берген, остался гнездовский стражник. Красота, да?
— Угу, — совсем уже по-хамски кивнул Виктор, — просто лучусь счастьем. Ничего, если я поем? Карп остынет, а мне сегодня еще работать и работать.
Рудольф нагнулся к нему поближе и произнес тихо и отчетливо:
— Скотина ты, Виктор Вальтер Александр Густав фон Берген, князь Бельский. Скотина и эгоист. Герой войны, Кентавр Гарца. Самовлюбленный придурок. Это я еще по-доброму, по-родственному говорю. Ты о нас подумал? О тех, кто с твоим именем в безнадежный бой шел? Кто за тебя молился, кто тебе, сволочь, свечки ставил, надеясь на воинскую удачу?
Виктор с трудом сумел не поперхнуться рыбой.
— Какой еще бой? Какие молитвы? Ты сбрендил совсем на княжеской службе?
— Я сбрендил?! — уже гораздо громче воскликнул Рудольф.
На них и так глазели — все-таки не часто удается на настоящего рыцаря посмотреть вблизи. После возгласа Рудольфа к их столику повернулись уже все, кто был в зале.
— Ну вот, поужинал, — с досадой пробормотал Виктор. — Пошли, родственник, не бить же тебе морду прямо здесь. Несолидно благородному рыцарю получать по шее от всякого быдла, на глазах у изумленной публики из низших сословий.
Снаружи было по вечернему прохладно и свежо. Недавно прошел короткий дождик, прибил пыль, и можно было дышать полной грудью, наслаждаясь чистым воздухом и запахом мокрых листьев. Они отошли от кафе и присели на скамейку за управой. Виктор шикнул на направившегося было к ним городового — того как ветром сдуло.
— Ну, Рудольф, ужин ты мне испортил, я теперь голодный, злой и требую объяснений.
— Ты что, совсем тут окуклился, на манер гусеницы? Газет не читал?
— А надо было?
— Понятно. Все как обычно, в этом мире существует только твоя драгоценная персона, остальные — так, для красивого фона и обрамления, — вздохнул Рудольф. — Прямо как в нашем с тобой детстве. Помнишь, как мы в разбойников в парке Бергена играли?
— Не отвлекайся, — оборвал его Виктор. — Какие еще молитвы?
Рудольф покачал головой и ответил тоном университетского лектора:
— Во время войны за корону Гётской Империи между принцами Константином и Александром некий Виктор фон Берген, рыцарь, со своим отрядом переломил ход многих сражений в пользу армии Константина. Если бы помянутого Виктора фон Бергена не убили на исходе победоносной атаки его кавалерии в Орловской битве, не исключено, что этот доблестный военачальник, несмотря на молодость, принес бы победу принцу Константину, и история пошла бы совсем другим путем. Но увы, герой погиб, и даже Александр склонил голову над его могилой, признавая заслуги противника.
— Не смешно, — с сарказмом ответил Виктор. — Какие "многие сражения"? Пара чахлых стычек и Гарц. А у Орловской горы резервы Александра подошли быстрее, чем все ждали, и на следующий день после разгрома его армии сумели все переиграть.
— Ох уж эта скромность паче гордыни!
— Не хами, а то на самом деле получишь в морду. Я человек теперь простой, церемоний с дуэлями разводить не буду.
— Так ты правда не в курсе? — тихо охнул Рудольф.
— А я тебе что пытаюсь втолковать битый час? Я неделю после Орловского разгрома в монастыре провалялся без памяти, месяц заново учился ходить, за это время Константина окончательно раскатали. Кое-как дохромал до родного замка, а там — развалины. И в стране — всенародное празднество, коронация императора Александра. Тогда я и понял, что больше нечего мне в империи делать. Какие, к чертям, газеты? Я знать ничего не хотел ни про империю, ни, тем более, про Александра.
— Ты — легенда, — терпеливо пояснил Рудольф. — Символ для тех, кто воевал под знаменами Константина. В последнем сражении, когда нашу армию уже добивали, мы "Берген!" орали, как боевой клич… Мало кто выжил, но уцелевшие — помнят.
— Твою мать, — выдохнул Виктор. — Ты серьезно?
— Куда уж серьезнее.
Виктор с нажимом провел ладонью по лицу. Приплыли. Легенда, значит…
— Так что ты у нас теперь символ победы в безнадежных битвах. Про то, что о тебе молятся, я, конечно, загнул — но свечки ставят, сам видел. А ты, оказывается, жив-здоров, в Гнездовской страже штаны просиживаешь.
Виктор ошарашенно молчал. Покачал головой, смущенно фыркнул…
— И что теперь мне с этой потрясающей информацией делать?
— Воскреснуть. Хватит прятаться в мундире стражника, хватит с тебя заупокойных свечек. Куда делся Виктор Бельский, сколотивший из сопливых курсантов лучший кавалерийский корпус в Империи? Где мой командир? Какого дьявола ты нас бросил? Да, ту войну мы проиграли. И что теперь, подохнуть под забором?! Ты… что творишь, изверг? — последнюю фразу Рудольф прохрипел, безуспешно пытаясь выдраться из захвата стражника — рука заломлена за спину, носом уткнулся в свои колени, малейшее движение причиняет жуткую боль.
Виктор медленно разжал пальцы и выпустил кузена. Рудольф вскочил со скамейки и отступил на пару шагов, потирая запястье.
— За языком следи, — посоветовал Виктор.
Рудольф перевел дыхание и продолжил намного тише и спокойнее:
— Гётов в Гнездовске немало, если еще и кошицких собрать, и остальных, кто по округе разъехался… Ты нам нужен. Думай пока, а я пойду. Как надумаешь — вот адрес, мы там почти каждый вечер собираемся. Заходи. Или я потом зайду.
Рыцарь щелкнул каблуками и отдал Виктору воинский салют имперской кавалерии. Прежде, чем что-либо сообразить, Виктор ответил ему точно таким же.
"Пишем судьбу копытами наших коней…" — пробормотал Виктор строчку из кавалерийского гимна.
Далекий перезвон часов на ратуше отмерил десять вечера. Пора было отправляться к моргу, обеспечивать отсутствие лишних свидетелей. Перспектива участия в ритуале черной магии больше не казалась Виктору такой уж замечательной идеей.
