До неба трава (СИ) - Шишкин Артемий (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
В этот раз Нергал очнулся днём от ощущения чьего-то присутствия рядом. Он открыл глаза и с удовольствием отметил, что сознание осталось при нём. Осторожно повертев головой, колдун ничего кроме зелени трав не увидел. Движение, простое и слабое, дало ему повод к уверенному чувству, что на этот раз он не провалится в забытьё. Он двинул рукой, и кто-то неизвестный мгновенно прянул в сторону. Нергал вытянул руку и сжал кулак. Что-то опять шевельнулось за его спиной. Он приподнял голову и увидел волчицу. Она стояла невдалеке и с чуткой осторожностью наблюдала за ним. Нергал не носил с собой никакого оружия, кроме кривого когтеобразного ножа для приношения жертв. Оружие было мало даже для борьбы с барсуком, коли тот решится напасть на него в таком положении, но ни на что иное надеяться не приходилось.
Колдун подобрал под себя вторую руку и приподнялся, оперевшись на неё. Что-то за его спиной вновь задвигалось и зашуршало по траве. Послышалось движение воздуха над головой. Нергал в страхе попытался повернуть голову к новому врагу, но не успел. Волчица зарычала и припала к земле. Колдун увидел, как зверь в страхе скалит белоснежье клыков и прижимает уши. Свободной рукой Нергал рванул из ножен сбоку нож и приготовился отражать нападение хищника. За его спиной раздались звуки движения, и колдун решил было повернуться лицом к неведанному, как вдруг волчица, прыгнув в сторону, быстро скрылась в зарослях. Нергал перекатился на спину и, оглядевшись, никого не увидел. Он долго лежал так и привыкал к сумраку. Спину кололи какие-то ветки и сучья, но сил убрать их, или же перекатиться подальше, не осталось. Движения давались ему трудно, и сейчас он набирался сил. Колдун был беспомощен. Его сколопендра пропала, а нож не гарантировал ничего. Волчица ушла, но пришёл иной хищник - страх. Нергал прислушивался к своим чувствам и не понимал их. Он напрягал мышцы для обычных движений, но параллельно с этим возникали новые, неведанные ему реакции. Колдун чувствовал своё тело и с ужасом осознавал, что не понимает этих чувств. Наконец, уже под вечер он решил подняться. Сырость, тишина и надвигающийся мрак ночи успокаивали его и прогоняли страх. Но всевозрастающий голод и желание огня, тепла и живых людей заставляли его двигаться. К тому же, он всё ещё лежал спиной на каких-то жёстких, словно железных, палках, которые как будто впивались ему в спину и в бока.
Он вновь поднялся на локтях и сел. Голова слегка кружилась, и туманило взор. Нергал попытался было подняться на ноги, но заросли плотно смыкались вокруг него, оставляя лишь небольшой проход, в котором скрылась волчица. Колдун встал на четвереньки и диким зверем пополз по нему. Ползти приходилось медленно и трудно. Мешал не только туман в голове, но и что-то, приставшее к его спине и цеплявшееся за все подряд. Что-то тащилось и волоклось следом за ним. Нергал несколько раз останавливался и пытался сбросить со спины нечто, мешавшее ему, но каждый раз либо натыкался на лохмотья своего бывшего платья, либо рука хватала какие-то палки, ветви и острые лезвия. Колдун даже попытался обрубить их ножом, но зря потратил время - палки не только не поддавались, но и как будто уклонялись от его ударов. В конце концов, он бросил это дело и просто пополз дальше.
Сколько прошло времени, Нергал не знал, наконец, он почувствовал, что стебли и стволы раздались в стороны, и последние лучи заходящего солнца высветили пространство, лежащее пред ним. Нергал встал на колени и увидел большую поляну, высокие травы, застилающие её, и необычный лес на дальней стороне. Лес был до боли знаком. Как будто огромные травы, вытянувшись до небес, вдруг встали непроходимой стеной. Он узнавал многие из них по листве, венчикам и соцветиям, но огромные размеры этого травяного леса ужасали колдуна. Ужасало предположение, что трава до небес - плод его больного разума.
Нергал вскочил на ноги и тряхнул головой. Ничего не изменилось, трава по-прежнему упиралась в небо. Колдун резко обернулся и увидел точно такие же травины рядом с собой. А ещё он увидел то, что мешало ему всю дорогу. Прямо из плеч Нергала, мощные и крепкие, как рога буйвола, длинные и острые, как двуручные мечи, росли чёрные, покрытые слизью, косообразные отростки. Далее, вниз по спине, прорывая ткань одежды и выворачивая рванину ремков наружу, шли ещё восемь пар таких же кос. Каждая из последующих пар была в два раза меньше предыдущей. Последняя пара отростков была размером с серп жнеца и располагалась уже не на спине, а на длинном широком хвосте. Венчали хвост серповидные клещи наподобие кривых ножниц. Осознав всё это, колдун отпрянул в сторону. Но хвост послушно последовал за ним. Он неотступно двигался следом, как бы колдун ни старался и как бы ни вертелся. Хвост медленно сворачивался, похлопывал и шевелился, словно обиженно говоря: "Я же твой. Теперь я твой. Твой".
Сознание поплыло, разум возопил от увиденного и осознанного, и сей вопль безумия, вырвавшись изо рта колдуна, прорвал пелену небес и унёсся в космическую бесконечность. Нергал в ужасе вломился в травяную чащу и наткнулся на толстый, с ногу взрослого человека, ствол дерева. Колдун схватил его и принялся ногтями драть кору. Но с каждым разом он убеждался, что это был не ствол и не дерево. Волчица, наблюдавшая с другого конца поляны, видела, как огромное чудовище, размером много больше человека и много больше иного дикого зверя, полосовало стебель молочая.
Нергал остановился лишь тогда, когда все его руки были покрыты белым соком растения. Он в немом ужасе посмотрел на ладони и вдруг увидел что-то, похожее на кольцо и надетое на его указательный палец. Да, это было именно кольцо. И он знал, что это за кольцо. Знал, несмотря на то, что теперь размер этого предмета был гораздо меньше реального. Когда-то это кольцо можно было одеть на запястье тонкорукой танцовщице, теперь же оно сидело плотно и непоколебимо на пальце, не сдвигаясь даже в скользком белёсом соке, но и не передавливая его. Нергал много лет подряд изо дня в день видел это кольцо, брал его в руки и открывал с его помощью деревянную крышку, в которую оно было продето. Последний раз он видел его в тот день, когда упал с лошади. Когда открывал клетку со своим любимцем.
Он в седле... кольцо крышки на пальце... сколопендра ярится... его заклятье сплетено и её жала в его плоти, - стали мелькать в голове Нергала отрывки воспоминаний. - Яд в его крови, и магия входит в мир. Вступает в силу... действует. Но кто-то выскакивает из придорожных зарослей, и заклятье прерывается... силы магии смешиваются... всё идёт не так. И он летит в траву у дороги. Падает прямо на сколопендру.
Молния осознания пробила его мозг навылет.
Колдун понял, куда делась сколопендра. Понял... и новый громкий, жуткий, нечеловеческий вопль прокатился по всему Высокотравью. Волчица в ужасе бросилась в чащу, птицы взмыли в закатное небо, звери попрятались в норы и логова, а всё разумное чутко и в страхе прислушалось и помолилось своим богам.
- Следопыт! - заорал колдун. Дико, бешено, переходя на рокот и хрип. - Следопыыыт!
Нергал в ярости и бешенстве ударил ножом по стеблю. Клинок прошёл по пустоте, потому что за мгновение до этого огромная коса на плече, рванув молнией, отсекла стебель. Травина повалилась в сторону, а колдун уже повернулся и ударил ножом по соседнему стеблю. Коса вновь опередила клинок, оставив сочиться прозрачным соком свежий, косой срез толстой травины. Нож опять взлетел, и опять коса опередила его. Колдун кидался на травины и размахивал ножом, а огромные косы, взметаясь кнутами, секли и секли всё вокруг. Падали травы, летели листья, рвались стебли, а из сотен срезов сочился пахучий сок.
Ночь встретила его сидящим на земле. Вокруг стояли скошенные стебли трав, лежали листья, побеги, отростки, всюду было мокро от сока павших под ударами костяной косы. Одежда на колдуне окончательно порвалась и слезла с него, словно шкура змеи. Старая и уже не актуальная шкура. Он сидел обнажённый, в слизи растений и в своей собственной. Да, у него была слизь. У него был длинный и гибкий, сегментированный чёрный хвост, который являлся продолжением точно такой же спины. У него были мощные, размером с кривые ножи, острые клещи на конце этого хвоста. Длинные мощные косы древками вырастали из плеч и сгибались в подвижном суставе, переходя в острое и прочное, как сталь, роговое лезвие. Коса могла сложиться и, оставляя видимыми над плечами лишь острия, легко пряталась за спиной. Точно так же складывались и прочие серпы и косы, расположенные вдоль спины и на хвосте. Конец же хвоста глухо щёлкал роговыми клещами. Его кожа была кожей насекомого. Глянцевой, слизистой и тёмной, с оттенками чёрного в разных местах, и абсолютно безволосой. Даже его любимая и холёная борода, его волосы... осыпались, превратив голову в мёртвый череп. Его язык стал языком сколопендры. Длинный, двоящийся его конец мог безошибочно определять съедобность растений, окружавших колдуна. Мог в ночи распознавать следы зверей, пробежавших здесь днём ранее. Различал торчавшие из земли пни стеблей и завалы скошенной травы. И полностью заменял почти утраченное носом обоняние. Всё это было его, и оно прекрасно слушалось своего хозяина. Нергал немного научился управлять новым телом и подчинил себе свой новый орган чувств. Но присутствовала у него и часть человека. Самое главное - имелась человеческая, его собственная голова. Новый язык сильно изменял речь, но голос и слух остались прежними, как собственно и его не сильно изменившиеся тело и руки. Ноги сильно изменили человеческим пропорциям, и хоть сильно увеличились в размере, сохранили свой знакомый вид. Прежним остался дар великого Эа - разум. Нергал знал и помнил всё, как и прежде. Из вещей, кроме вросшего в плоть пальца кольца от клетки, у него сохранились лишь жертвенный кривой нож в красивых ножнах, да бриллиант в золотой тонкой оправе, висевший на шее колдуна. Этот бриллиант имел очень большое значение в его жизни. Камень высвечивал судьбы властителей, городов, стран, людей, походов, битв. Советовал, как поступить, и помогал в решении сложных задач.
