ИХ. Книга четвертая (СИ) - Свадковский Алексей Рудольфович (читать книги онлайн TXT) 📗
Демон шагнул к посланнику, когда юноша, стоявший на коленях, неожиданно поднял голову и плюнул в демона. Его плевок попал Фесаготу прямо в лицо, и демон без размышлений ткнул одной из сабель, пронзив юноше сердце. Так и не поняв этого странного поступка, Фесагот провел лапой по лицу, куда попала слюна, и удивился, когда увидел, что это кровь. После чего снова попытался шагнуть вперед, отбросив ногой тело послушника, загораживающее ему проход.
Но это было последнее, что он смог сделать. На демона обрушилась БОЛЬ. Огромная, невыносимая и всеохватывающая, она родилась из места, куда попал плевок юноши, а потом волнами всепоглощающего огня охватила все его тело, уничтожая саму его суть. Божественное пламя из чистого Света охватило демона целиком. Яростное и неистребимое, оно вцепилось в само его естество – в ядро души, выжигая Тьму, из которой она была создана, и не погасло до тех пор, пока не уничтожило окончательно.
Ворота, ведущие в Святыню, удалось взломать спустя лишь час, и защитники еще долго пытались понять, что там произошло, по крупицам восстанавливая произошедшие в комнате события.
В космической пустоте и тишине над проплывающей внизу планетой боги поднялись со своих тронов – время ожидания прошло.
— Спор богов завершен, судья вынес свой приговор. Хаос сказал свое слово, — Смеющийся Господин замолк.
-- Свет принимает это решение, – Паладиус даже не пытался скрыть свою радость, а повелитель тьмы в ярости зашипел:
– Я возражаю! Судья был предвзят, он изначально видел только один вариант развития событий. Игрок даже не думал о том, что мог бы встать на сторону Тьмы. Он мог легко уничтожить Чашу, спасти свою жизнь и получить свою долю награды за гибель смертных этого мира. Но он даже не рассматривал подобную возможность!
– Не повезло. Выбор судьи в вашем споре абсолютно случаен, единственное мое вмешательство состояло в том, чтобы Игрок, открывший проход, в него вошел. Так что условия соблюдены, и возражения не могут быть приняты, – безразлично пожал плечами на высказанное возмущение Смеющийся Господин.
Владыка Тьмы, бессильный что-либо изменить, с ненавистью взглянул на мир, которым он так и не смог овладеть – возможность для этого была безвозвратна упущена. И больше она не появится: последний из его архидемонов, способный подобраться к Чаше, погиб, а равной замены ему нет. Он со своей стороны заключил договор, принеся клятву на самой основе своей силы. Отказ его выполнять вызовет слишком много проблем… Значит, пришло время оставить этот мирок и поискать добычу послабее. Приняв решение, он произнес:
– Тьма признает решение судьи.
После чего скрылся в пустоте. За ним последовал Владыка Хаоса. Амулет, созданный при помощи его силы, вынудил Владыку меняющихся миров вмешаться в спор между Светом и Тьмой. И сейчас пришло его время удалиться, но перед этим он кинул взгляд в книгу Вечности, где прямо на его глазах рождались новые строки:
«Убив архидемона Фесагота-растлителя, человек Рэнион завершил спор богов, и мир Мелевалес был спасен».
Очень немногие из смертных удостаиваются чести хотя бы раз быть упомянутыми в этой книге, а сей Игрок за короткий срок заслужил подобное право дважды.
Паладиус покинул место спора богов последним. Он долго смотрел на свой мир, сегодня в очередной раз спасенный, но так об этом и не узнавший. Он видел доступное лишь богам: души всех смертных, что умерли сегодня. Их было много – солдаты на стене, рыцари, священники, врачи и медсестры в госпитале, куда смогли прорваться бесформенные… Но не их искал взгляд бога. Наконец он нашел ту душу, что приняла на себя гибельное проклятье, отдав ради спасения мира самое дорогое, что у нее было. И воля бога подняла ее из бездны пустоты, приблизив к себе, и Паладиус задал вопрос, ответ на который услышал только он.
На дороге, созданной из сияния звезд, в безмолвии пустоты, где внизу виднелась планета, которую они сегодня спасли, стояли двое.
– А я думал, что ты старше, голос, – Ульгард с любопытством смотрел на стоящего рядом с ним худощавого двадцатилетнего паренька. – Мне казалось, что тебе лет сорок, может, даже больше. Ты говорил, как уже проживший немало лет, а, выходит, ты старше меня совсем не намного.
На это я лишь устало пожал плечами:
– Я старше, чем на самом деле выгляжу. Если считать года, проведенные мною в Игре, то я тебе вполне и в деды могу сгодиться. Просто мы, служители Хаоса, не стареем, не болеем, и даже руки-ноги со временем у нас отрастают.
– Но у этого есть своя цена, – уточнил Ульгард.
– У всего есть своя цена – теперь ты об этом и сам узнал.
– Паладиус меня простил! – возмущенно возразил юноша. – Он даровал мне свое прощение, и я могу войти в царство Света!
– Ну вот, видишь, все получилось, как я и предполагал. Честно говоря, я до последнего не знал, что именно из этого выйдет. Идея плюнуть в демона кровью Аредиуса из Чаши пришла мне в голову от отчаянья и безнадежности. Просто, если бы мы хоть что-нибудь бы не предприняли тогда, демон осквернил бы Чашу. Остановить его мечом мы бы не смогли. Я лишь надеялся при этом, что не погублю твою душу и не сделаю из тебя очередного рыцаря проклятой чаши.
На это юноша лишь неуютно передернул плечами. И поспешно сменил тему:
– Я попросил Паладиуса о возможности попрощаться с тобой и сказать спасибо за то, что ты помог всем нам, – Ульгард низко поклонился, и я вернул ему поклон в ответ:
– Ты сделал гораздо больше меня, мальчик. Ты отдал ради победы свою жизнь и чуть не потерял душу. Надеюсь, твой мир будет достоин твоей жертвы и о ней не забудет.
На что послушник Цитадели третьей Чаши лишь легкомысленно махнул рукой и светло улыбнулся.
– Мне пора, – Ульгард нетерпеливо оглянулся назад.
Присмотревшись, я увидел вдали, где кончалась наша дорога, тени двоих, что ждали юношу перед воротами в обитель Света. «Наверное, мать с отцом», – подумал я.
Ульгард, снова повернувшись ко мне, протянул руку, и из нее выпорхнуло облачко Света, принявшее образ символа Паладиуса.
– Это дар владыки Света тебе, вернее, для зверя, что внутри тебя. Телу смертного не выдержать дар Владыки, но для Стража богов он угрозы не несет. Кроме того, все, кто хранят в себе Свет, по этому символу узнают в тебе друга. А теперь прощай – мне действительно пора.
Попрощавшись, Ульгард развернулся и зашагал по звездной тропе к тем, кто его там ждал. А я, задумавшись, смотрел на символ его бога, не зная, принять ли этот странный дар или отвергнуть. Свет – очень могущественная сила, но не стану ли я игрушкой в руках этой силы? Ради подобного Игроки режут и пытают рабов на алтарях, обыскивают покинутые храмы и заброшенные монастыри, заключают с демонами сделки или становятся слугами темных богов, как Иней, получивший в награду силу Холода.
Борьба с собой длилась долго, но я решил все-таки принять этот дар. Рука прикоснулась к сверкающему в темноте символу Паладиуса, и тот плавно в нее перетек. По телу пробежала волна света, было ощущение, что я сейчас выпил раскаленной крови звезды. Голова закружилась, и начался стремительный полет вниз.
Очнулся я там же, где и начался мой путь – на дне выжженного бассейна. Я еще пытался понять, что происходит, когда медальон на груди засверкал, и в него начало вливаться целое море эмбиента. А голос в голове прошептал: «Это твоя награда за убийство архидемона и бесформенных – половина заработанного эмбиента и дайнов».
«Неплохо!», – я с удивлением смотрел на медальон.
В голове мелькнула мысль: а если б я уничтожил Чашу, выходит, я мог бы сейчас подняться сразу на десять-пятнадцать уровней? Да, почти все за убийство обитателей того мира забрал бы темный бог, но какая-то часть досталась бы и мне. Да, я стал бы Полководцем – но, заодно, и сошел бы с ума.
Я был бы словно глупец, внезапно сумевший выпить целое море. Как забавно! Вроде как и награда, а с другой стороны – наказанье. Уничтожь я Чашу, и спустя миг после получения награды, я бы уже спятил. Сидел бы тут и пускал слюни, не зная о том, чего только что достиг.