Старая Контра - Марушкин Павел Олегович (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
– Потому, что ещё никто не уходил из рук некромантов севера! – Голос Некробио, казалось, звучал теперь со всех сторон одновременно. – Кроме того, любая смерть идёт нам на пользу. Если хочешь, я расскажу тебе об этом, чтобы ты преисполнился ужаса.
– Ну-ну, попробуй! – саркастически усмехнулся каюкер.
– Мы, Великая Троица, являемся ипостасями вселенской энергии некроса, умирания; но каждый из нас олицетворяет свою сторону этой необоримой силы. Ты имеешь представление о спектральной теории?
– Да. А при чём тут…
– Выражаясь метафорически, смерть также имеет свой спектр, незнакомец; и каждый из Великих воспринимает свой диапазон частот. Эфтаназио – эпигон тления, праха, окончательного распада; а я, Некробио, – болезней, гнилостных процессов, распада активного. Если продолжить аналогию со спектром, я нахожусь где-то в средней его части. Танато стоит ближе к началу, на самом пороге жизни, а Эфтаназио, напротив, ближе к концу. Итак, я увёл вас у него из-под носа; но это вовсе не значит, что я собираюсь отпустить вас на все четыре стороны! Нет! Обратить неудачу соратника к собственной выгоде, сместить баланс сил в свою сторону – что может быть заманчивее! Я заставлю гнить всех и каждого на вашей летающей скорлупке, я заберу ваши жизнии выпью их до самого дна. Ты обладаешь необычными способностями, незнакомец; ты интересен мне – и тебя я оставлю напоследок. Смотри же!
Некробио раскинул руки. Иннот обратился к своему энергетическому зрению, и правильно сделал: скалы, песок – всё это стало необязательным, сливающимся фоном. Пейзаж свернулся в огромную воронку, на самом дне которой обитала древняя сила, мрачная и безумная; и туда, к ней, стекались тысячи и тысячи маленьких тёмных сгустков, извиваясь, будто пиявки в зеленоватых водах застойного пруда.
– Ты видишь это, я знаю, – снова зазвучал отвратительный голос. – Да, это они – жизни, мириады больших и. маленьких жизней, гниющих и разлагающихся, дающих мне силу и власть. И твоя тоже будет среди прочих, никуда ты не денешься!
– Ну, это мы ещё посмотрим! – Каюкер с некоторым усилием перешёл на обычное зрение и, словно бы ненароком, сделал шаг вперёд.
– Ты думаешь, что сможешь мне противостоять?! Нет! Я всегда беру своё. – Некробио извлёк из-под лохмотьев некий предмет.
– В реальном мире она сгорела, но только не здесь! – Великий поднёс отрубленную руку Цуйки Осияча к рваным губам и поцеловал её.
Конечность вдруг зашевелилась, задвигалась. Некробио всё с той же невозможной улыбкой опустил её на землю. Шустро перебирая пальцами, рука скрылась в тумане. Некоторое время слышно было, как она скребётся, взбираясь на камни.
– Мёртвую плоть не обманешь! Она найдёт своего прежнего хозяина; найдёт и передаст от меня привет… И дружеское рукопожатие… И он снова станет моим, незнакомец; снова, что бы ты ни делал!
Иннот между тем сократил расстояние до нескольких шагов, напружинился, выхватил бумеранг… Однако в тот же миг всё исчезло. Осталась только тьма; она постепенно редела, светлела, превращаясь в привычную гостиную в квартире персонажиков. Затухающий шёпот в ушах Иннота звучал всё тише и тише, а мелодия джанги, наоборот, громче. «Мы обязательно встретимся, но не здесь! Я найду тебя в реальном мире, найду и выпью твою жизнь и суть, как ты выпиваешь бокал дорогого вина – не торопясь, смакуя каждый глоток. Никто не уйдёт от Великого Некробио, никто и никогда…» Сол Кумарозо отложил своё банджо и тряхнул светлыми косичками:
– Ну, как всё прошло? Вид у тебя несколько озадаченный!
– Это потому, что я не успел, – признался Иннот. – Он обещал мне рандеву в реальной жизни, да вот беда – решил оставить на сладкое. Плохо… Шансов у парней всё меньше.
– По крайней мере, ты сделал всё, что мог. Никто не вправе требовать от тебя большего, – вздохнул Сол.
– Как там дела у Воблина?
– Нормально… Поймал хороший ветер, летим вперёд… В небе пока ничего интересного, на земле тоже.
– Ладненько… В нашем положении отсутствие новостей – хорошая новость… Пожалуй, я его сменю.
Дирижабль скользил сквозь ночь. Воблин, в поисках подходящих воздушных течений, рискнул подняться повыше; и теперь висящий над землёй косматый туман казался полем, вспаханным некой исполинской бороной – то тут, то там виднелись разрывы, комья и ямы, полосы белого пара… А ровную линию горизонта ломали потихоньку зубчатые цепи гор.
Большого Папу хоронило всё племя. Траурная процессия медленно двигалась по затопленным улицам – по колено, а где и по пояс в воде. Лодка с телом самого правильного смоукера, прикрытого связками жёлтых и коричневых табачных листьев, тихо скользила мимо домов. Официальная делегация племени стиб на двух небольших плотиках предусмотрительно держалась на некотором расстоянии. Только Джро Кейкссер, на правах соратника, был допущен в ряды смоукеров.
– У нас всё немного по-другому, – тихонько рассказывал он Пыхе. – Как правило, мы упаковываем наших мертвецов в нарядную коробку, завязываем красивой ленточкой, пишем на крышке «Сюрприз» и отправляем на лодочке вниз по течению. Представляешь, что бывает, когда какой-нибудь глупый куки решится её открыть?! Некоторые, особо продвинутые семейства ещё вставляют в коробку специальную пружину, так что та срабатывает, стоит лишь развязать ленточку… Здорово, правда?.
Пыха лишь молча покачал головой.
– Оу, е… Всё-таки мы очень разные, – понимающе покивал головой Джро. – Кстати, вы же верите в Амбу, верно?
– Да, но тут город… Я хочу сказать, Амба приходит за нами в лесу, а как здесь – никто не знает… Поэтому Папу отправят к Никоцианту прямой дорогой. Так сказал наш шаман.
– А где он, кстати, ваш мудрый наставник? – полюбопытствовал маэстро Палисандро.
– Он заболел и слёг, – тяжело вздохнул Пыха.
– Нас, правильных смоукеров, остаётся всё меньше и меньше! – всхлипнул Грибок.
– Дысиз э лайф! – пожал плечами Джро. – Как говорят стибки, иногда ты шутишь с судьбой, иногда судьба шутит с тобой.
Похороны между тем достигли Пятых Водяных Врат. Последовало мучительное объяснение с таможней; Джро быстренько протолкался в голову процессии.
– Я знать ничего не знаю о ваших жмуриках, – качал головой дородный таможенник. – Я вижу только, что вы пытаетесь вывезти за пределы города это новомодное курево, и вывезти в больших количествах. А раз так, то платите пошлину, и все дела!
Смоукеры громко возмущались. Джро потянул одного из старейшин за краешек новенького пончо.
– Скажи, а что вы намеревались делать дальше?
– Ну, как… – пожал плечами тот. – Что шаман наш велел. Под телом хворост, смола… Подожгли бы и отправили нашего дорогого Папу в Страну Ароматного Дыма…
– Ага… – Стибок бочком придвинулся к погребальной лодке.
Руки Большого Папы покоились поверх табачных листьев. В левую был вложен кисет, в правую – его старая, верная трубка. На носу лодки в ритуальной пепельнице курилась здоровенная чёрная сигара; разжигать огонь полагалось именно ею. Джро аккуратно подхватил дымящийся цилиндрик и поднёс его к табачным листьям. Тут же занялся огонёк.
– Эй, эй! – протестующе воскликнул Грибок.
– Иначе он нас не пропустит, – успокаивающе сказал Джро. – Хэй, френдз! Друзья! Начнём церемонию прощания прямо здесь!
Смоукеры один за другим подходили к огню, бросали в пляшущие языки траурные подарки: сигары, папиросы, пакетики с пряностями и благовониями, толстенькие пачки махорки, связки высушенных табачных листьев и липкие жгуты кальянного табака. Многие со слезами на глазах разжигали трубки; слышались тихие всхлипывания и чирканье спичек. Таможенник наконец соизволил, недовольно бурча, опустить цепь; горящая лодка медленно покинула Вавилон.
– Густого дыму тебе, сотоварищ, в бескрайних табачных кущах Никоцианта! – воскликнул Грибок и украдкой смахнул со щеки набежавшую слезу.
– Покойся с миром, друг! Удачного тебе плавания!
