Генезис - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
— Мне бы хоть записки сумасшедшего, — бредил я. — Хоть что-то про источники.
— Запрос принят…
— Да заткнись ты! — крикнул я. — Еще одно «не найдено» — и я, клянусь богами, переплавлю тебя в набалдашник для кочерги!
— Документ найден.
И снова я рухнул со стула, и в который раз документы накрыли меня ровным слоем. Но на этот раз я пришел в себя быстрее. Стрелой вскочив на ноги, я до белых костяшек сжал край стола.
— Идентификация невозможна. Отдел — неизвестен. Секция — неизвестна. Стеллаж — неизвестен. Документ находится под грифом «Надеюсь, ты не слишком долго мучил эту вещицу».
Боги, я действительно пошлю ему изюм, отравленный. И ради этого не поленюсь произвести новые изыскания, чтобы создать такую смесь, от которой он будет веками подыхать.
— Доставить, — прошептал я и стал собирать документы.
Шар снова окрасился в оранжевый, а маленькая тележка со свистом примчалась прямо мне под ноги. И там, в глубине, лежала потрепанная книжка в кожаном переплете. Подняв ее, я чуть ли не ощутил тот груз веков, что она перенесла на себе. Ей было как минимум, как минимум, очень много лет. Открыв ее, я увидел падающую записку. Понятное дело, там красовался почерк Сонмара.
«Я не смог ее прочитать, но тешу себя надеждой, что прав в своих догадках. И не стоит травить мой изюм!»
Прочитав последнее слово, я резко обернулся, но за спиной, кроме книг, не было ничего и никого.
— Старый маразматик, — одними губами прошептал я и сел на стул.
Открыв первую страницу, я обреченно выдохнул — это были неизвестные мне символы. Какие-то черточки, точечки, крестики и прочая ересь. Даже на алфавит толком не похоже. Нет повторяющихся символов и какого-либо четкого деления по количеству знаков. Да это даже за век не расшифровать! Я уже было хотел зашвырнуть бесполезную макулатуру подальше, но внезапно осознал, что понимаю, то есть могу прочесть эту неурядицу.
И нет, я не стал лихорадочно листать талмуд. Чуть дрожащими руками я закрыл книгу, а вместо этого открыл сумку. На столе появились термос, стакан, несколько колбочек, а также штук десять различных бутербродов. Налив себе кипятка и замешав некое подобие кофе, я вооружился бутербродом и только после этого полез просвещаться.
«Сегодня я начну вести дневник. Учитель обучил меня премудрости письма, обещая, что только сведущий сможет прочесть это. Ну а мне-то читать и так не надо. Сегодня был хороший день. Ничто не мешало мне предаваться медитациям, кои стали спасением для измученного калеки. Но было и нечто странное. Я привык к темноте, я больше не боюсь теней и шорохов, но сегодня я впервые за долгое время испугался. Сегодня тьма взорвалась красками, их было так много, что пока я не вспомнил, что это — цвета, я считал себя сумасшедшим. А потом мир снова погрузился во тьму. Учитель сказал, что это последствие моих упражнений, что срок становления магом близится. Да. Сегодня последний день, когда я именуюсь одаренным. Сегодня, когда объединятся источники, я стану магом…»
Я положил дневник неизвестного на стол и, проглотив остатки бутерброда, взял новый и отхлебнул немного кофе. Как только дневник коснулся стола, по залу пробежался легкий ветерок — местная вентиляция. Касание ветра стало смертельным для этой ветоши. Дневник, буквально выражаясь, прахом развеялся и улетел вместе со свежим воздухом.
Возможный прохожий застал бы следующую картину. За столом, с куском бутерброда, сидел некто. В его руке находился стакан с коричневатой жидкостью, а его рот был раскрыт настолько, что туда бы влезла не одна лампочка. Вскоре этот человек вскрикнет, руку ему обожжет напиток. Стакан, выскользнув из пальцев, ухнет ему на колени и ошпарит их. Пытаясь стряхнуть горячие капли, человек испачкается бутербродом, а потом и вовсе упадет вместе со стулом прямо на пол. Вскочив на ноги, он оглядится и, убедившись, что находится в полном одиночестве, проорет на всех известных ему языках все известные ему ругательства.
— Дурак, дурак, какой дурак! — корил я себя. — Филолог, темных богинь мне на любовное ложе! А подумать головой? А вспомнить про окисление? Магия есть, ума не надо? Дебил!
Так я провел еще полчаса. Корил себя, всячески понукал, но вернуть утраченное уже не мог. Вскоре, когда шок отступил, я сел за стол и по памяти переписал весь текст. Дальше последовали долгие часы. Я раскладывал текст по смыслу, на строчки и по словам. Исследовал вдоль и поперек, применяя все известные способы криптологии, и пришел к следующим выводам. Писавший был явно не в своем уме, об этом говорят построение фраз и некоторые обороты. Далее. Слиянию источников предшествовала хитрая процедура упражнений, еще один плюс в копилку отравления Сонмара. Ну и напоследок две самые волнующие вещи — раньше магами считались лишь те, кто объединил свои источники. А все остальные были одаренными. И это укладывается лишь в контекст старой религии, которая проповедовала, что любое создание может обучиться волшебству. В новой религии объединение источников делает тебя колдуном, стоящим особняком от общих течений. Но и это не самое важное…
Схватив чистый лист, я набросал простенькую печать: круг, треугольник и три фразы, одна из которых состояла из черточек, кружочков и завитков. Схватив этот лист и свой дневник, я вызвал тележку и устремился к выходу. Нельзя описать ту бурю, что поднималась в моей душе. Если я был прав, то это значит, что минуту назад я смог решить одну из наиважнейших проблем выживания. Да и просто есть повод возликовать над торжеством своей смекалки.
Тележка затормозила, и я вновь — да что там, как всегда! — стал бегом подниматься по механической лестнице.
В который раз мне в спину крикнула библиотекарша:
— Распишись!
А я ей, под многоголосое «тсс»:
— Потом!
Ветер ударил мне в лицо, закатное небо стало золотым ковром на пути к успеху. Я бежал среди строений, низких и высоких, бежал, обгоняя студиозусов. Одни осыпали меня проклятиями вслед, другие от неожиданности вскрикивали. Я бежал, обгоняя птиц, и чуть не пришиб рыжего кота, усевшегося на одной из клумб. Я обогнал вернувшихся из города Дирга и компанию, я затоптал молодой, неуверенно выползший из земной тверди цветок. Я положил так много на пути к успеху, что совсем не заметил, как оказался на полигоне.
Сжав в руке трафарет, я, контролируя силу, обвел все линии, и вскоре в воздухе засияла нужная схема. Цвета небесного серебра — она стала символом успеха. Может, я бы и прослезился, если бы не следующее: я никак не ожидал успеха и оттого случайно порвал трафарет. В принципе это должно было произвести крупный «бабах», но печать все так же висела воздухе, создавая некое праздничное ощущение.
Я взглянул на две части печати у меня в руках, потом снова на знак, снова на листы… а затем не нашел ничего лучшего, кроме как разорвать еще напополам. Знак, висевший в небе, замерцал и задрожал, а я, подхватив сумку, побежал в убежище. И когда ноги мои донесли тело до безопасного укрытия, на полигоне раздался классический «бабах».
— Два источника, — бормотал я, — две части одного целого. Когда они разъединены, нужен мост, а когда соединены, ты сам и есть этот мост. Плетельщики могут плести, только используя обе руки, аурникам нужно два уровня, заклинателям — тексты и звук, ритуалистам — опять же обе руки, как и целителям. А нам, чертильщикам, целая печать, но если у тебя две силы в одной, то ты справишься и с половинками. Но как же мне это использовать?
И тут новая догадка поразила мое сознание. В этот прекрасный день открытий мозг радовал своей находчивостью. Я выбежал с полигона, на бегу подмахнул подставленный мне бланк посещений и устремился в общежитие. По дороге мне встретился один из недовольных предыдущими пробежками. Он был со второго курса нашей специализации и явно хотел меня чему-то «научить». Увы, у меня совсем мало времени, и именно поэтому бедолага, схватившись за скулу, рухнул как подкошенный, а я побежал дальше.
