Честь взаймы - Астахова Людмила Викторовна (книги бесплатно читать без txt) 📗
Кайр призадумался, и не на шутку. Операция вроде несложная, а все одно страдать понапрасну от неумелых рук-крюк не хотелось бы.
– То-то же, студент! А в Хокваре такой метод практикуют сплошь и рядом. И там речь идет не о мастерстве и доверии, а о том, чем таким страшным ты сможешь пригрозить однокашнику, дабы не стать его жертвой.
– Банка с пауками, – вынес свой вердикт Финскотт.
– Хуже, много хуже. Выживают такие, как Уэн Эрмаад, или… такие, как я.
– Такие, как вы?
– Ну да – педантичные, предусмотрительные, подозрительные и внимательные к самым незначительным мелочам. Скажу по чести, таких, как я, мало. Большинство идут другим путем.
– Каким? – не унимался Кайр.
– Они предпочитают наносить удар первыми, напасть прежде, чем нападут другие, отнять то, на что зарятся соперники. Главное правило – быть опаснее остальных и не попадаться, – сощурился мэтр, пристально вглядываясь, как меняет цвет индикатор в колбе с раствором.
– Это я уже понял, – вздохнул молодой человек.
У него до сих пор перед глазами стояли лица хокварских чародеев, тех самых, которых пристрелили мистрис Фэймрил и милорд Джевидж. Какие бы из них вышли маги и сколько обычных людей они сделали бы несчастными?
– Подожгите-ка мне горелку под большой ретортой, юноша. Сейчас приступим к самому ответственному моменту.
Мэтр перевернул огромные песочные часы, начав отсчет времени, потребного для упаривания снадобья.
– В старину колдуны бормотали себе под нос всякую рифмованную чушь, отмеряя нужный срок, а чтобы выглядело солиднее, нагло врали простакам, будто читают таинственные заклинания.
– А вы разве не будете… хм… заклинать свое зелье?
– Вот еще! – рассмеялся профессор. – Все эти порошочки, травки и жидкости спокойно себе водятся в любой аптеке, бери, смешивай и вари, чего душа пожелает, но твоя бурда чародейской не станет никогда.
– Но ведь есть и волшебные ингредиенты…
– Это ж какие? – скривился Ниал Кориней так, будто сжевал лимон целиком с кожурой.
Лысый блестящий череп профессора покрылся мелкими складочками.
– Драконьи слезы, нетопыриные печенки, мандрагора…
Мэтр только руками всплеснул от неописуемого словами возмущения.
– Да вы, милостивый государь мой, самый настоящий мракобес! А жоп слоновьих вам не нужно? Или соплей мартышкиных? А еще претендуете на звание высокообразованного человека! Позор на мои седины!
Что-что, а хулить профессор умел, как никто иной: смачно, зычно и так витиевато, что можно заслушаться.
– Нет никаких драконьих слез и грифоньих перьев тоже. Так колдуны называли всяческие вспомогательные эликсиры, чтоб запутать и опять же припугнуть сложностью, а под шумок денежек с дурачков слупить побольше.
– А в чем же сила волшебная? В вашем именном жезле? – изумился студент и тут же прикусил себе язык.
Лицо профессора-мага на миг стало мучнисто-белым, задергался левый глаз, и такая отчаянная тоска исказила крупные черты, будто неделикатный юнец напомнил старику о безвременно умершем сыне – единственном наследнике и отраде, словно намеренно ткнул пальцем в открытую кровоточащую рану.
– Мой жезл я сломал о башку хокварского ректора, когда отрекался, – мрачно молвил он. – Полагалось об колено, но уж больно хотелось увидеть его подлую рожу в крови.
Ну не рассказывать же было мальчишке про то, что в свой жезл каждый маг вкладывает частицу своей души и с тех пор этот умерщвленный кусочек нестерпимо болит. А нынешняя волшба Ниала удается только лишь оттого, что в каждую посудину, в каждую скляночку вложена сила при ее изготовлении. Самолично ходил профессор медицины к мастеру-стеклодуву и под его руководством сотворил всю эту хрупкую мелочевку. Двадцать лет пылилась она в черном шкафу, ждала своего часа. Но знал же, что пригодится, знал. Откуда – то неведомо, но чуял ж-ж-ж… сердцем – надо!
От неожиданного признания наставника у Кайра ноги к полу приросли.
– И он вас… не убил?
– Хе! Не посмел, я слишком много успел выяснить о его темных и… хе-хе… постыдных делах и делишках, – ответствовал отрекшийся, но не покорившийся маг Кориней. – А теперь ты спать ложись, а я постерегу установку. И гляди мне, без баловства! Через три часа разбужу, чтоб как новенький был, никакой там квелости и сонности! – прорычал он.
Надо ли говорить, что все эти три часа Кайру Финскотту снились исключительной силы кошмары? Нет, это будет совершенно излишним.
Обед у Фэйм получился гнусный, как по форме, так и по содержанию. Каша пригорела, яйца она не доварила, а чай вышел какой-то безвкусный. А с другой-то стороны, без навыка и привычки разве в котелке над открытым огнем что-то хорошее приготовишь? Одно оправдание – мистрис Эрмаад старалась изо всех сил, ибо знала, что лорд Джевидж не просто так шляется по столичным улицам, а пытается найти выход из положения, ищет возможность переломить ход событий в свою пользу. Ну… или что-то в этом духе. Особенно подробно в свои планы он соратницу не посвящал.
– Я знаю, получилось не слишком… вкусно, но вам нужно больше есть, – покаялась она смущенно, видя, как Росс давится угощением.
– Ничего страшного, – улыбнулся тот. – Сомневаюсь, что лучшая повариха Императора смогла бы приготовить лучше в столь… походных условиях.
Обстановка и впрямь не располагала к изыскам. Тепло было только возле камина, а стоило отойти на три шага – холод и сырость пробирали до костей. Изо всех щелей сквозило так, что казалось – несчастных беглецов постоянно ощупывают чьи-то ледяные пальцы.
– Я видел свой дом, – сказал Джевидж после долгого молчания, нарушаемого только стуком ложек о дно котелка. – И, представьте, меня узнали сторожевые собаки. Значит, я смогу все-таки попасть внутрь.
– Вы хотите застать своего двойника врасплох?
– Вряд ли у меня получится. Наверняка он окружил себя охраной, как обычной, так и магической. Особенно магической.
– Согласна, это было бы логично. Если самозванец – ставленник колдунов, то они не только будут его охранять, но и контролировать каждый шаг.
– А если он сам чародей?
– Тем более. Уэн всегда говорил: «Чужим не доверяй, своим не доверяй никогда».
Услышав имя мэтра Эрмаад, Росс резко поморщился, как будто от удара, но Фэйм решила, что у милорда снова разболелась голова.
– Как вы думаете, кому легче пользоваться Подменной Личиной – обычному, но хорошо обученному человеку или опытному колдуну? – пытливо выспрашивал Джевидж, заставив собеседницу некоторое время напряженно размышлять над ответом.
– Если честно, я не знаю. Могу лишь предположить, что данный вид магии требует почти ежедневного обновления, иначе реальный облик обязательно проступит через волшебную маску. Настоящее всегда сильнее иллюзорного.
– А видели, как… делают Личину?
От такого вроде бы невинного вопроса Фэймрил вся подобралась. Ее безмятежность и спокойствие облетели листопадом, обнажив черный, застывший остов многолетнего страха – корявого, изломанного и уродливого.
– Я… – Она тяжело сглотнула. – Я видела в кабинете Уэна серебряные маски. Их хранят в стеклянных шкатулках, и когда смотришь на такую… вещь, то кажется… – Фэйм трясло мелкой дрожью, – чудится, будто это живое лицо живого человека, лежащего под водой.
Зрачки женщины расширились до крайнего предела, заполнив всю радужку, она дышала неровно, словно задыхаясь от бега. Не здесь она пребывала сейчас, не на кладбище Эль-Эглод, не рядом с лордом Джевиджем, а где-то в прошлом, в доме на улице Садовой, в обществе своего законного супруга-волшебника.
– Ты ничего не можешь сделать, ты только смотришь, смотришь и смотришь, медленно погружаясь в ледяную, пахнущую мятой воду, а потом… потом ты начинаешь дышать водой, она постепенно заполняет легкие, сердце, вены…
– Фэймрил! Фэйм! Очнитесь!
Это Росс Джевидж настойчиво тряс ее за плечи.
– Простите, я до сих пор не могу забыть… Это поистине страшно. И мне кажется, что человек, занявший ваше место, должен… нет, просто обязан ненавидеть вас всем сердцем, иначе он бы не рискнул, не согласился бы на этот шаг, – с огромным трудом выдавила из себя женщина.
