Бегство в Опар - Фармер Филип Хосе (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Затем он на ощупь прошел по выступу, надеясь где-нибудь обнаружить на нем лодку. Лодки не было, потому он стал ощупывать стену и, пальцем обнаружил легкую линию раздела, толкнул одну сторону секции. Она медленно со скрипом повернулась, что потребовало от него больших усилий: очевидно, этой секцией давно не пользовались, очень давно.
Внутри воздух был затхлый и тяжелый, но на удивление сухой, но он быстро сменился более холодным и сырым воздухом с реки. Хэдон ощупал стену слева, то поднимая, то опуская руку. Обнаружив большой тайник, он остановился. Его пальцы наткнулись на несколько факелов — довольно сухих — несколько кремней, цепи и ящик. В последнем обнаружилось некоторое количество также на удивление сухого дерева. Через несколько минут он зажег факел; никогда в жизни Хэдон так не радовался свету.
Его ноги и ягодицы кровоточили, но, к счастью, раны оказались неглубокие. Тем не менее, достаточно болезненные.
Хэдон вернулся на выступ и остановился, объятый ужасом. Тело Клайхи представляло собой кровавое месиво. Отовсюду торчали куски ее плоти, невероятно, как она могла оставаться живой, потеряв так много крови.
Он поднял ее и отнес в туннель. Уложив ее на пол, Хэдон увидел, что она лишилась нескольких пальцев ног, соска, на руках пальцы были объедены до костей.
Она застонала и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Мне больно, Хэдон!
— Я знаю, Клайхи, — ответил он. — Но ты жива. Ты будешь жить.
Он снял свою и ее набедренные повязки, отжал их и перевязал ими самые страшные раны. Но кровь продолжала течь.
— О, великая Кхо, как мне больно! — вымолвила она. Затем, взглянув на свое истерзанное тело, она простонала:
— Зачем мне жить? На кого я похожа? Кто захочет теперь лечь со мной?
— Жить стоит не только ради любовников, — ответил он. — И кроме того, раны заживут.
— Ты лжец, — проговорила совсем слабым голосом. — Хэдон…
Он нагнулся к ней и приложил ухо к ее губам.
— Позаботься о Коре. Скажи ему…
— Да?
— Мне больно, только…
— О чем ты?
— Теперь я не чувствую боли. Становится темно…
Она пробормотала что-то и, вздохнув, скончалась.
Хэдон тихо произнес соответствующие ритуалу слова и сделал необходимые отметки. Он пообещал Кхо и Сисискен принести в жертву первоклассного быка и петуха во имя Клайхи. Также он дал обещание ее душе, что ее будут чтить как героиню Опара. Он возведет остроконечный монолит над ее телом после того, как ее похоронят с соответствующими почестями, и проследит за тем, чтобы на одной из золотых табличек в храме Кхо было выгравировано ее имя и перечислены ее деяния. Табличка должна располагаться рядом с его собственной.
В этот момент Хэдон заметил едва различимый свет, идущий с низу реки. Он встал, это причинило ему боль, почти подсознательно он отметил, что большинство ран перестало кровоточить; только из нескольких кровь все еще сочилась. Он воткнул факел в тайник, чтобы его лучи не были видны из входа в туннель. Затем он стал толкать секцию стены до тех пор, пока между стеной и стороной секции не остался зазор шириной в дюйм. Смотря в эту щель, он оглядел реку. Тут в поле его зрения попал баркас.
В нем сидело около тридцати человек. При свете четырех факелов, два из которых располагались на носу, два на корме, виднелись бронзовые шлемы и латы сидящих на веслах солдат и двух офицеров. Копья, как полагал Хэдон, лежали на палубе.
Он закрыл секцию и вынул факел. Потом взял кинжал Клайхи и заткнул его за пояс. Теперь он действовал целиком на свое усмотрение, и его единственным намерением было ускользнуть от преследователей. Его миссия провалилась, солдаты Короля охотятся за ним. Ищут не конкретно его, они, по всей видимости, не знают личности вторгавшихся — также не знали они и того, выжил ли кто-нибудь после падения — но поисковые команды рыскали в поисках неведомых налетчиков. Скоро люди в баркасе заметят кровь на выступе и прекратят расследование. Они толкнут секцию стены и очень скоро пойдут по его следу.
Хэдон уже узнал немало и потому понимал, что преследователи пойдут по туннелю впереди него. У них окажется преимущество, предположительно, хотя бы некоторые из них знают эти проходы или по крайней мере имеют схемы. У него же нет ни малейшего представления о том, куда ведет любой из проходов.
Хэдон одолел несколько сот футов, пока не подошел к месту, где, по всей видимости, был конец прохода. Медленно освещая факелом стены, чтобы проверить нет ли там опознавательных знаков, он толчком отодвинул секцию. Открылось круглое помещение, которое являлось дном вертикальной шахты. Бронзовые перекладины, вделанные в камень, позволили ему вскарабкаться вверх примерно на пятьдесят футов. Конец шахты упирался в центр горизонтального туннеля. Хэдон колебался, не зная, какого направления придерживаться. Вдруг он услышал шум позади. Хэдон посмотрел в низ шахты и увидел людей. Десять человек поднимались по ступенькам, а остальные собрались в круглом помещении. Поднимавшиеся продвигались медленно: впередиидущий в одной руке держал факел и ему приходилось цепляться за перекладину правым запястьем вместо того, чтобы ухватиться за нее как следует.
Хэдон подумал, что, пожалуй, следует максимально снизить скорость этого отряда. Хэдон направился вниз по туннелю вправо, — пока не добрался до поворота. Он установил факел на своей стороне и вернулся, ориентируясь по свету факелов из шахты. Лежа у края шахты, он ждал. В какой-то момент свет стал ярким, и Хэдон почувствовал сильный смолистый запах. Появился первый мужчина.
Хэдон резко вырвал факел из его рук и помахал им за его спиной; потом, схватив несчастного за горло, он всадил ему кинжал через глаз прямо в мозг. Мужчина больше не кричал.
Хэдон бросил кинжал и, обхватив шею жертвы, втащил тело через край в туннель. Люди внизу кричали. Они не знали, что происходит, но вопли лидера насторожили их. Хэдон отстегнул с трупа ремень с мечом и приладил его к себе на пояс. Потом снял с него защитные доспехи и, перегнувшись через край, швырнул в ближнего к себе солдата бронзовые латы. Тот, издав сдавленный крик, упал со ступенек, свергнувшись в толпу людей внизу.
Шлем достался следующему вояке, который также упал, «угостив» своим солидным телом коллег внизу.
Теперь Хэдон поднял труп обеими руками над головой, это усилие привело к тому, что некоторые из ран начали вновь кровоточить. Он швырнул тело вниз. Оно рухнуло на первого человека и сбросило его, оба упали на солдата, находившегося ниже; трое упали, сбив еще четверых вниз — все с грохотом полетели в кучу мертвых и покалеченных тел на дне.
На ступеньках все еще оставалось двое солдат. Несмотря на стонущий клубок тел на дне, из туннеля в шахту еще выходили солдаты. Хэдон насчитал восемь. Итак, он вывел из строя пару десятков вояк. Не так плохо для одного, подумал он.
Оставшиеся в живых, или слишком глупы, или слишком храбры, а может, и то и другое вместе. Они поднимались по ступенькам, не обращая никакого внимания на призывы о помощи, исходившие из груды окровавленных тел внизу. Да они просто тупицы, подумал Хэдон. Если он останется стоять на том же месте, а нужно быть сумасшедшим, чтобы покинуть его, положение их сделается почти безнадежным. Если только они окажутся на одном с ним уровне, они тут же получат над ним неоспоримое превосходство.
Хэдон ждал у края. Немного погодя, он услыхал тяжелое дыхание. Затем Хэдон сел, но когда стал медленно появляться бронзовый шлем — человек был осторожен — он опустил на него лезвие меча.
Перегнувшись через край, Хэдон с силой швырнул шлем убитого в очередную жертву. Тот рухнул вниз, сметая еще троих
Осталось тоже трое.
Эти вдруг совершенно неожиданно поумнели и ретировались. Тем не менее, Хэдону не хотелось, чтобы у кто-то оставалась возможность преследовать его. Он швырнул меч острием вниз и угодил в шлем находившегося сверху солдата. Сцена повторилась. Тот с криками стал падать на товарища, и оба устремились в кучу тел на дне шахты. Единственный оставшийся в живых в панике стал так быстро спускаться, что не смог удержаться и упал с высоты двадцать пять футов. Хэдон решил, что он разбился насмерть, но солдат поднялся и стал карабкаться через клубок тел.
