Четыре Стихии - Кениг Евгения (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
- Какова черта! Ты же сама сказала, что она под защитой!
Энди ринулся к Эльвире, и они снова оказались лицом к лицу, на минимально допустимом между ними расстоянии. Он весь пылал от гнева, готовый растерзать ее на мелкие кусочки.
Эльвира вложила в руку Энди кинжал, продолжив серьезным тоном, полностью игнорируя его пыл:
- Она под защитой от магии. Фейников знает, что ни одна из нас не будет марать об нее руки, наш статус при жизни не позволит нам этого. Но если придется, Энди, я сделаю это.
Эльвира выделила его имя и прошла мимо, специально задев плечом, возвращаясь на свое прежнее место. Энди проводил ее взглядом полной ненависти. Он встал в исходную позицию, еще раз взглянул на Джесс, которая присела возле стены и держала рукой порез.
В его душе все переворачивалось, ему было жаль ее, но все же профессор прав, это все случилось из-за нее. Они действительно могли переждать бурю дома, а теперь ему приходится стоять здесь, терпеть унижения и переживать за свою жизнь. Так что же он к ней чувствует? Ответственность? Да пожалуй, ее и то, только из-за оживших ведьм, не более. Это было поистине печально, ведь он раньше был почти уверен, что любит ее. Что будет теперь, если они останутся живы, когда все закончится? Как объяснить вспыльчивой блондинке, что все его чувства были самообманом? Энди больше не хотелось об этом думать. Он мысленно позвал «Офелия….», затем повторил все действия, которые ему описывали, по телу побежали мурашки, Энди смог ощутить каким тяжелым может быть воздух, и кинул кинжал, потрясенный усталостью, окутывающая его тело. На полпути до стены кинжал разлетелся на маленькие кусочки, которые завращались, уходя вглубь образовавшего ими круга, появился портал.
- Что это значит??? – спросила Эльвира, не понимая, что она теперь будет делать без своего амулета, - Где мой кинжал?!! Где мой амулет!!! – Эльвира кричала.
- Успокойся. Кинжал это инструмент, а не твой амулет. Твой амулет, это рубин в его рукоятке, - ответила Берта, - он останется цел. Возможно он уже по ту сторону портала.
- Но он же должен самоуничтожиться, когда мы оживим Офелию, - сказала Лия подозрительным тоном.
- Я знаю, - ответила Берта, заметно снизив тон голоса, - Знаю…
Она уверенным шагом вошла в портал. За ней последовали Лия, Эльвира и Энди, поддерживающий под руку Джессику.
Глава 20
В одной из палат больницы было тихо, что было слышно, как в коридоре тикают настенные старые часы и шаркают ногами одинокие пациенты, проходящие мимо.
За окном опустились сумерки, в палате блекло горела настольная лампа, дверь была приоткрыта. Разговор между двумя пока никак не мог завязаться, было тяжело откровенно поговорить на какую-либо тему. Начали с самого простого и непринужденного, кто откуда, кто родители, где учились и так далее, продолжая старательно не смотреть друг на друга.
- Я никогда не видела своих родителей, может быть в детстве я с ними жила, только не помню этого, - призналась Адетти, как-то по-детски сидя на кровати, поджав одну ногу под себя, а другой слегка покачивая.
Дену стало немного жаль ее, ведь он не знал, что такое не иметь родителей, как раз у него была полная семья, которая жила в достатке, практически ни в чем себе не отказывала. Но, не смотря на это, за все время, которое Ден провел в больнице, находясь в коме, к нему не то, что никто не пришел навестить, ему ни разу не передали никаких посылок. Его взгляд был устремлен в потолок, стало грустно.
- Откуда ты родом? - решил немного отдалиться от печальных мыслей Ден, взглянув на нее.
- Я толком не знаю... - скромно ответила она, склонила голову, казалось, что по ее щеке протекла слеза, но Ден решил не придавать этому значение.
- Как это? Я так понимаю, раз у тебя нет родителей, значит, есть бабушки, дедушки или другие родственники, которые заботились о тебе... Или я не прав…, - сказал Ден и посмотрел на нее своими удивленными карими глазами, словно пытаясь заглянуть глубоко в душу.
- Меня растила приемная мама, но воспитывала с такой любовью, с какой воспитывают родных детей, - объяснила Адетти, - Она выхватила меня из-под колес машины, которая практически наехала на меня. Отвела к себе домой, говорит, что я шла так, словно только что родилась или не из нашего мира. Хотя в тот момент мне уже было приблизительно лет пятнадцать на вид. Самое интересное, что я ничего и никого не помню до этого момента. Я даже не уверена сколько мне лет на самом деле. И имя мне придумала мама. Мы обращались в органы, пытались найти хоть кого-нибудь из родных, но так и не нашли, по всей видимости меня никто никогда не искал. Так я и осталась жить у нее, а потом не заметила, как она мне стала самым родным человеком. Но, вообще, душа моя просится на волю, так хочется горы повидать, свежий воздух вдохнуть легкими, рассматривать часами, лежа на траве, чистое голубое небо, в котором играет ветер, несущий свободу..., и которое очень трудно рассмотреть с улиц города,- задумчиво сказала Адетти, мысленно представив себе эту картину.
Она не заметила, как замечталась, сложила руки за голову и повалилась на кровать. Ден с наслаждением слушал ее, иногда добавлял что-то, но в основном был очарован той, что теперь без умолку болтала. Она переходила с одной темы на другую, перескакивала на третью, потом возвращалась. Спустя немного времени настал черед Дена. Адетти удобно устроилась рядом, положила голову к нему на плечи. Она открыла ему свою душу, совершенно ничего не опасаясь, и это их сблизило. Дэн поведал ей о его жизни, рассказал про то, что он помнит до того как попал в больницу. Про то, как они хорошо погуляли, а потом со стороны замка к ним вышли странные девушки и спрашивали карту. Хотя все уже давным-давно не пользуются бумажными носителями. После этого его и забрали в больницу. Адетти внимательно слушала историю Дена, следя своими большими голубыми глазами за его губами. Изредка проводя рукой по своим кудрявым рыжим волосам.
Потом он рассказал про Лари, которого считал и считает лучшим другом, а то, что он не появился в больнице и не навестил его, означает, что на то есть веские причины. И он очень переживает и хочет позвонить ему, но не может, так как телефон вместе с остальными вещами забрали, и до выписки не отдадут.
После рассказа про Лари, Адетти словно спорхнула с кровати и, ничего не сказав Дену, выскочила из палаты.
Минут через пять она вернулась, закрыла дверь на ключ и довольная собой, вышагивая, подошла к кровати, руки держала за спиной, улыбаясь во все зубы. Ее неистовая улыбка очаровала Дена, она была настолько искренней, жизненной, настоящей. Это ему очень нравилось в ней.
- Угадай что у меня в руках, - играючи сказала она.
- Даже боюсь предположить, - с приподнятым настроением заявил он.
- Ладно, так уж и быть, не буду тебя мучить, - сказала она и протянула руку, в которой был его телефон, - только утром мне надо будет его вернуть, а теперь не обращай внимания на меня и звони скорее Лари, вдруг ему действительно нужна помощь.
От восторженной радости и потрясенности Ден крепко обнял Адетти и поцеловал ее в губы. Просто крепко чмокнул, но и от этого ее лицо засветилось так, словно тысячи кристалликов заиграли на солнце.
Ден включил телефон, на экране появилось уведомление о том, что необходимо зарядить телефон, так как зарядки почти не осталось.
Уже в третий раз оператор сети повторял, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия.
Ликование Дена сменилось задумчивым видом, он не мог поверить, что у Лари выключен телефон, такого никогда не было, он всегда был на связи. К нему в голову закралась самая отвратительная мысль, что что-то случилось страшное, других оправданий он не находил.
Обзвонив общих друзей, он узнал от них, что его никто не видел и не слышал, он просто потерялся с того самого момента, когда Ден попал в больницу. Следом телефон окончательно разрядился и потух. Все это, ой как, не нравилось Дену, а Адетти уже и не рада была, что вернула ему телефон, она переживала, наблюдая как лицо Дена меняется на глазах, приобретая сероватый оттенок.
