Отряд апокалипсиса (СИ) - Печёрин Тимофей (библиотека электронных книг TXT) 📗
Сложно было сказать, на что он рассчитывал, выкрикивая свои угрозы. На подкрепление, разве что. Потому как, собственно, в отряде, возглавляемом Леоном, на ногах осталось человек четырнадцать — немногим больше половины от их начальной, отправившейся в поход за останками некроманта, численности. А уж чего они на самом деле стоили в схватке с посланцами мастера Бренна, показала сама эта ночь — оказавшаяся для почти десятка братьев последней.
После тех потерь, понесенных отрядом, только безумец мог бросить уцелевших бойцов в ответную атаку — хоть ночью, хоть даже при свете дня. А уж Леон безумцем не был, вовсе нет. У него и у братьев, отряженных ему в помощь, была миссия: заполучить кости некроманта, а заполучив, поставить дух этого незадачливого колдуна на службу Братству.
Вот на миссии этот Старший и решил сосредоточить силы заметно поредевшего отряда. А прежде всего от братьев требовалось — что? Добраться до пленившей некроманта пещеры и при этом остаться в живых. Ну и, конечно, не потерять мешок с поистине драгоценными останками.
Чтобы не случилось последнее, на следующем же привале Леон усилил караулы — дежурили, сменяя друг друга, теперь не двое, а целых четыре бойца. Да и остальным спать пришлось вполглаза.
Другое дело, что и новообретенные враги Братства не торопились с новой атакой. Притом даже, что волшебница Равенна была снова с ними и, немедленно накормленная, стремительно восстанавливала силы.
Не то чтобы посланцы мастера Бренна боялись. Просто, посовещавшись, смекнули, что людей Братства лучше бы до поры оставить в живых. По простой как лапоть причине: без того же Леона, умеющего прокладывать путь через лесную чащу, они легко могли заплутать; с костями некроманта или без — не важно. Так что лучше разобраться с ними поближе к знакомым местам.
Но было еще одно обстоятельство, и касалось оно самих злополучных останков, равно как и призрака, назвавшегося Лиром. Освальд напомнил, а Равенна не преминула подтвердить некоторые моменты из разговора с Леоном — когда тот утверждал, что Лир-де вовсе не собирается умирать. Что он вполне может продолжить существование среди живых, в качестве нежити, но обладающей собственной волей. И что именно предводитель отряда Братства подал некроманту такую идею.
— Да, это была еще одна нехорошая новость, о которой я тогда умолчал, — изрек Освальд, подытоживая, — ошибаюсь ли я, ошибается ли эта гадюка в плаще, но тащить косточки в пещеру, похоже, нет смысла.
— Можно их похоронить, — предложила… или, скорее, предположила Равенна, — для надежности можно, наверное, даже отнести их в ближайшую церковь. Пусть святой отец помолится за упокой души этого Лира. Еще можно… на крайний случай искрошить кости молотком.
— Можно, можно, — передразнил ее сэр Андерс небрежным тоном, — да только для начала кое-что нужно. А именно, добраться до останков. Пока они у врага… зато в наших рядах есть вор.
— Уже нет, — не очень-то уверенно парировал Освальд, — не знаю, заметил ли кто, но после того, как я едва избежал петли и познакомился… со всеми вами, я со старым ремеслом завязал. Честное слово. Да и даже если б не завязал… знаете, мне ни разу не приходилось утаскивать что-то прямо из-под носа людей, которые мне заведомо не доверяют. Понимаю, что все однажды приходится делать в первый раз… да только стоит ли так рисковать?
Вопрос был, скорее, риторическим. Не настолько многочисленной была их команда, чтобы позволить себе потери — и особенно небоевые.
Да вдобавок, даже если останки некроманта все-таки удастся выкрасть, здесь, в гуще леса это обстоятельство не грозило посланцам мастера Бренна ничем хорошим. Ибо осторожности у людей Братства может тогда и поубавиться. Отчего они, не считаясь уже с возможными потерями (что толку, если миссия близка к провалу?!) наверняка попробуют атаковать в ответ. Имея помимо численного превосходства еще одно преимущество: этот лес, очевидно, был знаком, по меньшей мере, одному из них. Тогда как Освальд, Сиградд, Равенна и сэр Андерс не могли сказать о себе того же самого. А потому, задумай вдруг Леон перейти в наступление — и даже бегством спастись им будет непросто. Гораздо больше шансов в этом случае банально заблудиться. И по сути лишь сменять одну гибель на другую.
При таких раскладах единственной верной стратегией казалось, во-первых, следовать за отрядом Братства на почтительном расстоянии — так, чтобы и не сталкиваться, но и не потерять след, а во-вторых, не предпринимать до поры никаких решительных действий.
Что посланцы мастера Бренна и делали. Двигались следом за людьми Леона, пробираясь через лес, и отставая от них примерно на четверть мили. А время от времени, дабы не отстать безнадежно, вперед высылали Освальда и Равенну.
Выслеживая и находя вражий отряд, бывший вор тихо, незаметно подбирался к нему поближе. После чего… ну, если выходил один, просто возвращался к спутникам и сообщал, в какую сторону идут и идут ли вообще (или остановились), куда свернули так называемые братья — и куда, соответственно, надлежит двигаться им самим.
Новых серьезных атак не предпринимали. Но если вместе с Освальдом в разведку выходила Равенна, то при помощи своей волшбы позволяла себе устраивать подручным Леона некоторые каверзы.
Например, во время очередной стоянки на одного из людей Братства рухнуло дерево — бедняга потом валялся на траве со сломанной спиной и умолял остальных подарить ему скорую смерть. Желание его исполнилось… и численность отряда с четырнадцати (двух счастливых чисел-семерок) сократилось до тринадцати. Так называемой «адской дюжины», не сулившей оставшимся людям Братства ничего хорошего.
Вторая каверза от Равенны обошлась, впрочем, без смертельных исходов. Когда поляна, присмотренная для очередного привала, внезапно обернулась трясиной, чуть не увязли сразу два члена Братства Ночи. Но, к счастью для них и к досаде волшебницы, этих двоих смогли выдернуть из колдовской топи соратники.
На третий раз волшба породила близ лагеря Братства кустик, полный небольших, но красивых, выглядевших сочными и аппетитными, ягод. Конечно, и сам Леон, и его подручные наверняка понимали, что не все, растущее в лесу, годится в пищу. Иные грибы и ягоды даже ядовиты. Но единства в отряде не было. Возникли споры — есть или не есть плоды сотворенного Равенной куста. В итоге большинство бойцов предпочли проявить осторожность, но один, не удержавшись, сорвал-таки и съел несколько ягод. Что примечательно, тайком от остальных.
Умереть он оттого, правда, не умер, зато мучился сильнейшим поносом, так что сделался, по большому счету, небоеспособен.
Один раз еще Равенна призвала на стоянку Братства дождь. Самый обыкновенный — из воды, а не, скажем, из крови. Но обрушился он на людей Леона внезапно, посреди ночи, и продлился несколько дольше, чем тот дождик, что прогнал ворон во время схватки с тварью-источником Скверны.
И надо сказать, даже этого немудрящего каприза погоды хватило, чтобы наделать дел. Дождь, во-первых, потушил костер, после чего разжечь его снова было почти невозможно — дрова-то отсырели. Во-вторых, и сами люди Братства промокли до нитки. Да так и продрожали остаток ночи в сырости и без сна. Отчего утром по бодрости напоминали сонных мух, а по живости мертвяков. Кто-то, разумеется, после такой напасти простыл, благодаря чему выслеживать людей Леона стало легче по чьему-нибудь громкому кашлю, в лесу слышимому не хуже, чем пресловутое «ау!».
Другая стоянка превратилась для отряда Братства в сущий ад из-за нашествия целых стай комаров. Еще одну посетила примерно пара сотен лягушек. Серьезного вреда причинить последние, конечно, не могли тоже, но всюду прыгая, путаясь под ногами и заскакивая, в том числе на людей (особенно на тех, которые прилегли отдохнуть) эти мелкие бестии вызвали немало приступов грязной брани.
В общем, нельзя было сказать, что колдовские пакости Равенны нанесли отряду Братства сокрушительный урон. Но очевидно было, что они, все в совокупности, не только портили настроение. А, вдобавок, мало-помалу ослабляли отряд, подрывая его боевой дух.
