Сорви с меня маску - Васина Екатерина (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Можно, я тоже в нее вольюсь? Мне надоело разруливать проблемы. Хочу кофе и на руки к Хану.
Вместо этого я отыскала Абби возле одной из посетительниц, тактично встала в стороне, ожидая окончания беседы. Мимо пробежал двухгодовалый малыш в симпатичном желтом костюме Пикачу. Остановился, помахал мне рукой и помчался дальше, чтобы со смехом обнять за колени свою маму. Та сидела в кресле и читала какой-то любовный роман, но тут же отложила его и подхватила ребенка на руки.
Я мысленным усилием прогнала из головы тему «а какие бы дети были у нас с Ханом», заранее зная, что ничего хорошего из подобных размышлений не выйдет.
— Добрый день.
Абби подошла вовремя, я переключилась на нее и на текущие проблемы.
— Все же решилась?
— Расскажите мне все, — шепотом попросила я. — Потому что вчера мой мир встал с ног на голову. Я помирила подругу с мужем, а сегодня утром двумя фразами заставила упертого заказчика повысить плату за сайт. Как так?
— Платок дал тебе дар красноречия, — выдохнула Абби. — Видимо, ты в нем нуждалась.
Я вспомнила, как раньше частенько терялась, что ответить оппоненту, и вздохнула: да уж, нуждалась — это мягко сказано. Вроде не застенчивая, не дура, но иногда накатывало что-то. Плохое качество для фрилансера, который много времени проводит в беседе с заказчиком.
Мы опять беседовали в том крохотном помещении с компьютером и тучей пыли на полках. Я уже поняла, что Абби крайне осторожная. С остальными владелицами вещей она не спешила меня знакомить, сказав, что все в свое время. А пока я должна просто узнать поближе то, с чем столкнулась.
— Я храню информацию в тетрадях и на компьютере, отключенном от Сети. Все тщательно закрыто. Такие вещи не должны попадать в чужие руки. — Абби смотрела на меня так, что по коже то и дело пробегал мороз. — Уже не считаешь меня сумасшедшей?
— Согласись, что поверить в подобное сложно. А почему ты сама не владелица?
— Потому что я хочу быть здоровой, — огрызнулась Абби, поймала мой явно удивленный взгляд и поморщилась: — Сама понимаешь, за все надо платить.
— А вот это интересно. Что, все владелицы болеют? Чем?
Болеть я не хотела. Мерзкое это дело.
— Чем чаще ты пользуешься вещью, тем сильнее идет отдача. При использовании платка может развиться астма, дисфония, еще куча неприятных болезней. При использовании нижней юбки — возможны нарушения по женской части, варикоз. Перчатки — чаще всего артрит. Шляпки — все болезни головы вплоть до отека мозга.
— Не знаешь, почему я как-то резко расхотела иметь какое-либо дело с платочком и ему подобными?
— Благие вещи, что мы творим с их помощью, важнее недуга.
— Абби, это не довод. — Я подумала и добавила: — Тем более мне б еще родить хотя бы двух.
— Чем больше на тебе вещей — тем меньше их влияние. В теории, все собранные в один комплект вещи могут даровать абсолютное здоровье и огромную власть.
— И как вы сдерживаетесь от такого соблазна?
— Те, кто не выдерживает, становятся Хищницами. Они одержимы получить все вещи. И своими поисками привлекают внимание Ордена. Зачем рисковать? Проще довольствоваться тем, что имеешь, и стараться использовать вещи не слишком часто и только когда это действительно необходимо.
По мне, так лучше вообще держаться от таких вещей подальше. У меня возникла четкая ассоциация с наркотиками. Тут, правда, еще примешивалась мысль о несении добра. Но… но… но…
— А если я не хочу держать вещь у себя? Я могу ее уничтожить?
Во взгляде Абби метнулась растерянность. Она даже не сразу подобрала слова. Да и разглядывала меня с изумлением, словно неведомую зверюшку.
— Ты не хочешь обладать вещью?
Я провела пальцем по гладкой пластиковой поверхности стола. Чисто. Пыль была только на полках, от нее уже чесалось в носу. И вообще полутемное помещение давило на нервы.
— Я знаю, что не хочу к старости обзавестись теми болячками, которых можно было избежать. И не хочу всю жизнь прожить в страхе.
— Ты сможешь помогать миру.
— Лучше я помогу ему как-нибудь по-другому.
— Ты можешь передать вещь, — выдавила из себя Абби. Она сидела на стуле и смотрела на меня снизу-вверх, потрясенная. Что, неужели до меня никто не отказывался от владения вещью?
— Кому?
— Я поговорю с сестрами. Или у тебя есть кто-то на примете?
— У меня нет настолько нелюбимых врагов. Так что выбирайте жертву сами, а я пойду. У меня еще свидание и так далее. Наш разговор не выйдет за пределы этой комнаты, так же, как и информация о вещах. Знаешь, я все же реалист. Предпочитаю более приземленные вещи. Любимого мужчину, к примеру, свадьбу, болтливых подружек. А вот это все… прости, не мое. Вот мой номер телефона, — я достала визитку и положила на стол перед Абби, — позвони, как станет что-то ясно. До свидания.
Вопрос Абби задала, когда я уже отвернулась к двери и повернула ключ, чтобы выйти. Мне дико хотелось на свежий воздух.
— Неужели тебе не хочется его оставить? Ты не почувствовала то ощущение власти?
— Почувствовала, — согласилась я. — Но очень опасное. На фиг, на фиг, на фиг. Спасибо, Абби, я узнала, что хотела.
После чего ушла, надеясь, что в ближайшие дни избавлюсь от платка. Можно было его просто уничтожить. Но внутри почему-то все протестовало против такого поступка. Что это? Начало зависимости или просто нежелание портить антикварную вещь?
Я выскочила из библиотеки и с наслаждением хватанула ртом резкий осенний воздух. Нет у меня зависимости от платка и не будет. Сейчас он лежал в сумке, и мне не хотелось его оттуда доставать. После сообщения о том, что за использование вещей приходится платить ценою собственного здоровья, возникла некоторая брезгливость. Наверное, владелицы более смелые и отчаянные женщины, нежели я. Удачи им.
Надо было ехать домой и забирать ноутбук, чтобы уже начать работать. Я никогда еще так не отлынивала от проекта, аж стыдно стало. А еще было страшно заходить в собственную квартиру. Так что пришлось созваниваться с одним из многочисленных знакомых и вместе с ним ехать домой. Там, к счастью, никого постороннего не наблюдалось. Я быстро покидала вещи в сумку, прихватила ноутбук и поспешила выйти. Теперь к маме и бабуле.
У них я проторчала недолго. Совесть кусала и требовала садиться за работу. К тому же мама вдруг учинила мне допрос: у кого я живу, что за мужчина, где мы познакомились. Бабуля сначала сочувственно подмигивала, пока я сидела в столовой и пыталась спокойно выпить кофе. А мама ходила взад-вперед и четко поставленным голосом говорила, что со связями стоит быть осторожнее. Вот я не послушала ее, когда связывалась с Вульфом. И что в итоге?
— Ну заткнись уже! — не выдержала бабуля. Она сидела на каменном полу, рядом с огромным белоснежным камином, и пыталась медитировать. Получалось, конечно же, плохо. — Елена, у тебя взрослая дочь, она уже в состоянии решать сама. И Хана я видела. Отличный образец противоположного пола. И дети от него красивые будут.
Я выплюнула кофе на светлую скатерть и тут же потянулась за салфетками.
— Бабуля!
— Что? Я же права!
Я молча промокнула коричневое пятно салфетками, хотя знала, что это мало поможет. Скорее это был машинальный жест, чтобы скрыть замешательство. Зачем бабуля такое говорит? Да, мы с Ханом симпатизируем друг другу, но как-то о детях заикаться рановато. Она бы еще нам помолвку предложила заключить.
В общем, я трусливо удрала в отель, где почти сразу наткнулась на одного из охранников Ирен. Тот посмотрел на меня и поинтересовался:
— Добрый вечер, вы сегодня видели мисс Ковальски?
— Ирен, что ли? Нет, сама хотела к ней зайти. Опять удрала?
Охранник пробормотал что-то на польском и промчался дальше по холлу первого этажа. Я с сочувствием и легким злорадством проводила его взглядом. Что ж они за охрана, если уже не первый раз упускают подопечную?
Хан договорился как-то на ресепшене, и мне без проблем выдали ключ от номера. Я долго стояла под душем, потом, завернувшись в полюбившийся халат, уселась вместе с ноутбуком на постель и провалилась в работу. От которой меня отвлек звонок. Я даже пару секунд бессмысленно смотрела на телефон, прежде чем очнулась и схватила его. Номер был неизвестен, а вот женский голос — смутно знаком.
