Ошимское колесо (ЛП) - Лоуренс Марк (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
– Ещё людей сюда! Живо! – Я бесполезно махнул мечом. – Трубите прореху!
Взревели трубы – тревога, которую никто из живущих в Вермильоне никогда не слышал, если не считать учений стражи стены. В обороне города пробили брешь.
ПЯТНАДЦАТЬ
Полчаса казалось, что мы сможем сдерживать силы Мёртвого Короля на стене, а может и отобьём их, когда солдаты Седьмой вступят в бой, сменив стариков из стражи. На узком парапете мертвецы могли нападать на стражников лишь по двое или по трое. Они бросались вперёд с угрожающей скоростью, принимая удар меча или копья, чтобы приблизиться к противнику и схватить человека за горло.
– Эти мертвецы только и стараются, что задушить. В чём тут смысл? – Мне казалось, что это не самый эффективный способ убивать, особенно посреди ожесточённого боя.
– А какие у них ещё есть варианты? – спросил Дарин.
– Выдавить глаза? Разбить голову об стену? – Явно я провёл слишком много времени со Снорри.
– Или вон так! – Баррас указал на другую сражающуюся пару. Нападавшая молодая девушка, опалённая огненным маслом и всё ещё тлеющая, с копьём в животе, схватила стражника, который её проткнул, и утащила за собой со стены – оба упали головами вниз с двадцатипятифутовой высоты на булыжники внизу.
Мы наблюдали с башни за тем, как продолжается бой. С учётом узости фронта боевых действий, больше особенно заняться было нечем. В первые мгновения брешь казалась полной катастрофой, но десятью минутами позже мертвецы оттеснили стражу лишь на двадцать ярдов в каждую сторону, потеряв при этом десятки своих.
– Они их душат, потому что неповреждённый труп легче снова поднять, – сказал Дарин. В подтверждение его слов на парапете показались две руки в латных рукавицах, поднялся стражник с багровой шеей, и из его лёгких вырвался смертный крик.
– Впрочем, ума у них немного, – сказал Баррас. – Смотри, половина из них просто падает с другой стороны, только взобравшись на стену. Должно быть, там уже кровавое месиво.
Я смотрел некоторое время. Он был прав. Трупы, взобравшиеся по почерневшим и дымящимся лесам из мертвецов, бросались на стену, словно ожидая немедленно с кем-нибудь схватиться. По меньшей мере половина из них не могла задержаться на покрытых маслом камнях – они скользили до самого края парапета, и валились навстречу своей кончине.
– Чёрт! – Я похолодел. – За мной! – Объяснения или приказы заняли бы слишком много времени. Я схватил у скорпиона промасленный тростниковый факел и побежал вниз по спиральной лестнице башни. – За мной, чёрт вас подери!
Ярдах в пятидесяти от стены с улиц за воротами наблюдали сотни горожан, столпившихся напряжёнными группами. В основном юноши с копьями, мясницкими ножами, изредка с мечами, но были среди них и мальчишки, и даже девушки и седовласые матери, которых привлекало зрелище. Говорят, людям до смерти нравится, когда их развлекают, и здесь собралась публика, которая, видимо, будет развлекаться до самой смерти. Среди них ходили торговцы с лампами, которыми они освещали свои товары, выпечку и сосиски, сладкое печенье и кислые яблоки. Я сомневался, что дела у них шли хорошо – со всей этой вонью от мертвецов, клубами дыма и смертными воплями, от которых крутило внутренности. Да, здесь стояли толпы, демонстрируя свою веру в наши стены, но если бы хоть кто-нибудь из них по-настоящему понимал, что ждёт их по другую сторону, то они уже бежали бы в свои дома и молили Господа о милости.
– Что? – Дарин догнал меня у основания башни.
Я оглянулся, убедившись, что мы не одни. За нами появились Ренпроу, Баррас и непрерывный поток стражников, двое несли факелы.
– Все эти падающие мертвецы… – сказал я. – Вы слышите, как они приземляются? – Я бежал впереди в полную темноту у основания стены, а потом затормозил, чтобы стражники нас обогнали. Я не собирался быть в первых рядах. – Ренпроу! Приведи сюда ещё людей. И пошли к Мартусу за подкреплением. – Мне казалось, я уже приказывал им явиться на стену. – И где, чёрт возьми, дворцовая стража?
– Но зачем мы здесь? – повторил Дарин.
– Мертвецы со стены. Ты слышишь, как они ударяются об землю? – спросил я, вглядываясь в темноту и желая, чтобы Аслауг была здесь и могла мне помочь.
– Не слышу ничего, кроме твоих криков, – сказал Баррас, лязгая своей турнирной кольчугой.
Но звуки всё-таки были: за грохотом сражавшихся и умиравших людей, за смертным воем – глухие неритмичные удары, словно первые капли дождя, предвещающие ливень.
– Что тебе привиделось? – Дарин держал перед собой длинный клинок, от которого отражался свет факела. – Тут больше тридцати футов до жёсткой земли. Это не только сломанные лодыжки – это сломанные голени, колени, бёдра и всё остальное. Мне плевать, если они не сдохнут – главное, чтобы не нападали ни на кого. – Несмотря на свои слова, шёл он медленно, будто боялся, что камни мостовой могут его укусить.
– Тридцать футов до жёсткой земли было для первой дюжины. Мы же видели, как сюда свалилось больше сотни. Уже сейчас они падают на прекрасную мягкую подстилку из переломанных тел.
Сейчас мы уже ясно слышали быстрые неравномерные стуки, удары плоти по плоти, словно хаотичные удары сердца в темноте за стеной.
Факелы осветили фигуры впереди. Множество фигур, стоявших в кромешной тьме, без звука. Несколько шагов ближе, и тени ещё немного расступились. Фигуры, как одна, посмотрели на нас, в их глазах отражались языки пламени. А потом они набросились. И начались крики.
Вблизи свирепость ускорившихся мертвецов оказалась поразительной. Они не боялись острых лезвий, и от их бесконечной ярости защита казалась бесполезным делом, минутной задержкой неизбежного. Первый ряд стражников свалили наземь за секунды, мёртвые руки сомкнулись на их шеях. Второй ряд немедленно развалился, и всё больше мертвецов оббегало со всех сторон мой отряд из трёх десятков человек. Я быстро оказался в окружении, и на меня наскочил толстяк в лохмотьях, который, судя по виду, провёл пару недель в могиле, прежде чем его подняли ради сегодняшних торжеств. У меня не было времени возмутиться тем, что его погребение являлось прямым нарушением приказов Красной Королевы, не говоря уже о моих маршальских приказах – едва хватило времени закричать.
Мертвецы не умирают, и чтобы их остановить, нужно рубить им конечности. Вот только, как бы ты не твердил этого себе, когда кто-то из этих сволочей в нечестивой ярости набрасывается на тебя, ты… протыкаешь их. Это инстинкт. Пусть напишут это на моём надгробии: "Убит инстинктом".
Однако вопреки здравому смыслу в тот миг, когда мой меч по рукоять вошёл в грудь покойника в районе гнилого небьющегося сердца, голод испарился из его глаз. Под тяжестью покойника я столкнулся со стражником за моей спиной, но с помощью того остался на ногах и умудрился вытащить клинок, когда мой враг – теперь уже простой труп, вроде тех, что лежат спокойно и ждут, когда станут скелетами – завалился набок. Следующая мёртвая тварь набросилась на меня в тот же миг. Повторяя свою ошибку, я рубанул по её шее, и чудо повторилось – тварь упала, вцепившись в рану на остатках горла, из которой лилась холодная кровь. Казалось, меч Эдриса Дина вибрирует в моей руке, словно живой. Я рискнул глянуть на клинок, пронзив им завывающий рот очередной пытавшейся меня убить мёртвой женщины – стройной девушки, которая могла быть даже симпатичной за всей этой сажей, кровью и смертоносным голодом. По всей длине моего меча кровь мертвецов цеплялась за текст, выгравированный на стали. Оружие некроманта – инструмент его ремесла – видимо с тем же успехом обрезало струны, заставлявшие труп двигаться, с каким обрезало струны, которые заставляли живого человека плясать танец своей жизни.
– Берегись!
У меня не было времени раздумывать о своём открытии. Мужчина, умерший в самом расцвете сил, бросился на меня, наткнулся на мой клинок и свалил меня на землю. Меня никогда не сбивала с ног гончая, но думаю, это примерно так же ужасно. Мой мир наполнился звуками рычащей твари. Покойник был намного сильнее меня, и, не будь на мне кольчужного сюрко, он уже отрывал бы мою плоть от костей. Чьи-то руки меня схватили и потащили по мостовой, хотя я не знал, в какую сторону, поскольку потерял ориентировку. Я почти надеялся, что тянут меня в сторону кучи мертвецов, где я по крайней мере могу ожидать быстрой смерти.
