Серебряное яблоко (СИ) - Авильчик Анна (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Джейн пошла по склону вниз, ее медицинские тапки через несколько шагов покрылись толстым слоем пыли. Видно, о дожде эта земля слышала только из легенд. Почему здесь нигде нет растений? Джейн и подумать бы не могла, что на том свете такая проблема с природой. Точнее уже сказать, на этом свете. Через несколько минут ее пути, девушка услышала какой-то странный вой, который раздавался отовсюду. Кажется, он исходил даже из-под земли. Что-то вроде сирены, но с еще более угрожающими нотками. Джейн прибавила шаг. Её пугал этот вой и ей хотелось быстрее добраться до деревни с большим белым домом и деревьями. Звук начал усиливаться. Джейн побежала.
Во время ее побега невесть от чего, на нее неожиданно накатила волна печали и горя. Она начинала по-настоящему осознавать, что она никогда не вернется назад. Это ее конец. Она так любила их семейный загородный дом, там так много цветов, фруктовых деревьев. И она надеялась, что рай выглядит именно так. Но здесь лишь голая земля. Может возле растений живут только самые лучшие люди и ее сейчас туда даже не впустят?
Родители. Нет, она не могла о них думать. Просто не могла. Она вспомнила, как утром поцеловала маму в щеку. Неужели это был последний раз? Этого просто не может быть. Из её глаз начали падать слезы, так стремительно, словно сорвавшиеся со скалы альпинисты, навеки скрытые от окружающего мира. Нет, она не хочет об этом думать. Она не хочет думать вообще ни о чем. Она бежала со всех сил, она хотела, чтобы ноги сильно заболели, чтобы в мышцах пекло. Как у людей. Как у живых людей. И ноги действительно заболели. И в мышцах действительно запекло. Так странно, она все-таки чувствует боль. Джейн остановилась передохнуть. Тем временем вой достиг страшной силы, у нее разболелась голова и она продолжила идти очень медленно.
Интересно, что сейчас происходит там, у них? Врачи, наверное, вернулись с семинара, и застали веселенькую картину. Мертвый пациент, один интерн по халатности убил второго, а этот второй из-за паники забыл о технике безопасности, за что сам же и поплатился. А ведь подруги уже были без пяти минут самостоятельными врачами. И столько успели натворить.
Джейн тяжело вздохнула.
Сколько же мороки будет у доктора Перльса — их с Анной куратора. Сколько разбирательств и судов. Все эти бюрократические штучки. Джейн не могла спокойно думать об Анне — она была её одним из самых близких людей, но она убила ее! Пусть не преднамеренно, но все же. Как она могла дать разряд без предупреждения, да еще и, видя, что Джейн находится так близко к пациенту? Ох, ей незачем думать, что там будет происходить после, и как вообще все это могло случиться — это уже не имеет никакого значения. Но так трудно себя в этом убедить, ведь еще вчера для нее были важны даже мелочи вроде новой туши для ресниц.
Наконец она добралась до главных ворот деревни. Они были массивными и очень высокими, как показалось Джейн — метра под три. На воротах сидели необычайно красивые статуи птиц, разукрашенные разноцветными красками, а вся решетка была заплетена маленькими бронзовыми листочками. По центру ворот листочки сходились в ажурную табличку, на которой было выведено — "Великие Сады". Эта надпись окончательно развеяла последние надежды Джейн. "Великие Сады". Такое очевидное название.
Девушка осмотрелась вокруг, но так никого и не заметила. Ей ничего не оставалось, как самой зайти в ворота на территорию деревни. К её большому изумлению, Великие Сады оказались совершенно безлюдны. Джейн охватил еще больший страх, чем прежде. Возле некоторых домов на веревках сушилось белье, лежала, словно только что брошенная кухонная утварь, а вдали из какого-то здания валил дым. Все выглядело так, будто еще минуту назад здесь кипела жизнь, если в данном случае уместно это так называть. Но всех тех, кому это принадлежало, нигде не было видно. Джейн шла по узким мощеным улочкам и через несколько домов вышла к парку невообразимой красоты, с крохотными декоративными озерцами и прекрасными цветами вокруг них. В воде плавали разноцветные рыбки, кое-где встречались утки, чистящие перышки. Повсюду были скульптуры, изображающие в основном фруктовые деревья или овощные грядки. Вот Джейн прошла мимо маленьких статуй, имитирующих шесть белокочанных капусток, а возле одного из озер расположилась потрясающая своей совершенной формой — мраморная ива. Кое-где даже были розы, как ей показалось, сделанные из драгоценных камней. Они так ярко сверкали, что на них невозможно было смотреть.
Она уже не могла любоваться всей этой красотой, так как вой, который не прекращался все это время, перерос в дикий гул.
Джейн как раз подошла к входу в огромное белое здание в центре сада, которое она видела с холма, как ей начало казаться, что от шума все ее тело вот-вот расколется, словно грецкий орех. На разноцветных окнах дворца играло солнце, ослепляя глаза. Она схватилась за голову, пытаясь, что есть мочи, закрыть уши руками. Это не помогало. Казалось, этот пронзительный звук исходит уже даже из нее самой. Она упала на колени и зажала голову между ног. Последнее, на что она успела обратить внимание, было дерево, с которого свисало всего два серебристых яблока размером с человеческую голову. Внезапно вой прекратился, и наступила долгожданная тишина.
***
Король Айронвуда сидел в кресле у окна и смотрел на свои руки. Он не раз в своей жизни недоумевал, почему линия жизни на его ладонях имеет протяженность. Логичнее было бы, если бы она представляла собой кольцо. Такой себе круг без начала и конца, без углов и дыр. Хотя одна дыра в его жизни все-таки присутствовала — центр этого самого круга, заполняющий всю его жизнь. Да, кольцо было бы идеальной формой для его линии жизни. Такое однообразие одинаковых дней, идущих друг за другом и давно уже слившихся в один сплошной долгий день.
Он любил смотреть на свои руки. Это, да еще его пронзительные глаза, было единственным, что внешне отличало его от этой безликой толпы, которой он был вынужден править. О внутренних различиях нечего и говорить, это вообще несравнимые вещи.
Он мечтал о Канзанополисе — мире, из которого однажды прибыл его отец, мире, которому пренадлежал он сам. Канзанополис — место, где все были великими и сильными. Возможно, именно там его жизнь была бы не простым существованием, а чем-то более ярким и существенным. Но мечта навсегда осталась несбыточной. К несчастью, он родился здесь, в Айронвуде, где вынужден быть королем людей, напоминающих бестолково разбросанные по полу тряпичные куклы. И все, чем занимаются эти куклы — это потребляют продукты его силы и энергии. Иногда ему казалось, что они постепенно выпивают его изнутри. И совсем скоро будет видно пустое дно. Он не ненавидел всех этих людей. Нет. Они ведь его народ. Он кормил их, одевал, защищал, когда появлялись твари из других миров, но он был совершенно безразличен к ним, впрочем, как и они к нему, несмотря на все его благие деяния. А некоторые из них даже откровенно недолюбливали короля, впрочем, ему и не было никакого дела до их чувств. Просто они не могли выжить без него, а он без них не мог бы быть королем. Без своего народа, он был бы всего-навсего одинокий великий мужчина. Конечно, по сути, он и так являлся абсолютно одиноким человеком, но легче переживать одиночество среди поклонов и уважения этих людей, чем среди пустоты своих комнат.
У короля конечно же были родственники: двоюродная тетка, дядя и несколько безмозглых кузин и кузенов. Все они — уцелевшие после крушения корабля родственники по линии матери, так как Отцу не удалось захватить никого из могучего Канзанополиса. Мать короля была чудесной женщиной, насколько он мог помнить, но практически вся её родня была, наверное, еще более серой массой, чем простые люди живущие в деревнях за Великими Садами. И их общения он старался избегать. Все, кого он любил давно погибли, одномоментно и сразу. Он, наверное, и сам тогда погиб, поэтому вообще старался избегать всех окружающих его людей.
Порой, он общался со своими ровесниками вельможами и, конечно же, с дамами, ведь все званые вечера и банкеты король непременно должен был посещать. Общался он и с ремесленниками Великих Садов, но, в общем, все эти разговоры были абсолютно пусты. Впрочем, у него и не было мыслей и переживаний, которыми хотелось бы с кем-то делится. Он просто работал, выполняя свою миссию правителя. Во всем Айронвуде был лишь один человек, которому он мог доверить хоть какие-то свои замыслы — это его правая рука Эпс Фендерсон. Когда-то он был лучшим другом отца. Эпс отлично помогал королю в делах и действительно относился к нему как к сыну. И для короля Эпс был одним из немногих значимых людей. Но как бы велика не была эта значимость, Фендерсон не смог бы заменить королю всех родных, которых он потерял, как бы тот ни старался.
