Восход Голубой Луны - Грин Саймон (версия книг .txt) 📗
«Да», наконец сказала она как бы себе самой. «Эдварда я помню.»
Она молча сидела в кресле-качалке, уставясь в пространство, и Руперт воспользовался случаем, чтобы подняться на ноги и быстро осмотреться. Дом полнился тусклым, рассеянным светом, который, казалось, шел сразу отовсюду, хотя нигде не было видно лампы. Стены стояли под разными углами к полу, с высоких стропил пронзительно кричали летучие мыши. Тень кота металась по стене без самого кота и что-то темное и бесформенное глядело горящими глазами из пустого, черного от сажи камина.
Руперт с любопытством разглядывал Ночную Колдунью. Она не выглядела слишком выразительной теперь, когда не угрожала ему. Молча покачиваясь в своем кресле, держа кота на коленях, она казалась обыкновенной бабушкой, морщинистой седовласой пожилой леди, согнутой годами. Она была болезненно худой, и страдания пробороздили на ее лице глубокие борозды. Она не была Ночной Колдуньей легенд, соблазнительницей мужчин с волосами цвете воронова крыла, ужасным созданием тьмы. Она оказалась просто усталой старухой, потерявшейся в воспоминаниях о лучших временах. Она подняла голову и перехватила взгляд Руперта.
«Да, посмотри на меня», тихо сказала она. "Когда-то я была красавицей.
Такой красивой, что мужчины проезжали сотни миль только для того, чтобы сказать мне свои комплименты. Короли, императоры, герои: я могла бы выбрать любого из них. Но я их не желала. Было достаточно, что я была просто… красивой."
«Сколько юных девушек погибло, ради сохранения вашей красоты?», резко спросил Руперт.
«Я потеряла счет», ответила Колдунья. «Тогда это казалось не важным. Я была молодой и прекрасной, мужчины меня любили, все остальное не имело значения. Как тебя звать, мальчик?»
«Руперт.»
«Тебе стоило бы посмотреть на меня тогда, Руперт. Я была такой прелестной. Очень прелестной.»
Она мягко улыбнулась и закачалась в своем кресле с глазами, устремленными в прошлые дни.
"Я была молодой и могущественной, я сгибала тьму по своему хотению. За одну ночь я воздвигла дворец изо льда и брильянтов, лорды и леди разных королевских дворов приезжали отовсюду, чтобы отдать мне дань уважения. Они никогда не обращали внимания, если из деревень исчезало несколько крестьянских девушек. А если бы они и заметили, им было бы все равно.
А потом пришел Эдвард, чтобы убить меня. Каким-то образом он дознался правды и явился, чтобы избавить Лесную Страну от моего зла." Они тихо хохотнула. "Много ночей он провел в моих ледяных залах по собственной свободной воле. Высокий, храбрый и красивый, он не склонился предо мной. Я обрушила на него дождь чудес и ужасов, но не смогла его сломить. Мы часто танцевали в моем бальном зале, только вдвоем в громадном гулком зале из сверкающего льда, где каждый подсвечник был вырезан из целого сталактита.
Понемногу я полюбила его, а он полюбил меня. Я была молодой и глупой, и думала, что наша любовь будет длиться вечно.
Она длилась ровно месяц.
Мне нужна была свежая кровь, а Эдвард не мог этого допустить. Он меня любил, однако он был король и нес ответственность перед своим народом. Он не мог меня убить, а я не могла изменить себя. Поэтому я дождалась, пока он уснет, а потом покинула свой дворец и Лесную Страну, и пришла сюда, чтобы жить во мраке, где никто не разглядит, что я больше не красавица.
Я могла бы погубить его и сохранить свою тайну. Я могла бы оставаться юной, прелестной и могущественной. Но я его любила. Моего Эдварда.
Единственного мужчину, которого я вообще любила. Думаю, он уже умер."
«Больше тридцати лет назад», сказал Руперт.
«Так давно», прошептала Колдунья. Плечи ее поникли, она согнулась, сцепив скрюченные руки. Она глубоко вздохнула и задрожала, выдыхая, потом подняла глаза на Руперта и устало улыбнулась. "Значит, ты потомок Эдварда.
Ты немного похож на него, мальчик. Чего ты хочешь от меня?"
«Я ищу дракона», сказал Руперт тоном, в котором, как он надеялся, намекалось, что он на самом деле не очень-то жаждет найти.
«Дракона?» Ночная Колдунья секунду непонимающе смотрела на него, потом на ее сморщенном лице медленно расплылась улыбка. «Дракона! Черт возьми, мне нравится твой стиль, мальчик. Десятилетиями ни у кого не хватало духу охотиться на дракона. Не удивительно, что ты не испугался прийти и вызвать меня!» Она восхищенно рассматривала его, пока Руперт старался выглядеть скромнее. «Что ж, дорогой, сегодня у тебя счастливый день. Ты ищешь дракона, и так уж случилось, что у меня есть карта, которая приведет тебя прямо к нему. Настоящая сделка, я могу отдать тебе эту карту за бросовую цену — всего три пинты крови.»
Руперт сурово посмотрел на нее. Колдунья пожала плечами.
"Попытка не пытка. Так как ты потомок Эдварда, я изменю предложение.
Карта твоя бесплатно. Если я вспомню, куда засунула проклятую штуку."
Она медленно поднялась со своего кресла, согнав с колен кота, и заковыляла прочь, чтобы исследовать глубины обшарпанного дубового шкафа в дальнем углу. Руперт неуверенно нахмурился. Он твердо намеревался убить Ночную Колдунью, если представится возможность, однако, хотя она так легко говорила об убийстве столь многих юных девушек, что потеряла им счет, он как-то не мог заставить себя сделать это. Странным образом он чувствовал себя виноватым перед нею; долгие годы одиночества в Лесу Мрака достаточно наказали ее. Более чем достаточно. Колдунья вдруг очутилась перед ним, и он вздрогнул, пораженный, когда она протянула ему изорванных пергаментный свиток.
«Вот, мальчик, эта карта приведет тебя прямо к дракону. Если ты заберешься так далеко. Для начала, тебе надо пройти Лес Мрака насквозь и выбраться по ту сторону, а чертовски мало тех, кто сделал это и выжил, чтобы рассказать.»
«Я заберусь», уверенно сказал Руперт.
«Здесь близко к границе Чащобы, здесь еще есть немного света», сказала Колдунья. «Но дальше за этой вырубкой нет ничего, кроме тьмы. Будь осторожен, Руперт. Холодный ветер здесь дует всю долгую ночь, он пахнет кровью и смертью. Глубоко в Лесу Мрака шевелится что-то… ужасное. Если бы я не была такой старой, я бы пугалась.»
«Я позабочусь о себе», скупо ответил Руперт, уронив руку на рукоять меча.
Колдунья устало улыбнулась. "Ты потомок Эдварда. Он тоже думал, что холодная сталь может ответить на все. Я смотрю на тебя, и снова вижу его.
Моего Эдварда." Голос вдруг задрожал, она повернулась к Руперту спиной и мучительно тяжело заковыляла, чтобы медленно опуститься в свое кресло-качалку. «Прощай, мальчик. Иди и найди своего дракона.»
Руперт замялся. «Я могу… что-нибудь для вас сделать?»
«Просто уходи», резко ответила Ночная Колдунья. "Оставь меня одну.
Пожалуйста."
Руперт повернулся и вышел, тихо прикрыв дверь за собой.
Сидя в одиночестве перед пустым камином, Ночная Колдунья медленно качалась в своем кресле. Через некоторое время ее глаза закрылись и она задремала. Она снова была юной и красивой, Эдвард пришел к ней и они вдвоем танцевали всю ночь в бальном зале из сверкающего льда.
* * *
Через несколько дней Руперт прикончил остаток провизии. В Лесу Мрака дичи было не найти, а нечасто встречаемая вода оказывалась затхлой. Жажда жгла горло, голод тупой болью отзывался в желудке.
Покинув вырубку Ночной Колдуньи, он оставил позади всякий свет. Тьма стала абсолютной, тишина давящей. Он не мог разглядеть ни тропу впереди, ни единорога под собой, ни даже собственную руку, вытянутую перед глазами.
Только растущая на лице щетина продолжала напоминать о течении времени. Он постепенно слабел, пока единорог нес его все глубже в Лес Мрака, ибо хотя они останавливались на отдых, когда уставали, Руперт не мог спать. Тьма держала его настороже.
Что-то может подкрасться, пока он спит.
Дрожащей рукой он провел по сухим, потрескавшимся губам, потом нахмурился, когда медленно осознал, что единорог остановился. Он попытался спросить в чем дело, но язык так распух, что почти забил рот. Он мучительно медленно сполз с седла, прислонился к боку единорога и стоял, пока не почувствовал, что ноги достаточно окрепли, чтобы поддержать его некоторое время. Спотыкаясь, он прошел вперед несколько шагов, вытянув перед собой руки, и заворчал от боли, когда в плоть вонзились шипы. Более осторожная проверка показала, что поперек узкой тропы разросся куст шиповника с иглами-колючками. Руперт вытащил меч и с ужасом обнаружил, что так ослаб, что нужны обе руки, чтобы держать его. Собравшись с последними силами, неуклюжими, выворачивающими суставы движениями он начал прорубать дорогу сквозь шиповник. Единорог медленно следовал за ним, устало опустив гордую голову с рогом.
